Первый конкурс на ЭфЭФ!

26.11.2014 в 15:18

Пишет  Обсидиана:

Конкурс
Вернемся к нашим птичкам! То есть к конкурсу! Мы все же очень хотим его провести. По результатам предыдущего голосования: конкурс будет анонимным. Победители будет выясняться путем голосования читателей. Оставить свой голос можно будет в комментариях сообщением «Голосую за эту работу». Чтобы избежать фальсификации голосования, будет введен запрет на анонимные комментарии. Возможно, будут введены номенации (по желанию участников).
Конкурс будет проводиться в разделе Ориджиналы в подразделе Проекты. Чтобы сохранить анонимность конкурса, участники должны прислать свою работу организатору на электронный ящик и уже организатор будет выкладывать работы. По завершении голосования анонимность будет раскрыта, и авторы смогут перенести работы к себе на страницы.
Теперь вопросы, которые требуют решения, господа.
1. Будет ли конкурс приурочен к празднику? Боюсь, с Новым годом мы опоздали. Предлагаю День Святого Валентина. Или же это будет свободный конкурс?
2. Продолжительность конкурса и голосования по временным рамкам?
3. Размер работ. Мини или миди?
4. Думаю, стоит определиться с основным жанром: фэнтези, фантастика, реальный мир? Какой предлагаете вы?
5. И все же. Конкурс будет проводиться по песни, картинке или ключевому определению? Ваши варианты.
6. Вопрос о номинациях. Какие предлагаете вы?

Вопрос о призах решается.

Ваши ответы, мнения и предложения ждем в комментариях. И прошу вас, наши любимые застенчивые авторы и читатели, не поленитесь уделить пару минут и оставить свое сообщение. Это очень важно для организаторов.

Авторы, ранее отозвавшиеся на идею конкурса:  ice-linx,  Kitsune_sama,  К.А.Н.,  Виреселич. Могу я вас внести в список участников? Остальные желающие, просьба оставить заявку в комментариях.

Спасибо.

Открыт список конкурсантов:

Открыт список конкурсантов:
1.  ice-linx
2.  К.А.Н.
3.  Виреселич
4.  Лимбо
5.  Kitsune_sama

@темы: конкурс, фанфикшен, FanFiction.net, ЭфЭф

---

Тори Амос и Нирвана

Шикайнерший кавер на песню группы Nirvana от великолепной Тори Амос

@темы: Smells Like Teen Spirit, Nirvana, музыка, Tori Amos

---

Фантастическая музыка от великолепной Lorde

@темы: космос, музыка, Everybody Wants to Rule the World, Lorde

---

Just to be_part 3

Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Основные персонажи: Гермиона Грейнджер, Драко Малфой
Пэйринг или персонажи: Драмиона
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Hurt/comfort
Предупреждения: OOC, Нецензурная лексика
Размер: Мини, 31 страница
Кол-во частей: 3
Статус: закончен
Описание:
Для тебя у судьбы всегда был особенный план, Гермиона. И он состоял в том, чтобы оставить тебя в одиночестве. В звенящей пустоте. Под колпаком, наполненным вакуумом. На пяточке выжженной земли, где еще десятки лет ничего не будет расти.
А может быть ты сама захотела этого?
Just to be, Hermione.
Просто будь.

Посвящение:
Любителям биполярного Hurt/comfort-а и драматичного ангста Ну, и, конечно, любителям рефлексирующих Гермионы и Драко.

Музыка для атмосферы:
Глава 1. Пустой.: www.youtube.com/watch?v=yF-GvT8Clnk (Portishead - Glory Box)
Глава 2. Ты не из...:www.youtube.com/watch?v=GJrLT-kTOC0 (Placebo & Chris Corner - Heaven is inside you)

3. И жили они долго и счастливо...

Примечания:
Музыка для атмосферы: www.youtube.com/watch?v=-J7J_IWUhls (Paramore - The Only Exception)


3. И жили они долго и счастливо...
Счастье. Это когда ты только проснулся и расслабленно лежишь в постели, тебе не нужно на работу, или куда-то еще. У тебя вообще ничего не запланировано на сегодня. Можно нежиться под одеялом, не открывая глаз, просто лежать и прислушиваться к своим ощущениям. А потом сильно-сильно зажмуриться и, глупо улыбаясь, провести ладонью по теплым простыням под одеялом и наткнуться пальцами на него. И каждый раз удивляться, находя его в своей постели. Будто это что-то невероятное. Невозможное. Необъяснимое. Что-то волшебное.

Когда ты просыпаешься одним хмурым утром, проводишь рукой по простыням и чувствуешь холод. Когда твои пальцы не находят его, и сердце замирает на миг от страха, словно ты потеряла что-то очень важное. Когда ты понимаешь, что он давно не спит в твоей постели. Когда душераздирающая тоска погребает тебя под собой. Когда ты сама не знаешь, чего больше хочешь: увидеть его вновь, или больше никогда в жизни не встречаться с ним. Это смерть.

Не бывает никаких «долго и счастливо». Не в ее жизни.

Почти год! Гребанных десять месяцев она жила, словно феникс: то возрождаясь, то умирая. Руины ее жизни стирались в пыль. Осталось только сдохнуть. Но, как всегда, на это у нее не было сил. Она упорно продолжала волочить свое бесполезное существование, ненужное даже ей. Не нужное даже ему. Но это все равно лучшее время во всей ее бестолковой жизни.

Волшебный сентябрь кончился. Прошел. Остался в воспоминаниях сладостной, томительной, страстной порой. Он был подарком на день ее рождения. Целых две недели безумных ночей, жаркого секса, уютных объятий, кофе по утрам, смеха, догонялок по его квартире… Гермиона забыла себя. Она была другой. Наверно такой, какой и должна была стать если бы…

История не терпит сослагательного наклонения.

Одним октябрьским утром ей просто захотелось курить. Гермиона лежала в его постели и лихорадочно вспоминала куда она запрятала ту последнюю пачку в ее жизни. Это было началом конца. Что делает человек, когда хочет от чего-то избавиться? Правильно, он избавляется. Не прячет по углам, будто это может ему еще пригодится. Ложь. Она лгала сама себе. Еще тогда. Ей вдруг стало страшно, захотелось сбежать отсюда, спрятаться. Все было слишком хорошо и подсознание не хотело в это верить. Оно, как Гринч, собиралось украсть у Гермионы «Рождество». Паника выдернула ее из постели, заставила торопливо одеться, зайти на кухню, где ее ждал Малфой с чашкой кофе, и сказать единственное, что казалось уместным: «Прости». Убраться из этой квартиры пока праздник не кончился.

Взмах палочки чтобы оказаться на пороге пустоты.

Минус две недели из ее жизни. Она спряталась, не позволяя себе думать, не позволяя вспоминать, не позволяя радоваться или огорчаться. Как бездушная кукла, она ходила на работу и возвращалась домой. Внутри было холодно и пусто. Прилетали совы, долбили клювами в окна, царапали когтями. она не пускала их, и они улетали с тем, что приносили. Гермиона молчала всему миру, и в первую очередь Драко. Ей нечего было сказать. Она облажалась. Однажды, когда она сидела за обеденным столом и вталкивала в себя безвкусную яичницу, перед ней возникла поджарая гончая, сотканная из света. «Нам надо поговорить» - сказала она голосом Малфоя и растаяла. Выдра с жалобным стоном: «Не могу» скрылась в ночной тьме за окном. Впервые за несколько недель Гермиона позволила себе подумать. И ей снова стало страшно. Помпеи, под тоннами вулканического пепла навсегда стали ее колыбелью. Дерьмово.

Незаконченные дела на работе заставили ее немного отвлечься. Полевые задания были лучшим способом проветрить мозг. И она вцепилась словно одержимая в новое приключение. Полтора месяца выслеживания в глухих лесах по всей Англии и Шотландии. Оборотней не так просто выловить, они стали гораздо осторожнее после падения Темного Лорда и гибели Фенриера Грейбэка. Но Гермиона, как росомаха, шла по их следу. В конце концов, ей нужен был один из них, чтобы придушить собственными руками. Тот, кто оставил ей шрамы под лопаткой. Шрамы, которые Малфой любил гладить, когда думал, что она спит. Гермиона слишком увлеклась и допустила ту же ошибку, что и в прошлый раз. Она позволила напасть на себя. Тот здоровый оборотень, кажется его звали Брандон, оставил ей подарок на прощанье. Еще полмесяца в Мунго и еле восстановленная печень. И новый шрам. Куда ж без них?

Мозг действительно проветрился. Гермиона поняла, что не хочет внезапно сдохнуть, незаметно исчезнуть. Ей захотелось быть нужной, необходимой, желанной. И только мысль, что она сама все испортила, удерживала ее от немедленной аппарации в квартиру Малфоя. С ее стороны это было бы слишком эгоистично: внезапно ворваться в его жизнь. Начало декабря и снег за окном – тоска в душе. До середины месяца она боролась с собой, металась, но влюбленная Гермиона победила. Она снова пообещала себе стать другой и больше не врать.

Канун рождества. Гермиона долго смотрела на себя в зеркало перед тем, как аппарировать к магловской многоэтажке в центре Лондона, в которой жил Драко. Она радостно распахнула двери парадной, быстро забежала в кабину лифта и с силой вдавила кнопку этажа. Она вышла на десятом, чтобы немного успокоится и пройтись и почти взлетела на тринадцатый. Немного потопталась в сомнении перед его дверью и быстро, коротко постучала. Ответа долго не было, она вновь постучала, теперь более настойчиво. Радостное возбуждение медленно таяло. Прошла минута, другая, и она поняла, что ждать бесполезно. Гермиона развернулась, чтобы уйти и дверь за спиной щелкнула открывающимся замком. Драко, в одних домашних брюках, стоял на пороге и странно, с недоверием смотрел на нее. Она улыбнулась ему, словно говоря: «прости за все» и неуверенно шагнула навстречу. Малфой молча захлопнул дверь. Гермиона осталась стоять, глупая приклеенная улыбка сводила губы, она боялась вдохнуть. Минут пять она сверлила злосчастную дверь пустым взглядом, не зная куда себя деть, а потом развернулась и прислонилась к ближайшей стене, медленно сползая вниз. Ей хотелось то ли истерически рассмеяться, то ли расплакаться навзрыд. Реакция Драко была предсказуема. Он был чертовски прав хлопнув у нее перед носом дверью.

Дверной замок снова глухо щелкнул. Из-за дверей послышался женский визг.

- Ты козел! Понял, чертов ублюдок?! Козел! - кричала девушка. - Убери от меня свои лапы! Не трогай меня! Я сама знаю где выход! Блять, дай хоть пальто накинуть! Чертов козел! Чокнутый!

Девушка выскочила на площадку в одном застегнутом сапоге, другой держала в руке. Пальто волочилось за ней, свисая на одном вдетом рукаве. Она спешно вталкивала белье в свою сумочку. Драко молча вышел вслед за ней и глазами нашел Гермиону. Она тоже посмотрела на него. Девушка, наконец, справилась с сумочкой, накинула пальто, надела второй сапог ругая Драко на чем свет стоит. Она подняла голову на Малфоя и проследила его взгляд, наткнувшись на Гермиону. Лицо девушки исказилось от гнева, она нелепо открывала и закрывала рот не находя нужных ругательств. Наконец, она гордо выпрямилась, поправила ворот пальто, и, как бы между прочим, сильно ударила Малфоя по щеке. Удар вышел звонкий, Гермионе даже показалась, что голова Драко неестественно дернулась. Малфой никак не отреагировал на это, продолжая смотреть на Гермиону. Девушка аж задохнулась от возмущения. Одарив Грейнджер испепеляющим взглядом, она, резко развернувшись на каблуках, стремительно побежала вниз, перескакивая через две ступени.

А Драко продолжал молча стоять, и как-то пронзительно остро смотреть своими ледяными серыми глазами, в которых опять разверзлась пропасть глубиною в бесконечность. Гермиона заметила, что его обычно гладко выбритые щеки и подбородок покрылись небрежной щетиной. Кажется, ему тоже пришлось не сладко. Связанно это с ней или нет, она предпочитала не думать. Гермиона всегда знала, что уж кто-кто, а Малфой никогда не пропадет. Он же не такой слабак как она, его не посещают самоубийственные мысли. И, похоже, все эти месяцы он не скучал без нее. Девушка, так стремительно вылетевшая из его квартиры, была вполне милая и кого-то смутно напоминала. Может они были знакомы в прошлой жизни, тогда, когда у Гермионы еще были друзья?

Драко глухо выдохнул, потер место удара на щеке и коротко выругался. Грейнджер неловко поднялась с холодного пола, придерживая рукой правый бок, подошла к нему и протянула сверток в подарочной упаковке, который все это время держала в руках.

- С рождеством, мистер Малфой, - улыбнувшись сказала она. Он машинально взял подарок.
- Что это? - будто опомнившись спросил Драко.
- Разверни и узнаешь, - пожала плечами Грейнджер. Он развернул.
- О, - многозначительно протянул Малфой, - деловые перья для деловых людей? Милтон и сыновья?
- Да. Подумала, что тебе должно понравиться, - снова улыбнулась девушка.
- Они очень дорогие.
- Не дороже денег, мистер Малфой, - скривилась Гермиона. Денежный вопрос все еще был для нее проблемой. - Такой подарок может оценить только сведущий.
- Я оценил. Спасибо, - холодно ответил он. - У меня для тебя ничего нет. Я не готовился. Чего хочешь ты?
- Тебя, - будто кодовое слово от сейфа в Гринготссе.
- Бери себе, и не отдавай никому, Грейнджер.

На этот раз они продержались дольше двух недель, почти до середины февраля. На этот раз все было по-другому: более плавно, менее страстно, и слишком привычно. На этот раз первым сдался Драко. Вроде еще вчера все было хорошо, а уже сегодня мир в очередной раз поменял полюса. Что творилось в его голове все это время? Возможно, она опять виновата во всем сама. Возможно это ее неуверенность в себе, в них, побудила в Драко неуверенность в ней. Она что-то недодавала ему, будто делала одолжение. Разрешала себя любить. То, что между ними именно любовь, со все этой мишурой из страданий и метаний, со страстью, с ревностью, с ненавистью, она почему-то не сомневалась. Но знал ли об этом Драко? Они никогда не признавались друг другу в любви, не давали глупых клятв, разве что самим себе. Слова — это пепел на ветру. И Драко, похоже, им уже не верил. Просто один раз Малфой не вернулся домой. И она все поняла. Быстро собрав вещи, уже нашедшие свои места в его квартире, она снова испарилась.

Гермиона долго сомневалась в том, что правильно поняла его. Но когда от Драко пришло письмо с одним единственным словом «Прости», ее напряжение спало. Ей сразу стало легко, привычные пустота и холод вновь поселились в ней. Теперь они были квиты. Одно «прости» на другое «прости». Третьего раза она уже не выдержит, думалось ей. Лучше все забыть. Но забыть не получалось. С середины марта она практически поселилась в том гребанном магловском кафе. Вливая в себя литры горького кофе, она проклинала это место за то, что встретила здесь в сентябре Малфоя. Будто что-то поменялось, если бы она встретила его в другом месте. Гермиона ждала его. Каждый вечер пробегала глазами всех посетителей в надежде увидеть знакомые серые глаза, или аккуратно убранную светлую челку. Да она бы его даже со спины узнала, или по носкам туфель. Гермиона больше не курила, но зажигалка всегда была при ней. Как талисман. Как-будто эта вещица действительно обладала магией притяжения. Она знала, что он тоже до сих пор носит свою во внутреннем кармане блейзера. Гермиона ненавидела себя за малодушие, и костерила за то, что отпустила его. Не настояла, не задержала, не пыталась бороться за него, за них, спустила на тормозах. Будто знала, что в чем-то виновата и позволяла Малфою злиться, и вести себя как капризному мальчишке. Что с ней не так? Разве нельзя обойтись без этой хрени с трагичными расставаниями без слов и эпотажными воссоединениями без слов? Что за театральность?

Однажды он пришел. За окном во всю пел капелью апрель, и из щелей в рамах ближайшего к ней окна веяло холодом. Он сел за ее столик как ни в чем не бывало и долго-долго заглядывал в ее глаза.

- Бери себе, - еле слышно сказал он выкладывая на стол зажигалку.
- И не отдавай никому, - выложив на стол свою, закончила Гермиона.
- Последний? - с надеждой спросил он.
- Контрольный, - подтвердила она.

Они попробовали вновь. Весь месяц старались вести себя как обычные люди, будто у них не было дерьмового прошлого, будто жизнь не калечила их, будто они действительно нормальнейшие из нормальных. Но все это больше походило на театральную постановку. Они оба чувствовали фальшь. И как бы сильны не были их чувства, но жить и лгать друг другу они больше не могли. Им все время чего-то не хватало. Чего-то очень важного. Чего-то, о чем они почему-то забывали каждый раз. Они оба жили в напряжении, и эти электрические дуги можно было увидеть невооруженным глазом. Оба ждали у кого первого сдадут нервы, кто первый сдастся и спрячется. Недоверчиво заглядывали друг другу в глаза. И одним майским утром воскресенья они мирно пили кофе в гостиной, будто супруги со стажем и смотрели друг на друга пустым бессмысленным взглядом.

- Все кончено, - кажется они сказали это оба. Одновременно. Будто эти слова вертелись на языке, или они читали мысли.

Гермионе было больно. Ни один шрам не доставался ей такой ужасной болью. Она могла пережить все, но это было слишком. Словно чья-то невидимая рука воткнула в ее грудь когти и схватилась за сердце с силой сжимая его. Разрушенная, разбитая, стертая в пыль, истекающая жизнью. Эта рука никогда ее не отпустит, когти никогда не расцепятся. В глазах Драко читалась такая же боль. Гермиона пообещала себе, что это был последний раз. Разве они не обещали друг другу этого? Ведь все правильно?

Май дался ей не легко, пришлось даже взять отпуск. Гермиона не могла работать, не могла жить. Ей хотелось сбежать, но бежать было некуда. Хотелось рассказать кому-нибудь о своей боли, но рассказывать было некому. Забыть? Никогда в жизни! Ей хотелось напиться, или прыгнуть со скалы, или набить кому-нибудь морду. Ей опостылели стены ее маленькой квартиры. Но Гермиона не могла выйти на улицу, потому что там была жизнь, а в ней не было. Ей казалось, что она сходит с ума. Драко мерещился ей в каждом прохожем. Зачем она вообще позволила этому случиться? Потому что они были оба сломаны? Потому что они надеялись, что смогут починить друг друга?

Похоже они сломали то, что еще было цело.

Да, похоже на то.

Июнь. Она считала дни. Закутанная по самые уши в толстый клетчатый плед, сидя в кресле, она считала. Голая нога по щиколотку торчала из-под пледа. Большим пальцем она задевала ложку в кружке с остывшим чаем, которая стояла на толстом томе «Домашние чары для хороших домохозяек». Гермиона вообще не понимала зачем купила эту книгу. Бытовые чары ей толком не давались никогда. Хорошая домохозяйка? Вот уж вряд ли. Может это была еще одна провальная попытка измениться? Сегодня было пятое. Пятое июня. Это его день. Гермиона гадала, чем занимается Драко прямо сейчас. В голову ничего не приходило. Она вздохнула. Вздох вышел какой-то нервный, будто она собиралась расплакаться. Она посмотрела на маленький обеденный стол в дальнем углу, на котором лежал крошечный сверток. Подарок. Еще один.

Нет, Гермиона, второй раз эта хрень не прокатит. К тому же ты обещала себе. Да, ты и до этого много чего себе обещала. Вы оба обещали.

Настенные часы тихо-тихо пробили полночь. Гермиона глубоко вдохнула, мечтая затянуться сигаретой. Единственное, что она обещала себе и выполнила. Ура, она не курит. По спине прокатилась волна дрожи и скулы свело от отвращения к себе. Наверное, надо идти спать. Гермиона распахнула плед и успела поставить босую ступню на теплый пол, согретый уже тлеющими поленьями, когда из камина в буквальном смысле вывалился во всполохе зеленого пламени Драко. Он ткнулся носом в пол практически у самых ее ног. Гермиона замерла в нерешительности.

- Блять, - пьяно выругался Малфой, еле оторвав себя от пола.
- Ты что запнулся и случайно упал в камин ругаясь моим домашним адресом? - негодующе спросила Гермиона, внутренне ликуя. Она до последнего верила в этот день, ожидая чего-нибудь подобного.
- А, я гляжу ты рада меня видеть, - довольно хмыкнул Малфой, отряхивая изрядно помятую рубашку, и обводя комнату изучающим взглядом. - даже встала меня встретить.
- Скорее это ты припал к моим стопам как раб, - надменно сощурилась Гермиона, падая обратно в кресло. - Что ты ищешь? Или уже забыл, как выглядит моя квартира?
- О, подарок! Как мило, - Драко шагнул к столу, но Гермиона как ошпаренная подскочила и кинулась туда. Она была быстрее, трезвее и вообще тренированнее. Она схватила подарок и спрятала за спину. - О, перестань, детка, - скуксился Малфой, - ты же знаешь - я люблю подарки, особенно от тебя, - широкая нахальная улыбка растянулась от уха до уха, наглые пьяные серые глаза шарили по ее телу непрозрачно намекая.
- Успокойся, - Гермиона толкнула Малфоя в грудь, - Какого дьявола ты приперся?
- Да, детка, я знаю, что ты рада меня видеть, - ухмыльнулся Драко. - Я знаю, что ты думаешь. Да.
- Правда, - разозлилась Гермиона, не пытаясь сдерживаться. - И откуда ты это все знаешь? - ехидно спросила она.
- Потому что ты у меня здесь, - Драко указал пальцами на свои виски, - ты, блять, сидишь в моей чертовой башке. И не собираешься оттуда уебывать. Как бы я не хотел. Каждый гребанный день я думаю о тебе. - Он зарылся руками в свои волосы, будто только что до него дошел весь ужасный смысл собственных слов. Гермиона очень хорошо его понимала. Даже слишком хорошо.
- Зачем ты пришел? - спокойно спросила она.
- За подарком, - гадко ухмыльнулся Драко, - Я знал, что ты мне его приготовила.
- Иди в задницу, Малфой, - зло выплюнула Гермиона и сунула сверток ему в руки.
- Чего ты на меня взъелась? - слегка обиженно сказал Драко, разворачивая обертку. - По-моему, мы все решили вместе.
- Да, вместе. Тогда какого дементора ты делаешь здесь?
- Соскучился? - пожал плечами Малфой.
- Иди трахни одну из своих подружек, - Драко зло дернул неподдающуюся упаковку, не собираясь комментировать. В руки ему легла крошечная коробочка, оббитая черным бархатом. Драко вымучено улыбнулся.
- Запонки, - не спросил, а скорее подтвердил Малфой, даже не открывая коробочку.
- Да, - Гермиона смущенно опустила глаза.
- Дай угадаю! - иронично воскликнул он, - Платина и изумруды? - Она кивнула, - Из «Stella”?
- Да, - на грани слышимости прошептала она.
- Ты гребанная идиотка! - заорал он, отшвыривая коробочку куда-то в угол, - В чем твоя проблема, Грейнджер?! Я не-на-ви-жу запонки! Блять, платина и изумруды?! - он снова схватился за голову и прошелся туда-сюда. Его пьяное веселье как рукой сняло. Гермиона его не на шутку разозлила. - Какого хрена, Грейнджер?!
- Что тебе не нравится?! - крикнула она на него, - что я еще тебе могла подарить?!
- Да что угодно! Хоть чашку за пятьдесят сиклей!
- Я не могу дарить тебе чашки, ты же... - она замолчала, набирая в грудь побольше воздуха.
- Малфой?! - скривился Драко. - Потому что я Малфой?!
- Да, черт возьми, да! - кричала она. - Малфоям нельзя дарить подарки за пятьдесят сиклей!
- В этом-то вся проблема! - зло сжав кулаки, сказал Драко. - Знаешь сколько у меня пар запонок, м? Штук семь наверно. И я их вечно где-то «теряю», или оставляю «подружкам» в подарок. Так что это не постоянное количество. А мне их все равно дарят и дарят. И обязательно изумрудные, платиновые, в худшем случае — серебряные. У меня что, блять, на роже написано: принимаю подарки только ювелирными изделиями, стоимостью не ниже пятисот галеонов?
- А знаешь, Малфой, вали-ка ты отсюда, пока я тебя не прокляла, - Гермиона схватила палочку со стола и угрожающе наставила ему в лицо. - Не нравятся мои подарки? Ну, так и не бери. Просто свали.
- Ну почему ты мне кружку не подарила?! - страдальчески скривив губы, спросил Драко.
- Чтобы ты мне не сказал какая я идиотка. Но я промахнулась, ты все равно это сказал!
- В следующий раз подари мне гребанную кружку! - Драко схватил Гермиону за запястье и притянул к себе. Гермиона попыталась вырваться, но лишь беспомощно повисла у него в руках. - Разве ты еще не поняла, что мне не нужны такие дорогие подарки от тебя. Конечно я буду носить их. Почему все думают, что я надменный ублюдок?
- Потому что ты надменный ублюдок, - пробурчала ему куда-то в шею Гермиона.
- Ну и какого дракла ты тогда делаешь со мной?
- Ты разве еще не заметил, что я ничего с тобой не делаю.
- А хочешь? - с каким-то затаенным волнением спросил он.
- О, пожалуйста! - взмолилась Гермиона, вырываясь из его рук. - Давай не будем об этом снова. Мне кажется мы все уже решили.

Драко выпустил ее из объятий

- Да, мы все решили, - Малфой шагнул к креслу и плюхнулся в него, попутно сбив чашку с чаем. Чай разлился некрасивой лужей по старенькому ковру. Никто даже не подумал убрать его. - Но мы решили это месяц назад, когда... - он замолчал.
- Когда что? - насторожилась Гермиона, пододвигая единственный стул к камину и устраиваясь на нем. Драко устало прикрыл глаза. Гермионе показалось, что он заснул, но он тут же нахмурил брови будто пытаясь выдавить из себя нужные слова.
- Я не знаю: что. Просто, тогда было все по-другому. А сейчас я чувствую, что... - он опять замолчал. Надолго. Гермиона не торопила его, думая, что догадалась: о чем он говорит.
- Просто скажи это, - наконец не выдержала она. - Я знаю: о чем ты думаешь.
- Правда? - саркастично переспросил Драко. Но она не обратила на это внимания.
- Я знаю, что между нами никогда не было этих розовых глупостей. Мы удачно молчали об этом. Но я всегда догадывалась... - она устало вздохнула. - Ты можешь не говорить.

Драко открыл глаза и пристально посмотрел на нее. Ее это даже немного смутило.

- Знаешь в чем наша проблема? - вдруг спросил он, Гермиона отрицательно помотала головой. - Мы всегда были уверены, что понимаем друг друга без слов. Мы слишком удачно молчали друг с другом. Думали, что сломаны в одних и тех же местах. Что у нас одни и те же проблемы. Но это херня, Грейнджер. Слова не пепел, иногда им стоит быть. Мы никогда с тобой не обсуждали что между нами происходит. Может стоит попробовать?
- Почему именно сегодня? - раздумывая спросила Гермиона.
- Ну, знаешь, - Драко взмахнул рукой будто отмахиваясь, - сегодня у меня день рождения. Да. И вот, значит, трахаю я очередную бабу чертовски похожую на тебя, и думаю почему на ее месте не ты. И так мне противно стало, что я кончить не смог. Пришлось ее прогнать. Она так истерично орала на меня, а я в это время думал, что ты на меня никогда так не орала. И тебя бы я никогда не выгнал. И вообще тебя слишком много в моей голове. Я решил, что виски справится с этой проблемой, но у алкоголя были свои планы на этот счет. Тебя стало еще больше. И тут я подумал: какого черта? Зачем терпеть тебя в своей башке, если можно терпеть тебя в живую.
- Ого, - присвистнула Гермиона, вспоминая ту единственную бабу, которую она видела у Малфоя. И действительно они чем-то были похожи.
- Да, вот такая херня, детка, - Драко прикрыл глаза предплечьем. – Я устал. Сделай мне еще один подарок.
- Какой? – с замиранием сердца спросила она.
- Подари мне эту ночь, - он опустил руку на подлокотник дивана. – Разреши мне сегодня остаться с тобой.

Гермиона долго разглядывала его, пытаясь уловить подвох, и, наконец, кивнула.

- Я хочу спать, - устало сказал он, будто на его плечах держался огромный валун. Гермиона встала со стула и потянула его за руку из кресла. Драко легко подскочил, обхватывая девушку за талию и прижимая к себе. Гермиона пристально посмотрела на него.
- Ты подарил мне лучшие дни в моей жизни, - нехотя призналась она, просовывая свои руки в промежутки между боком и плечом и кладя голову ему на грудь. Он ткнулся носом в ее макушку. Ее короткие волосы щекотали ему щеки.
- Я ни с кем не чувствовал себя более свободным, чем с тобой, - прошептал Драко. – Гермиона, - позвал он.
- Что? – расслаблено закрыв глаза, спросила она.
- Если нам так хорошо вдвоем, то почему…
- Тихо, - она подняла голову и, высвободив одну руку, приложила палец к его губам. – Пошли спать.

Он кивнул, и Гермиона, отстранившись, потянула его в спальню.

Счастье. Это когда ты только проснулся и расслабленно лежишь в постели, тебе не нужно на работу, или куда-то еще. У тебя вообще ничего не запланировано на сегодня. Можно нежиться под одеялом, не открывая глаз, просто лежать и прислушиваться к своим ощущениям. А потом сильно-сильно зажмуриться и, глупо улыбаясь, провести ладонью по теплым простыням под одеялом и наткнуться пальцами на него. И каждый раз удивляться, находя его в своей постели. Будто это что-то невероятное. Невозможное. Необъяснимое. Что-то волшебное.

@темы: Гарри Поттер, Драко Малфой, фик, Драмиона, Гермиона Грейнджер, Just to be, R

---

Just to be_part 2

Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Основные персонажи: Гермиона Грейнджер, Драко Малфой
Пэйринг или персонажи: Драмиона
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Hurt/comfort
Предупреждения: OOC, Нецензурная лексика
Размер: Мини, 31 страница
Кол-во частей: 3
Статус: закончен
Описание:
Для тебя у судьбы всегда был особенный план, Гермиона. И он состоял в том, чтобы оставить тебя в одиночестве. В звенящей пустоте. Под колпаком, наполненным вакуумом. На пяточке выжженной земли, где еще десятки лет ничего не будет расти.
А может быть ты сама захотела этого?
Just to be, Hermione.
Просто будь.

Посвящение:
Любителям биполярного Hurt/comfort-а и драматичного ангста Ну, и, конечно, любителям рефлексирующих Гермионы и Драко.

Музыка для атмосферы:
Глава 1. Пустой.: www.youtube.com/watch?v=yF-GvT8Clnk (Portishead - Glory Box)
Глава 2. Ты не из...:www.youtube.com/watch?v=GJrLT-kTOC0 (Placebo & Chris Corner - Heaven is inside you)

2. Ты не из...

Примечания:
НЦ-а без НЦ-ы, длинною во всю главу. Опять много самокопаний и внутренних монологов.

2. Ты не из...

Если во что-то вовлечена женщина, я знаю, что всё будет хорошо. Мне совершенно ясно, что женщины правят миром.
Габриэль Гарсиа Маркес.

Если ты любишь что-то — отпусти. Если оно твоё — оно вернётся.
Габриэль Гарсиа Маркес.

Возможно, Бог хочет, чтобы мы встречали не тех людей до того, как встретим того единственного человека. Чтобы, когда это случится, мы были благодарны.
Габриэль Гарсиа Маркес.

***


Малфой торопливо расплатился и, схватив Гермиону за запястье, будто она сейчас передумает и сбежит, почти вылетел из кафе на свежий воздух. Грейнджер молчала шла за ним и не пыталась выдернуть руку. Он лихорадочно анализировал произошедшее и не верил самому себе, голова готова была взорваться. Послав рефлексию к дементорам, Драко направился в ближайший переулок, стараясь ни о чем не думать. Нужно было успокоиться и трансгрессировать отсюда. И побыстрее. Ему казалось, что если он сейчас не окажется у себя дома, на своей территории, то все исчезнет. Лопнет, как яркий мыльный пузырь.

Место в темном тупике его вполне устроило и он прижал Гермиону к себе для совместного перемещения. Она все так же молча ждала. Драко заглянул в ее почти черные глаза - зрачки были расширенны.

От страха? Грейнджер, ты меня боишься? Или это возбуждение? Где твоя храбрость, с который ты меня испепеляла взглядом весь вечер? Где твои ядовитые нахальные улыбки? Черт, я не понимаю тебя! Ладно. Успокойся, Малфой. Она не пытается вырваться — значит все хорошо. Или нет? А-а-а, Салазар ее побери!

Драко заставил себя успокоится и достал палочку. Мгновение, его желудок скрутило и снова расправило. Драко едва выдохнул от облегчения - родная гостиная.

Они стояли обнявшись и это было... Непривычно? Волнующе? Удивительно? Приятно? Волшебно? Он слышал ее испуганное сбитое дыхание. В темноте не было видно ее глаз, но Драко был более чем уверен, что Грейнджер закрыла их.

Может она тоже чувствует ЭТО?
ЭТО?
Что за ЭТО, Драко?
Ты чувствуешь, но внятно объяснить не можешь даже самому себе. Что с тобой? Ты... Нервничаешь?! О, Салазар, Малфой! Жалкий слюнтяй! Забудь про Грейнджер. Просто представь, что перед тобой еще одна из множества тех, которые хотят чтобы ты их трахнул. Тех, кто стонут под тобой, выкрикивают твое имя. Просто представь. И трахни ее. Разве не этого ты хотел, когда она улыбалась так, словно сейчас плюнет в тебя кислотой? Когда ее маленькие пальчики касались холодного металла зажигалки, а у тебя в голове плясали докси от этого? Когда ее бесстыдно сексуальные губы обхватывали фильтр сигареты, а у тебя внутри скручивалось все узлом? И чтобы случайно не сдохнуть от нехватки кислорода или остановки сердца ты разглядывал свои ботинки! Просто трахни ее. Как и всех остальных. Вспомни хоть одну из них. Например ту рыжую, из... Из... Блять, откуда она была? Да, к дракловой матери ее! Просто вспомни лицо!

Малфой силился вспомнить, но как будто обливейтом смыло. Он прижал Гермиону к себе сильнее. Она напряглась как натянутая струна, но в следующий миг расслабилась и уткнулась лбом в его плечо.

Нет. Это бесполезно, Драко. Даже не пытайся. ОНА не «одна из». Она - это она. Другая. Ты только вспомни ее глаза. Вспомни как она смотрела на тебя. Никто из тех сук не смотрел на тебя ТАК. Мерзкие похотливые суки! А ты — Малфой. Да, Малфой. Чистокровный ублюдок, трахающий их тела. Тела этих сучек. Только тела. Оболочки. А они мечтали чтобы ты имел их.

Малфой почувствовал отвращение к самому себе. Он уткнулся носом в ее макушку. Волосы пахли сигаретным дымом.

Нет. Я не буду трахать ее тело. Я не буду трахать ее.

Он провел рукой вдоль ее позвоночника, Гермиона вздрогнула.

Мерлин, что она делает? Почему дрожит? Где твоя хваленая гриффиндорская отвага? Я же не страшный дракон, похищающий принцесс! Да и ты, Грейнджер, далеко не принцесса.

Гермиона подняла на него глаза и у Драко перехватило дыханье. «Мерлин, помоги! Что ты со мной делаешь, Грейнджер?» - устало подумал Малфой и нежно поцеловал ее в лоб. Она снова вздрогнула.

Давай, Малфой, признайся! Ты не хочешь ее просто трахнуть. Ты хочешь заняться с ней...

Глубокий вдох.

Черт! Все. Не могу больше. Ладно, просто успокойся и сделай что хочешь, не раздумывая как ЭТО называется. Потом разложишь все по полочкам. Иначе сейчас мозг просто расплавиться.

Драко, наконец, отпустил ее и, взяв за руку, увлек за собой. Они остановились на пороге спальни. Комната была практически пустой, только большая низкая кровать без спинок стояла у ближней стены. Драко коснулся ее лица чтобы стереть одинокую слезу, и провел пальцем по перламутру шрама.

Как странно...Этот шрам такой...Он такой... Правильный? Нужный? Уместный? Да, уместный.

Гермиона с ожиданием заглянула ему в глаза, и он снова привлек ее к себе. Малфою хотелось вновь почувствовать сигаретный дым на ее волосах, тепло тела, неровное дыхание. Она прижалась обхватив его руками, и всхлипнула. Сердце Драко пропустило удар.

Грейнджер, ты что, плачешь? О, Салазар, этого еще не хватало!

Он провел большим пальцем по ее скуле, напряженно всматриваясь в очертания ее лица.

Сухая.

Драко выдохнул. Он никогда не знал что делать с плачущими женщинами. Особенно в своей постели. Особенно плачущими из-за него. Особенно, когда он не понимал из-за чего они плачут. В такие моменты он был готов провалиться сквозь землю лишь бы не видеть их слез. Но чаще всего он с презрением морщился, или молча выставлял за дверь слишком плаксивых дур.

Еще хуже только слезы его матери, которые невозможно игнорировать, как бы он этого не хотел. Сейчас он испытывал огромное облегчение, потому что понятия не имел что сделал бы с Грейнджер. Отчего-то Драко был в полной уверенности, что не смог бы остаться равнодушным или вытолкать ее за дверь. Возможно, потому что она не была одной из тех незнакомок, которых он ни во что не ставил. Он не знал их, и даже не пытался узнать. Драко не хотел впускать их в свою жизнь. Но Гермиона слишком хорошо его знала, а то, чего не знала компенсировал пониманием. Одни только ее взгляды, будто прошивающие насквозь, выдирающие реальность с корнем, могли поспорить со всеми доводами рассудка. Он уже не был уверен ни в чем. И уж точно он не был для нее загадкой. Во всяком случае ему так казалось.

Гермиона отошла на полшага и дрожащими пальцами вцепилась в пуговицу его блейзера. Это было так невинно и трогательно, что Драко не сдержался. Он обхватил ладонями ее лицо и наклонился к ней. Ее дыхание приятно щекотало кожу на щеке. Он коснулся губами ее губ. Горький вкус кофе и сигарет. Обветренные губы. Податливые. Осторожный несмелый поцелуй. Она тоже пробовала его на вкус. И, кажется, забывала дышать. Во всяком случае Драко больше не чувствовал ее дыхания.

Он прислонился спиной к стене увлекая Гермиону за собой. Она медленно выдохнула и глубоко вдохнула, наконец расстегнула блейзер и скользнула руками под него, обхватывая Драко и плотно прижимаясь. Положила подбородок ему на плечо и жарко выдохнула в ухо. По телу Малфоя пронеслась стая мурашек. Он чувствовал на своей спине ее ледяные пальцы. Драко тоже обхватил ее, забираясь руками под рубашку и поглаживая по спине. Он ощущал под пальцами каждый ее позвонок и странные неровности под лопаткой.

Шрамы. Да, она говорила об этом. Хочу увидеть их. Хочу потрогать.

- Что дальше? - шепнула она, прерывая его размышления.

Драко несколько удивил вопрос. Раньше его никогда не спрашивали о таком. Раньше все было предельно просто и понятно без объяснений. Раньше ему даже не приходилось задумываться, эти сучки сами подсказывали шаблон действий. Шаблон — мерзкое слово. Мертвое.

Но Грейнджер застала его врасплох.

Действительно, что дальше? Просто содрать с нее одежду, бросить на постель, раздвинуть ноги и отыметь?
Многим из его одно ночных девушек хватало этого.
Или не утруждаться вовсе: поставить на колени и сунуть член ей в рот, а потом бездумно спустить с нее джинсы и поиметь сзади грубо и жестко?
Таких тоже хватало. Но лишь одна мысль о том, чтобы заставить ЕЕ опуститься перед ним на колени почему-то вызвала липкую волну отвращения.

Что ты можешь ей предложить? Да, старик, похоже Грейнджер та еще заморочка. Это явно не то, чего мы оба хотим.

Были, конечно, и такие, кто хотел от него поцелуев, жарких объятий, признаний в любви. Но, в конце концов, они никогда не добивались от него этого. Им приходилось довольствоваться тем, что он хотел им дать. А давать он не любил. Он любил брать. Грейнджер не просила.

Что же тебе надо, Грейнджер? Чего ТЫ хочешь получить от меня? Явно не пустого траха. Или нет, и все совсем наоборот?! Ты пришла за тем, чтобы я тебя хладнокровно поимел? Нет. Все не то. Проще спросить.

- Чего хочешь ты? - тоже прошептал Малфой. Она крепче обхватила его и спрятала лицо на груди.
- Тебя, - услышал он ее невнятное бормотание.
- Вот как? - Малфой отчего-то удивился ответу. - Меня?

Она кивнула еще сильнее вжимаясь в его грудь, будто боялась, что он сейчас оттолкнет, или рассмеется прямо в лицо. Драко погладил ее по волосам.

- Какая же ты... странная, Грейнджер, - усмехнулся он. - Так бери, если нужен.

Бери себе, и не отдавай никому. Да. Именно так поступаю я.

Она неуверенно подняла голову, посмотрела своими черными странными глазами и поцеловала. Не робко, нет. Страстно. На одном вдохе. Заставляя подчиниться, заставляя наклониться к ней, заставляя закрыть глаза. Ему хотелось зарыться пальцами в ее непослушные волосы, хотелось прижать ее еще сильнее. Смять ее губы, проникнуть в нее языком. Он укусил ее за нижнюю губу. Гермиона застонала.

Салазар, дай мне сил! Это просто невыносимо.

Когда рука Драко осторожно коснулась ее кожи под топом, она испуганно отскочила назад, дернула топ вниз и запахнула полы рубашки. Драко видел, как ее колотит.

Мерлин, что не так? Что я делаю не так? Почему она все время трясется от страха передо мной?

Это сильно его задело и даже немного злило. Женщины обычно не трясутся перед ним от страха. А если вдруг Драко оказывался у них первым, он всегда находил нужные слова, чтобы успокоить их. Но ни одна из них не шарахалась от него.

- Послушай, Грейнджер... - Драко вздохнул, пытаясь унять зарождающийся порыв гнева. - Гермиона. Что не так? Может это у тебя в первый раз?

Девушка яростно замотала головой.

- Все отлично, - задыхаясь ответила Гермиона, - просто дай мне минуту, хорошо?
- Хорошо, - напряженно ответил Малфой. - Но...
- Это паническая атака, - предвосхитила вопрос девушка.
- Тебе страшно?
- Очень, - нехотя призналась она.

Драко подошел к ней и обнял. Он почувствовал как бешено колотится ее сердце, как она тяжело дышит, как ее трясет. Он сжал ее крепче.

Через пару минут ей стало легче и она немного расслабилась.

Нет, так дело не пойдет. Это уже слишком. На сегодня с меня хватит.

- Сейчас я тебя раздену, и мы ляжем спать, - медленно проговорил Драко, чтобы до нее дошел смысл его слов. - Ты ведь не против уснуть рядом со мной?

Драко сам не понимал зачем он это делает. Проще было распрощаться и отправить ее домой. И дураку было понятно, что ничего не выйдет сегодня вечером. Он не привык церемониться с женщинами. Наверно потому, что это они навязывали ему свое общество. А он даже не запоминал их лиц, и тем более их имена. И если кто-то ему слишком надоедал он просто вышвыривал ее за дверь, ставил заглушающие чары и шел спать.

Но с Грейнджер снова все было по-другому. Он не собирался ее отпускать. А понять зачем ему все это надо - не хотел.

Гермиона неуверенно помотала головой.

- Значит не против, - уточнил он, скорее для себя, все еще сомневаясь в том, что он собирался сделать.

Драко медленно стянул с нее рубашку и откинул в сторону. Она не сопротивлялась. Под топом не оказалось белья, это было заметно. Маленькие бусинки сосков топорщили ткань. Драко от чего-то это совершенно не удивило, но неожиданно сильно смутило, и он решил, что лучше оставить топ на месте. На ремне джинсов Гермионы висели простые кожаные ножны из которых торчала деревянная рукоять охотничьего ножа. Даже в темноте было видно как тускло светилось полированное дерево. Ножом очевидно часто пользовались. Драко приподнял бровь и вопросительно посмотрел на Гермиону, но промолчал. Отчего-то он не особо жаждал узнать что она им делает. Она лишь пожала плечами, словно этим все объяснила.

Малфой подхватил ее под бедра и усадил на кровать, расстегнул ремень и стянул джинсы вместе с кедами. Она забралась под одеяло.

Да, Драко, ты просто заботливая мамочка. Иди согрей молочка на ночь, и не забудь овсяные печеньки.

- Спи, - он усмехнулся.
- А ты? - пробормотала Гермиона натягивая одеяло по самые глаза.
- Да, я тоже, сейчас... - Драко вышел в гостиную, чтобы посмотреть на каминные часы. Они показывали половину двенадцатого ночи. Рановато для сна. Скинув с себя блейзер, он улегся на спину рядом с Гермионой и убрал руки за голову. Носки его ботинок тускло сияли в свете луны. Полежав с минуту, разглядывая свою обувь, он повернул голову, чтобы посмотреть на Грейнджер. Она уже спала.

Должно быть вымоталась... Да, Драко, ты просто непревзойденный ловец. Ловец проблем на свою голову. Чего ты над ней трясешься как полоумная мамашка? Чего ты церемонишься с ней? Кто она тебе вообще? Гриффиндорская заучка? Грязнокровка? Так, стоп! Больше никогда! Никогда не вспоминай это слово. Это не твое слово. Это слово твоего отца. Забудь его, и никогда не произноси вслух. Теперь оно запретное для тебя. Ты - не твой отец. Ты никогда не станешь таким как он. Лучше сразу сдохни, Малфой. Грейнджер права: мы уже выросли. То, что было в прошлом пусть остается там. Прошло десять лет и ты изменился!
Наверное.
Должен был.
А если еще нет, то пора бы это сделать. Пора меняться, Малфой! Иначе ты останешься в прошлом сам. Как сгусток пыли на шкафу, как пепел в камине, как антикварные часы. Так и проживешь всю жизнь упиваясь воспоминаниями. Просто пора меняться.
Но все ведь было не так плохо, правда?

Нет, Драко, все было ахуительно плохо. Просто ты делаешь вид, что все хорошо, что все в порядке, что так и должна сложиться судьба Драко Малфоя. Что ты делаешь? Чем ты заполняешь пустоту в себе? Ты работаешь как проклятый и трахаешь баб. Ты идешь вечером в паб или кафе и цепляешь баб себе на ночь. Иногда тебе кажется, что трахать — это и есть твоя работа. Зачем ты это делаешь? Ты и сегодня пошел в то кафе за этим. Но там была она, хмурая, в сигаретном дымном облаке, взъерошенная, колючая... Не скучающая, не унылая, не прежняя. Другая. Ни капли счастья на лице. И ты не смог пройти мимо. Как оказалось ни капли счастья во всей ней. Как и в тебе.

Черт, Грейнджер снова права! Ты боишься. Боишься одиночества. У тебя же нет никого рядом. Нет друзей. Их не было никогда. Ты убежал от отца. Ты бросил с ним мать. Тебе некуда возвращаться. Есть только ты и эти бабы. Ты и эта квартира. И открытый для всех камин. Любой может попасть в твою пустоту. Но за семь лет никто не воспользовался им. Никому не нужна твоя пустота. Только тебе. Ты ведь за нее так вцепился. Мертвой хваткой.

Драко снова посмотрел на Гермиону.

Она такая же как ты. Она тоже одна. У нее та же пустота в глазах. И она аврор. Убийца. Такие как Грейнджер не должны становиться аврорами. Почему она?
Эти шрамы. Будто она наказывает себя за что-то. Будто боится признаться себе в чем-то. Ты тоже боишься признаться себе. Боишься остаться одиноким навсегда.

Поэтому, ты не хочешь, чтобы она уходила. Не хочешь снова остаться один. Возможно она твой шанс. Шанс все изменить. Шанс не сдохнуть в одиночестве.

Перед его глазами все расплывалось, и он прикрыл их всего на секунду.

***
Гермиона резко проснулась, будто кто-то невидимый толкнул ее в спину. В комнате было тихо, холодный лунный свет проникал через окно, где-то в темноте тихо тикали часы. Он лежал рядом, так и не раздевшись. Драко спал. Сложенные на груди руки мерно поднимались и опускались. Ресницы слегка подрагивали. Это было великолепное зрелище. Его фарфоровая кожа обласканная луной казалась мистически призрачной. Волосы разметались по подушке и будто искрились серебром. А может это из-за слез застывших в глазах.

Его губы слегка приоткрыты. Гермиона вспомнила их вкус. Его запах. Волшебный запах его парфюма. Что-то пряное, с нотами табака, сандала, корицы, и капелькой ванили. Ей захотелось вновь ощутить этот запах. Хотелось уткнуться носом в его шею. Но Гермиона побоялась его разбудить. Она тихонько выскользнула из-под одеяла и нашла на полу блейзер. Осторожно, словно воровка, она прижалась к нему лицом и вдохнула. Голова закружилась. Сердце сжалось от невыносимой тоски. Было так страшно вновь не почувствовать этот запах. Страшно находиться в одной комнате с ним, и не прикасаться. Только сейчас она почувствовала огромную пропасть между ними.

Гермиона пробежала по комнате скользящим взглядом, и натолкнулась на рукоять своего ножа. Она поняла что ей нужно.

Нож, палочка... И сигареты.

Гермиона, без труда определив нужную дверь, закрылась изнутри. Ванная была просторная, отделанная обычной белой плиткой от пола до потолка. На одной из стен висело зеркало в полный рост. Вот оно - то, что ей сейчас и нужно. Встав перед зеркалом, Гермиона оглядела себя с ног до головы, хмыкнула и закурила сигарету. Она достала из ножен свой нож и приставила себе к горлу.

Да, Гермиона, это определенно нужно тебе. Пора меняться. Это твоя последняя сигарета в жизни. Докуривай и покончим с этим.

Негромко рассмеявшись она выпустила дым сквозь зубы. Схватилась за клок волос на голове и быстрым движением срезала его.

Да. Вот так. Ты хотела остричь волосы? Так просто возьми и сделай ЭТО! Избавься от них. Избавься от их запаха.

Следующие полчаса Гермиона срезала свою непослушную, вечно путающуюся, копну. Она чувствовала облегчение с каждым опавшим на пол локоном. Получилось не очень аккуратно, но ее это не особо заботило. Закончив, Грейнджер села на край ванны и рука непроизвольно потянулась за новой сигаретой. Но она быстро отдернула ее.

Нет, Гермиона. Ты обещала себе. Он был прав — это гадость, тебе не идет курить. Только представь, что он чувствовал, когда целовал тебя? Поцелуй с пепельницей - как романтично. Ты должна справиться. Черт. Неужели ты готова измениться ради него? Ради Малфоя? Да хоть бы и ради него! Он первый, кто тебя поцеловал за последние наверно лет шесть. У тебя не было мужика шесть гребанных лет, Грейнджер! Ты помнишь кто был последним? Рон?
Нет, он ушел задолго до. Может Джордж?
Нет, тогда он уже женился на Джонсон. Ты же не разрушаешь счастливые семьи, правда? Нет, сука, нет. Ты сделала это. Один раз. Ты трахалась с Гарри, когда у них с Джинни были проблемы в отношениях. Ты драклов третий угол. Черт, хорошо, что Гарри хватило ума все это прекратить. Ты даже помогла ему, забрав его воспоминание об «этом» себе. Правда, он не просил тебя. Но ты же не могла оставить все как есть, да?
Да. Он был последним. А потом случилось то дерьмо, которое сделало из твоего тела окровавленный кусок мяса. Да, дерьмо случается...
С теми, кто стоит и ждет его.
А теперь будь добра — кончай стонать и измени свою гребанную жизнь. Возможно, это твой шанс. Возможно ОН твой шанс. Шанс не сдохнуть в одиночестве.

Она стянула с себя топ и плавки и встала обнаженная перед зеркалом. Шрамы. Неисправимые. Они испещрили весь живот. Тянулись от левого плеча к правому бедру. Маленькие белые кратеры, как на луне. Она слишком хорошо помнила их историю. НО. Это ерунда, всего лишь ожоги. Ожоги от дождя из раскаленного стекла. И один большой и глубокий от пупка к паху. Слишком непоправимый. Слишком болезненный. Гермиона дрожащими пальцами провела по нему. Горло сдавило спазмами, сердце бешено колотилось, руки похолодели. Паническая атака.

Успокойся. Успокойся, твою мать! Тебя же никто не трогает. А Малфой даже не успел нащупать его. Ты и так шесть лет не позволяла к себе прикасаться, убрала все зеркала в доме. Боишься сама себя. Просто расслабься. Он ведь знает о них. Ты уже говорила об этом. Позволь ему самому решать. Не бойся. Все будет хорошо.
Все должно быть хорошо.
Когда-то должно стать хорошо, почему бы не сейчас? Страх — это иллюзия. Знай своего врага в лицо. Вот он, твой враг. Смотрит на тебя из зеркала. Это она боится. Не ты. Тебе нечего бояться. Все дерьмо, которое должно было случиться - уже случилось. Хуже уже не будет.
Наверное...

Она расслабилась. Приступ прошел, и гораздо быстрее чем раньше. Гермиона все еще смотрела на себя в зеркало, но теперь она была более менее собой довольна.

Пора заканчивать, пока Малфой не проснулся. Смой с себя этот страх.

Она встала под упругие струи душа, смывая с себя остатки волос, натирая тело местным мылом. Гермионе было очень хорошо. Она, наконец, перестала трястись от холода и паники. Почувствовала легкость в голове. Ей даже захотелось радостно рассмеяться.

- Сейчас бы апельсин съесть, - вздохнула Гермиона.

Она выскользнула из душа, схватила палочку и сожгла остатки своих волос. Они исчезали в пламени быстро, не оставляя даже пепла. Жадные багряные языки стирали ее прошлое.

Нагая, влажная и свободная, она вышла обратно в гостиную. Луна хорошо освещала комнату и Гермиона заметила на обеденном столе вазу с фруктами.

- Как по волшебству, - улыбнувшись прошептала она и взяла апельсин. Гермиона ела его с удовольствием не смотря на то, что он был кислый. Она почувствовала себя снова маленькой. - Ты не нормальная, Грейнджер. - Усмехнулась она.

Утерев салфеткой апельсиновый сок с подбородка, Гермиона отправилась в спальню. Ей очень захотелось закончить то, что они с Малфоем начали.

Она подошла на цыпочках к кровати, Драко все еще спал, не меняя позы, и осторожно забралась на кровать.

***


Малфой внезапно проснулся оттого, что кто-то сидел на нем. Он резко выпрямился. Насколько ему это позволили сделать, конечно. Это была всего лишь Грейнджер. Он облегченно выпустил воздух сквозь зубы и расслабленно лег обратно.

- Ты ненормальная, Грейнджер, - сказал Драко разглядывая ее. Что-то с ней было не так. Что-то поменялось, но спросонья он сразу не понял. - А если бы я тебя прибил случайно?
- Ну, я же аврор, - загадочно улыбнувшись подмигнула Гермиона. - Вряд ли у тебя получилось бы. К тому же, моя палочка всегда при мне.
- Осторожно, крошка, палочки деткам — не игрушки, - нахально заявил он. - Не забывай, у меня хорошая реакция.

Гермиона негромко хохотнула и наклонилась к нему, упершись руками по обе стороны от его плеч.

- Докажи, - прошептала она ему в самые губы и поцеловала.

Другая. Она совсем другая. Будто подменили. Сексуальная. Возбуждающая. Свежая.

Драко больше не чувствовал запаха сигарет, только знакомый запах мыла и легкий цитрусовый флер. Больше не ощущал вкуса сигарет и кофе, только горьковато-кислый вкус апельсина. Гермиона сжимала его своими бедрами. Драко обхватил ее за талию и одним быстрым рывком уложил на лопатки нависая сверху.

- Это аксиома, Грейнджер, - хищно оскалился Малфой и впился жадным поцелуем в ее шею. Она застонала выгибаясь ему навстречу. Гермиона запустила руки в его в волосы и закрыла глаза, по щекам покатились слезы, но она улыбалась. Драко оторвался и посмотрел на ее бледное лицо. Ее тонкие скулы, острый носик, тонкие брови. Она была волшебна как луна, так же прекрасна, так же волнующе незабываема. Не смотреть на нее было невозможно.

Он окинул ее тело быстрым взглядом. Темная горошинка соска так и просила чтобы ее прикусили. И шрамы, шрамы, шрамы... Перламутровая инкрустация, россыпь жемчуга, капли серебра под светом луны. Загадочная кожа. Пальцы Драко сами потянулись попробовать их на ощупь. Гладкие бусинки. Его ладонь скользнула по ключице, легонько коснулась груди, пробежала по животу, и устремилась вниз... Он только успел услышать ее тяжелый вдох, а в следующую секунду Гермиона уже лежала на животе, подставляя под его руки беззащитную спину. Драко даже не удивился. Между ее лопаток ему нагло ухмылялась лисья морда, а под левой лопаткой три грубых шрама от чьих-то когтей. Те самые. Еще не загрубели, совсем свежие.

Он поцеловал ее между крыльев-лопаток и она вздрогнула, провел рукой вдоль выступающего позвоночника - она прогнулась приподнимая ягодицы. Ее талию Малфой наверно обхватил бы в кольцо своих длинных пальцев.

Драко вспомнил Грейнджер в школьные годы и девушка, так сексуальна выгибающаяся под ним, никак не вязалась с той... Из прошлой жизни. Она и раньше была необычной, не одной из толпы, сильной, смелой, а сейчас она стала несгибаемая, как стальной прут и опасная, как морская сирена. Все эти открытия будоражили кровь, волновали разум. Драко содрогнулся, по телу пробежали приятные мурашки, волосы на затылке встали дыбом. Мысль, что этот острый клинок, эта колючая роза будет в его руках вызвала волнение и приятное томление внизу живота. Желание обладать ей вытеснило все мысли и сомнения. Драко схватил ее за бедро и подтянул к себе, прикусил кожу на ее плече. Гермиона протяжно застонала.

Было невозможно слушать эти стоны. Драко хотелось стиснуть ее бедра до боли, до кровавых синяков, прижать ее к себе, вдавить в постель, распять на этих порочных простынях. Заставить ее тело петь для него. Дикий огонь загорелся в глазах Малфоя и весь мировой океан не смог бы его потушить. У него срывало крышу, отказывали тормоза. Какое-то незнакомое чувство переполняло его, и хотелось одновременно орать от радости и плакать от разрывающей грудь необъяснимой тоски.

- Хочу, - хриплым шепотом прорычал он, разворачивая Гермиону лицом к себе. Она томно прикрыла глаза и закусила нижнюю губу. Он с трудом сдержал рвущийся наружу рык.

В следующий миг Гермиона уже срывала с него рубашку, дергая ее за ворот. Кисти Драко застряли в манжетах, и он никак не мог выпутаться из сорочки. Ему стало смешно. Этот сумбур, этот страстный порыв, эта нелепая ситуация вызывали смех. Не саркастичный или ироничный. Здоровый настоящий смех. Сколько же лет он не смеялся по-настоящему? И он выпустил себя из клетки. Отпустил вожжи, дал волю эмоциям. И сам не заметил, как уже смеялся в голос. Гермиона смеялась вместе с ним. Ему стало хорошо. И свободно. Легко. Будто груз, накапливаемый годами, вдруг сняли с его плеч. Он поймал себя на этой мысли, почувствовал застывшую улыбку на своем лице.

Они просто улыбались друг другу. Это было...Необычно.

Салазар, как же, блять, хорошо!

Гермиона выбралась из-под Малфоя, села рядом и взяла его за руку. Отстегнула запонку и высвободила одну руку. Дальше он справился с рубашкой сам. Конечно страстное желание трахнуть ее, чтобы завтра ноги было не свести, прошло. Но это было и не нужно. Секс с Грейнджер - это что-то очень странное, не поддающееся логике. По всем его прикидкам она должна была уже сбежать от него. Но что-то пошло не так.

А может до этого было все НЕ так? Может сейчас как раз так? Грейнджер просто чокнутая! С ней ничего не будет просто, я прав? Да, Драко, ты влип по самую макушку. Ты тоже не нормальный, уж поверь самому себе, старик!

Гермиона протянула руку и коснулась ладонью его лица, провела пальцами по щеке. Малфой поймал ее пальцы и поцеловал их, она смешно сморщила носик и, кажется, зарделась. Он потянул ее на себя и обнял. Гермиона порывисто обхватила его за шею и жарко выдохнула в ухо.

Что. За. Херня. Происходит?!

Она нашла его губы своими. В его голове, и без того опустевшей, стало кристально прозрачно. Драко больше не желал думать. Особенно сейчас. Его руки уже ласкали ее маленькую грудь. Она выпустила его и толкнула, вынуждая лечь на спину. Он подчинился. Гермиона села сверху и наклонилась для поцелуя. Ее юркая рука уже расстегнула ремень на брюках и легонько провела пальцами по линии бедра. Выпрямившись, она коварно ухмыльнулась и расстегнула ширинку.

Все кончено. Последний бастион пал. Она победила, и ее протяжный стон, когда она впустила его в себя, был как победный клич. Ее прикрытые глаза и закушенная губа, ее пальцы до синяков сжимающие его бока, ее маленькие груди с горошинками сосков, ее тяжелое дыхание... Она овладела им. Использовала. Она хотела.

Грейнджер трахает тебя! И тебе это нравится.

Эйфория.

В свете луны Гермиона казалась нереальной, такой холодной и мерцающей, как далекая звезда. Но в то же время она была такая настоящая, такая живая и такая близкая.

***
Они оба не спали. Просто лежали рядом. Хмурое серое утро уже сочилось через окно. Луну затянуло облаками. Волшебная ночь кончилась. Но эйфория осталась. Их головы теперь, спустя пару часов, были полны мыслей. То, чего они всегда боялись и о чем никогда не думали — наступило. Оно неотвратимо, с каждой секундой становилось все ближе, и пугало их теперь еще больше.

Будущее.
Время для решений.

@темы: Гарри Поттер, Драко Малфой, фик, Драмиона, Гермиона Грейнджер, Just to be, R

---

Just to be

Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Основные персонажи: Гермиона Грейнджер, Драко Малфой
Пэйринг или персонажи: Драмиона
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Hurt/comfort
Предупреждения: OOC, Нецензурная лексика
Размер: Мини, 31 страница
Кол-во частей: 3
Статус: закончен
Описание:
Для тебя у судьбы всегда был особенный план, Гермиона. И он состоял в том, чтобы оставить тебя в одиночестве. В звенящей пустоте. Под колпаком, наполненным вакуумом. На пяточке выжженной земли, где еще десятки лет ничего не будет расти.
А может быть ты сама захотела этого?
Just to be, Hermione.
Просто будь.

Посвящение:
Любителям биполярного Hurt/comfort-а и драматичного ангста Ну, и, конечно, любителям рефлексирующих Гермионы и Драко.

Музыка для атмосферы:
Глава 1. Пустой.: www.youtube.com/watch?v=yF-GvT8Clnk (Portishead - Glory Box)
Глава 2. Ты не из...:www.youtube.com/watch?v=GJrLT-kTOC0 (Placebo & Chris Corner - Heaven is inside you)

1. Пустой

1. Пустой

«Как в море жил ты в своём одиночестве, и оно лелеяло тебя. Увы, ты снова хочешь сойти на берег. Увы, ты снова хочешь сам нести своё тело.»
Ф.Ницше «Так говорил Заратустра»

«Невозможно быть свободным от того, от чего убегаешь.»
Ф.Ницше

«Несбывшееся бывает куда важнее случившегося...»
Ф.Ницше

***


Гермиона сидела в магловском кафе, пила черный кофе без сахара и, будто ей не хватало горечи на языке, курила дешевые, и оттого гадкие на вкус, сигареты. Худое мальчишеское тело, свободная клетчатая рубашка поверх топа и узкие джинсы. Она казалась нескладным подростком. Все те же взлохмаченные волосы, убранные в хвост, те же острые черты лица, вздернутый нос, чуть полноватые губы...

Она была уже давно и безвозвратно другой. Ее глаза больше не светились добротой и участием, в них не было детской невинности и задорного блеска. На лице больше не расцветала мягкая улыбка, а на лбу не собиралась складка, когда она о чем-то думала.

Гермиона слишком устала чтобы такое замечать, а рядом никого не было чтобы об этом сказать.

Был шрам. Тонкий перламутровый, начинающийся на переносице, через левый глаз и скулу, белой стрелой тянулся к виску и скрывался под выбившимися прядями волос. Шрам не портил лица, он был особенной его частью. Тем, что заставляло задержать взгляд.

Изюминкой.

Гермиона, облокотившись на стол, меланхолично помешала кофе в белой фарфоровой кружке, не замечая суету вокруг. Взгляд ее застыл на поверхности стола. Она думала. О прошлом, настоящем...

О будущем она не думала никогда.

Воспоминания были сумрачные, настоящее окутано серым безжизненным мороком.

Пустой, ничего не выражающий взгляд скользнул по стенам, мазнул по людям и снова уперся в холодное стекло столика.

Как же все чертовски глупо. Люди не властны над судьбой, и бег против ее течения может кончится сломанными ногами. И даже когда очень плохо, а судьба все наносит и наносит удары по искалеченному телу, нужно найти в себе силы встать и идти дальше, в надежде на лучшее.

А хочешь ли ты вставать? Может, просто опустишь руки?

Для тебя у судьбы всегда был особенный план, Гермиона. И он состоял в том, чтобы оставить тебя в одиночестве. В звенящей пустоте. Под колпаком, наполненным вакуумом. На пяточке выжженной земли, где еще десятки лет ничего не будет расти. Ты могла бы кричать оттуда в окружающую пустоту, плакать, молить богов, сетовать на несправедливую долю. Но вокруг нет не единой души, готовой тебя услышать, а Ему безразлично твоё роптание.

Но к чему вся эта философия и рефлексия, если ничего изменить нельзя?
Врешь. Тебе это нужно. Просто необходимо. Ты ничего не хочешь менять. Пожалуй, ты довольна собой. Но...

Все сложилось не так. Сразу не так. С большой буквы не так. Жизнь не вернулась в прежнее русло, а сделала неожиданный зигзаг и спутала все ориентиры. Впору орать и возмущаться. Или восхищаться.

К черту все.

Она затянулась сигаретой и отпила давно остывший кофе, думая о том, что пора бы уже идти домой. Шевелиться совершенно не хотелось. Ее тело одеревенело от неудобной позы.

Мерлин, как хочется скинуть кеды и забраться с ногами на диван. Древняя. Ты — древняя, Гермиона Грейнджер. Не старая, не дряхлая. Древняя. Древнее Дамблдора и Фламеля. Такие, как ты всегда остаются в одиночестве. Ты ужасна, и Трелони была права. Даже Рон сбежал от тебя. Хотя, нет. Он отпустил тебя. Чего ты ожидала? Что он всю жизнь будет заглядывать тебе в рот как малахольный идиот? Или терпеть твои мозги, которые ты не можешь держать под контролем, давя ими всех вокруг? Нет, он не дурак. Он сделал все правильно. И ты это знаешь.

Гермиона кисло усмехнулась.

Ты не понимала его. Никогда, между прочим. Бесилась, обижалась и ничего не понимала, вернее не хотела видеть очевидного. Поздно для того чтобы просить прощение.

Гарри и Джинни. И ты. Мерлин, это же не гребанный треугольник?

Она с досадой пнула ножку стола.

Ты лишний угол, Гермиона. Ты же не думала что вы всегда будете вместе? Ведь правда же — не думала? О, нет, Грейнджер, ты не думала, конечно. Но надеялась. На что, кстати? Что за пустые надежды посещали твою умную головку тогда?

Всем хотелось тепла в то дикое время. Но. Не твоего.

Да ты же сама не хотела делиться теплом ни с кем! Ушла, закрылась, отстранилась, и … Опустела. Иссохла. Думала, тебя будут вечно выковыривать из того кокона, который ты старательно лепила вокруг себя? Дура. Ты такая дура. Не трудно было понять, что кроме тебя есть еще люди, которым плохо. Идиотка. Да что ты вообще возомнила о себе?

Эгоцентризм - вот как это называется. Одно простое емкое слово, которое полностью соответствует твоим выкидонам.

Иди, спроси у Поттера, почему он не пошел работать аврором. Почему он не захотел вновь окунаться в тот ужас и мрак. Зачем спрашивать? Ты сама все прекрасно знаешь.

Гермиона вспомнила бледное лицо Гарри сразу после смерти Воландеморта. Это было лицо человека, который в первый раз убил. Нахлынувшие усталость и облегчение сменились немым ужасом. Сколько раз после она видела такие лица у других.

Да. Ему было страшно. Он больше не хотел видеть все это дерьмо. Гарри нашел свой способ спрятаться от этого странного нового мира. Его нельзя обвинить в трусости или малодушии, просто в свои двадцать лет он расплатился по долгам на две жизни вперед.

А тебе мало. Ты любишь страх? Ты делаешь новые и новые дырки в себе, в своей душе. Зачем, Гермиона? Думаешь, что можешь истончиться и стать призраком? Лучше просто убей себя. Не можешь? Боишься? Да ты просто чокнутая.

Что ты сделала со своими родителями?

Ее кулаки сжались в бессильной ярости. Сигарета смялась, и тлеющий конец осыпался на стол. С отвращением кинув сигарету в пепельницу, она достала из пачки новую. Закурила.

Ничего. Ты сделала ни-че-го.
Думаешь ты исчезнешь совсем, если родители тебя не вспомнят?
Но ты же сама этого хочешь.
Слабачка.

Ты осталась одна. Без друзей и родителей. Сожгла все мосты, и не спешила посыпать голову их пеплом.
Тебе комфортно. Именно так. Ком-форт-но.

Кто были эти люди для тебя сейчас, в этой жизни?
Пройденный этап.
Помнишь ли о них сейчас?
Конечно помнишь. Нельзя за десять лет выкинуть прошлую жизнь на помойку, но можно каждый день не вспоминать о ней.

Правда удобно?

Она мотнула головой, будто отгоняя прошлое.

Когда-то Рон и Гарри страстно желали стать мракоборцами, но не стали.
Ты сделала свой выбор. Хотелось того дерьма которого так боялся Гарри?

Ты привыкла разгребать его. Со всей тщательностью и упорством, которые присуще только тебе, Грейнджер. Знала, что эта работа не то же самое, что сидеть в библиотеке заваленной кучей литературы «для легкого чтения», или искать философский камень. Знала, что будет в сотню раз сложнее, чем выбить Экспеллиармусом палочку из рук. Потому что этого мало. Нужно уметь противостоять, и нельзя с уверенностью сказать, как поведет себя противник, на что способна его фантазия или безумие, какие темномагические заклятья он знает и как долго ты проживешь после их применения.

А еще нужно уметь убивать.

Почему ты стала аврором?
Интересный вопрос.

В глубине души она знала ответ на него, но это было не важно. Уже не важно. Спустя десять лет она не жалела о сделанном выборе. Наверно.

Это дурацкое слово - наверно. Оно выбрасывает свои щупальца в зону дискомфорта. Твоего дискомфорта. Жутко бесит.

Гермиона в последний раз затянулась сигаретой, и, запрокинув голову, выпустила дым в потолок. Руки замерзли, кончики пальцев онемели. Мерлин, как приятно.

Она улыбнулась.

Ты опять рефлексировала, Грейнджер. Ты обещала себе, что перестанешь ЭТО делать. Но будто нимфоманка — делаешь это снова и снова. Безостановочно. До оргазма. До, драклова, оргазма.

- Кхм, кхм...-послышалось справа чье-то покашливание с явным намерением привлечь внимание. Гермиона недовольно поморщилась.
О, нет. Только не это. Слишком много прошлого на сегодня.
- Что!? - с вызовом спросила она, переводя взгляд со стола на подошедшего. Серые глаза, словно маяки из прошлого, сверлили ее висок.
Как же бесит. Просто жутко раздражает.
- Можно мне присесть за твоим столиком? - голос до боли знакомый. Такой привычный. Почти родной. Почти забытый. Всегда ядовитый, никогда ласковый. Но сейчас без прежних горьких и обидных нот. Голос усталого человека. Ей очень хотелось крикнуть: «Нет. Нельзя. Сегодня тебе нельзя. И никогда в жизни. Уйди. Пожалуйста, уйди.»
Но ты молчишь. Почему, Грейнджер, ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь.
- Кхм... - выдавила из себя Гермиона и достала из пачки лежащей на столе новую сигарету. Что ты делаешь, Гермиона? Ты что всерьез позволишь ему ворваться в твою жизнь? Вот так внезапно? Позволишь сверлить себя его невыносимо холодными и чужими глазами? Позволишь яду его слов снова проникнуть в кровь? Она нервно постучала пальцем по столу. — Если у тебя есть чем прикурить, то милости прошу.

Слова против воли уже вырвались.
Все. Это конец. Зачем, Гермиона, зачем? Ты хочешь кончить еще раз? Драклова нимфоманка. Тебе мало, как всегда. Ты ненормальная, Грейнджер.

- Есть — невозмутимо сообщил Драко. Холеные тонкие пальцы выудили из внутреннего кармана блейзера стальную гладкую, будто монолитный серебренный брусок, зажигалку.
Серьезно? Зажигалка? Да что с тобой не так, Малфой?
Гермиона взяла ее в руки, покрутила в пальцах, удивленно хмыкнула и прикурила. Драко устроился на диванчике напротив, вальяжно закинул ногу на ногу и откинулся на спинку. Стряхнув невидимую пылинку с лацкана, он выразительно уставился на Гермиону.

- Знаешь, Малфой, что по зажигалке можно определить что за человек перед тобой?
Замолкни, Грейнджер. Просто заткнись, пока не наговорила всякой ерунды. Чертов Малфой.
Гермиона поджала губы, и пристально посмотрела в глаза Малфою.
Мерлин, врешь. Ты нагло врешь ему в глаза. Чего ты добиваешься? Какая, к дементорам, зажигалка? Это что еще за гадания такие?

- Нет, - его глаза странно сузились. Да он тебе не поверил! - И что же я за человек?

Он улыбнулся, растягивая губы в тонкую полоску, не показывая зубов. Совсем как раньше. На левой щеке проступила ямочка. Гермиона завороженно смотрела, забыв про сигарету. Кажется, раньше она не замечала этой ямочки. Или забыла?

- Интересный вопрос...- Опомнилась девушка, напряженно соображая о чем вообще идет речь. Продолжать она не торопилась, набросив вуаль невозмутимости, Гермиона снова повертела в пальцах зажигалку, откинула крышку и пару раз зажгла.
Да ты ничего не знаешь. Какой еще интересный вопрос? Мерлин, ты в самом деле чокнутая.
Она положила ее перед собой, затянулась сигаретой и выпустила клуб дыма. Лихорадочные мысли. Она пыталась их скрыть, и тянула время. Перехватила левой рукой локоть правой и прищурившись посмотрела на Малфоя. Тот поморщился от неприятного запаха дешевой сигареты, но промолчал. Внутри все сжалось.
Он промолчал.

Он другой. От этой мыли Гермионе стало легче. Она негромко хохотнула и снова затянулась сигаретой. Смешок вышел нервный.

- Ты изменилась, - серьезно сказал Малфой, разглядывая носок начищенного ботинка, будто ее лицо было именно там.
Как же бесит. Заносчивый болван. Гермиона снова поджала губы.

- Да-да, - раздраженно бросила она, затягиваясь. Ей очень хотелось пустить дым прямо ему в лицо. Чтобы он подавился им. Закашлялся. Или ушел. Ты точно хочешь чтобы он ушел? - Ты тоже изменился.
- Я? - Наигранно удивился он и тут же нагло улыбнулся. - ты это по зажигалке поняла?

Нахальный заносчивый ублюдок. Смейся, смейся, Малфой. Ни на кнат не изменился!
Нет.
Он другой. Другой.

- А? Ага… - задумчиво протянула Миона. Внутри, как раньше, завязывался узелок раздражения. Это напрягало. Давно пора перестать реагировать на его шпильки. И эти холодные серые глаза, полные...Полные... Черт. Что-то изменилось. Что? Что? Что? Гермиона, смотри внимательно. Что случилось? Они полны... Чего? Все. Хватит. Ты слишком долго и пристально смотришь. - Давно она у тебя?
- Лет пять, может меньше, - Драко постучал пальцами по поверхности столика. Будто его тоже что-то раздражало. Что-то назойливое как муха отвлекало его. Еще чуть-чуть, и, кажется, он начнет отмахиваться. - Какое это имеет значение?
- Имеет, поверь... - Чертова зажигалка! Какого наргла у него именно эта зажигалка? Девушка снова затянулась и выпустила сизый дым изо рта. Сигареты ее ничуть не успокаивали. Это бесило в два раза сильнее. Видя как Малфой каждый раз морщится она, тяжело вздохнув, затушила сигарету. Этот вечер не хотел заканчиваться.

Чего ты ждешь, Гермиона? Просто встань и уйди! Иди от сюда скорее. Беги. Пока его глаза совсем тебя не заморозили. Пока его дурацкая ямочка на щеке всерьез не начала нравиться. Пока эта зажигалка не выжгла мозг.

- Мерлин, что за гадость ты куришь!? – Драко, скривился так, что Гермионе захотелось сползти под стол, только бы не видеть его перекошенного лица. Ей стало стыдно за свое малодушие. И тут же злость на себя сковала ее.
Какого черта, Малфой, ты заставляешь меня стыдиться?!
Гермиона еле сдержала гнев, выдавив ядовитую улыбку. Вопрос словно мыльный пузырь, лопнул об нее, оставшись без ответа.

- Зачем тебе зажигалка, ты же не куришь? - Да, Гермиона. Это хороший вопрос. Действительно, Малфой, зачем она тебе? Грейнджер вцепилась в край столика с нетерпением ожидая ответа. Это не ускользнуло от глаз слизеринца. Он недоверчиво прищурился и сложил руки на груди. Свои красивые ухоженные руки. Мерлин, Грейнджер, перестань!
- Не курю, - коротко бросил он, опять разглядывая носок ботинка. - Но другие курят, например ты.

Он резко оторвался от созерцания своей обуви и поднял голову, посмотрев на Гермиону так, что у нее мурашки побежали по спине. Светлая прядь, выбившись из идеально уложенной прически, упала ему на глаза. Он сморщился и привычным движением быстро убрал ее обратно.

- Да, я курю... - она снова завороженно замерла, с трудом соображая что говорит. Стая мурашек добралась до затылка, вызывая сладкую дрожь. Гермиона еле подавила стон. Боже, Грейнджер, что с тобой? Успокойся. Это всего лишь Малфой. Мерзкий засранец. Он портил тебе нервы семь лет. Ты не можешь просто взять и нахально любоваться им! Давай, соберись тряпка! Ведешь себя как малолетка. Гермиона собралась с мыслями. - Будешь кофе?
- Пожалуй, не откажусь. - Малфой загадочно улыбнулся. Гермиона, мысленно отмахнулась, поймав взглядом официантку кивнула ей.

Минуту они молча прожигали дыры друг в друге. Он выигрывал, потому что Гермионе очень хотелось опустить взгляд. Но она не собиралась так просто сдаваться. Было невыносимо пялиться на него. Это очень злило.

На стол перед Драко поставили чашку черного кофе с одним кусочком сахара на блюдце.

- Хм...- Драко, наконец, отвел взгляд. Гермиона с облегчением вздохнула. Мысленно, конечно же. - Как ты угадала?
- Я не угадывала, - О, да, Грейнджер. Мяч на твоей стороне. Давай, сделай правильный бросок. - Я пью именно такой.
- Но не сегодня? - покосившись на кусочек сахара в пепельнице, уточнил Малфой.
Черт!
- Но не сегодня, - с досадой призналась Гермиона.

Она почувствовала дикую усталость. Все эти игры в превосходство — не для нее. Ей захотелось просто расслабиться, закурить и откинуться на спинку диванчика.
Невыносимо хочется снять кеды и забраться на диван с ногами. Посмотреть бы на лицо Малфоя в этот момент. Наверняка скорчит такую рожу! Недовольно скривит губы... Свои красиво очерченные губы... Наверно такие мягкие... У Гермионы скрутило внутренности. Она поняла что не дышит и бесцеремонно пялиться на его губы. Черт, Гермиона, прекращай уже! Она медленно выдохнула. Постаралась изобразить невозмутимость и перевела взгляд сначала на стол, а потом подняла глаза обратно на Драко. Он улыбался. Хищно, бесстыже.
О, да, Гермиона, он все прекрасно понял.

- Ты так и не сказала, какой же я человек. - Он вальяжно развалился на диване, засунув обе руки в карманы брюк.

Гермиона снова улыбнулась и печально поглядела на блондина. Игра проиграна. Сил больше нет. Пусть он видит как все на самом деле. Надоело. Одинокая слезинка скатилась по ее щеке.

- Ты плачешь? - искренне удивился Малфой. Гермиона почувствовала неподдельную тревогу.
Ты беспокоишься, Малфой? Интересно...
- Малфой, как думаешь кем я работаю? - хищно оскалилась Гермиона.
- Ну не знаю... Медиведьмой? - пожал плечами Драко.
- Серьезно?! - с сарказмом спросила она. - Я похожа на медиведьму? По-твоему они выглядят так? - Грейнджер указала на себя рукой.
- Откуда мне знать как выглядят медиведьмы в нерабочее время! - немного раздраженно бросил он. Гермиона рассмеялась и смахнула слезу. Она снова почувствовала облегчение.
- Я аврор, - Она пожирала Малфоя глазами, ожидая его реакции.
- Серьезно?! - передразнил Гермиону блондин. — По-твоему как я должен был это понять? Слегка неожиданный выбор профессии для тебя. И вообще причем здесь твоя работа?

Драко слега наклонился вперед. Достав из кармана левую руку, он схватился пальцами за край блюдца и пододвинул его к себе.

Он в замешательстве! Мерлин, как приятно!

- Видишь этот шрам? - повернувшись левым боком и убирая волосы за ухо, спросила Гермиона. Дождавшись положительного кивка она продолжила. - Он от темномагического заклятья, что-то вроде «секо», после него раны плохо заживают. Заклятье повредило мне глаз, рассекло щеку и ухо. Теперь иногда из этого глаза идут слезы. Сами по себе. Это не лечится, как и все темномагическое. Вообще у меня много шрамов, удивительно что на лице только один. Скоро я стану как Аластор Моуди.

Гермиона громко рассмеялась, Драко, не оценив юмор, наоборот нахмурился.

- Знаешь кто мне его оставил? - Малфой отрицательно помотал головой. - Руквуд. Август Руквуд. Он убил Фреда Уизли.

Драко понимающе кивнул.
Какого дементора, Малфой?! Что ты можешь понимать?

Гермиона злилась. Она снова поджала губы и намотала локон на палец. Ее бесил Малфой. Она снова заглянула в его глаза силясь понять его. И увидела. Увидела что они не полны, а пусты. Пустые серые, как пыль. Пустые как ее прошлое. Мертвые. Без сожаления. Без тоски. Просто два маяка из прошлого, к которым она привыкла. Два маяка без огня. Она каждый день видела эти глаза. В зеркале.

«Что с тобой случилось, Драко Малфой?!» - Ей хотелось крикнуть ему это в лицо. Хотелось схватить его за ворот рубашки и тряхнуть хорошенько. Или дать пощечину. Растормошить. Услышать от него: «Что ты себе позволяешь, грязнокровка!».
Ей стало грустно. Очень.

- Возможно поэтому я стала аврором, а может и нет. Не знаю, - она поморщилась и неопределенно махнула рукой. Опустила глаза на стол, только чтобы не видеть этих понимающих пустых глаз напротив. - В общем, он был первым моим...Моей жертвой... Кого я убила.

Слова давались с трудом. Гермиона сглотнула и снова посмотрела на Драко.

- Я была не сдержанна, хотела отомстить, - кулаки непроизвольно сжались, взгляд стал жестким и сумрачным. - Думала у меня все под контролем. Я хотела чтобы он долго мучился, истекал кровью. Знаешь, чем я его добила? – Гермиона сделала паузу. - Сектумсемпрой.

У Драко не дрогнул не один мускул на лице, только пальцы левой руки нервно дернулись и потянулись к груди. Он переборол себя и отдернул руку.

- И я отомстила. Он долго мучился, и истекал кровью. все как и планировала. Но я потеряла бдительность и решила подойти, заглянуть в его лицо. Увидеть его глаза, его черную душу. Не знаю, что я хотела увидеть, но легче мне не стало. Перед смертью он успел чем-то запустить в меня и оставил это. - Девушка ткнула пальцем в скулу не переставая разглядывать Малфоя. Он смотрел внимательно и серьезно.
- Я не жалею, что убила его, этот шрам будет мне напоминанием на всю жизнь. Напоминанием, что расслабляться нельзя никогда, тем более рядом с врагом, пусть и полудохлым. Я вижу его каждый день вот уже восемь лет, и я ни разу не забыла.

Вот так, Грейнджер. Ты рассказала ему то, что никому не рассказывала. Зачем? Надеешься, что он тебя поймет? Гермиона грустно усмехнулась и потянулась за новой сигаретой, но не успела. Драко резко вытянулся вперед и накрыл пачку ладонью.
- Предупреждение принято, - Гермиона растянула губы в подобии улыбки и откинулась на диван. Драко тоже вернулся на место.

- Ты мне все еще не сказала, что я за человек. И это уже третий раз. - Блондин усмехнулся. - Может все-таки расскажешь?
- Хорошо, - Гермиона снова замолчала, лихорадочно обдумывая, что можно сказать о нем. Черт, Малфой, что же ты такой настырный?! Она посмотрела на зажигалку, перевела взгляд на Драко, и... И не знала что сказать.
- Ладно, говори уже. Думаю, я смогу пережить. - Он снова постучал пальцами по столу и прищурился.
- Ты носишь маски... - сказала Гермиона первое, что пришло на ум.
- Это все? - Драко удивленно вскинул брови. - Я же Малфой! Тысяча масок это и есть я. - Он улыбался так, что аж зубы сводило. Такая невыносимая тоска и самоирония, совершенно ему не свойственная. Он будто признавался в чем-то постыдном, будто его фамилия — грязь налипшая на подошву его ботинок. Гермионе стало не по себе. - Иначе как бы я смог выбраться из того...дерьма, что случилось с моей семьей после...После войны.

Гермиона снова взяла в руки зажигалку. Ей хотелось найти ответ на его трижды заданный вопрос. Кто ты такой, Драко Малфой? Она смотрела на свое отражение через блестящий бок зажигалки. Кто ты?

- Посмотри на нее, - Гермиона указала на зажигалку. - Такая идеальная и такая простая. На ней нет ни символов ни рисунков ни гербов. Нет ни царапин, ни щербинок, которые образуются от небрежного использования. Зажигается она легко и быстро. Ты заботишься о ней как о собственной волшебной палочке.

Она замолчала.

- Все это говорит лишь о том, что я люблю свою зажигалку. Но обо мне лично это ничего не говорит, - Драко насупился, сверля носок ботинка. Его взгляд можно было назвать злым.

- Ты не смотришь на обертку, тебе важна сама суть, - продолжила девушка. - Она такая же идеальная как ты. Твои волосы, руки, рубашка... Все должно выглядеть достойно, со вкусом, но без лишних изысков. Ты стараешься угодить многим. - сделав паузу, будто раздумывая продолжать или нет, Гермиона громко вздохнула и продолжила: - Война никогда не проходит бесследно, да Драко?

Он вскинул голову и удивленно посмотрел на Гермиону, будто не веря тому, что только что услышал.

- Она и тебя растоптала, заставила кланяться любому, кто хоть мало мальски влиятелен и сможет помочь. Это, мягко говоря, не по-Малфоевски. Наверно отец тебя за это презирает. Я права?

На последних словах лицо Драко побелело и вытянулось. Ладони сжались в кулаки. Осторожно, Гермиона! Ты ходишь по тонкому льду.

- Это ты тоже по зажигалке поняла? – зло выплюнул Малфой.
- Нет, догадалась. - Гермиона серьезно, без тени насмешки, смотрела на него.

Драко, глубоко вздохнул, сощурил глаза, глядя куда-то в сторону, и заговорил. Слава давались ему с трудом, бессильные ярость и злоба, пережимали горло. Гермиона почувствовала, что он хочет хоть кому-то это рассказать. Выговориться.

- Я делал все, что в моих силах. Я унижался перед министерскими чиновниками. Я уговаривал инвесторов отца. Я сделал все. Все ради семьи. Ради Него. Я даже пошел к Поттеру на поклон, чтобы тот замолвил словечко за отца. Спасибо ему - отца выпустили из Азкабана. А Он... Он меня ненавидит, за то что я сделал ради него. Он говорил, что я опозорил род, что Малфои никогда не унижаются и ни у кого ничего не просят. - Костяшки его пальцев побелели, на лбу залегла вертикальная складка.

- И что же ты сделал, Драко Малфой? - Гермиона говорила, не слыша сама себя. Ей было страшно. Казалось, что она коснулась чего-то очень мрачного и темного. Это нечто грозило утянуть ее с головой в свои недра. - Сбежал из дома?
- Да! - Почти выкрикнул Драко. - Я сбежал. Но не из дома, а от Него.

Очень захотелось курить. Гермиона достала из нагрудного кармана рубашки новую пачку сигарет и свою зажигалку. Руки тряслись, пальцы снова похолодели, но приятно уже не было. Она зажгла сигарету воспользовавшись своей зажигалкой, и положила ее рядом с зажигалкой Малфоя. Драко уставился на них и напрягся. Его еще не отпустила удушливая волна гнева. По его лицу метались мятежные тени, грозя вызвать пожар. Гермиона испугалась. Волна мурашек снова пробежала вдоль позвоночника.

- Откуда она у тебя? - напряженно спросил Драко. Гермиона молчала. - Она очень похожа на мою. Но моя не ширпотреб... - Малфой замолчал разглядывая Грейнджер, а потом неуверенно спросил: - И что? Все что ты сказала про меня относится и к тебе?
- Нет, у меня хуже — Гермиона нервно хохотнула. Драко поморщился, складывая руки на груди.
- Убери эту гадость изо рта. Тебе это совершенно не идет. - Грейнджер пожала плечами и затушила в пепельнице сигарету.

Они снова замолчали. Оба опустили глаза вниз.

Все, Гермиона, тебе пора. Иди домой. Возвращайся в пустоту и холод. Возвращайся в одиночество. Почему ты до сих пор сидишь?! Ты не хочешь уходить? Почему? Из-за НЕГО? О, нет, Грейнджер, только не это. Ты хочешь остаться. С ним. Здесь. Почему именно он? Да. У вас одиночество и пустота на двоих. Он такой же как ты. Глядя в его глаза ты видишь отражение своих. Нет. Он другой. Не такой, как раньше. Но и не такой как ты. Кто же ты, Драко Малфой?

- Знаешь, я хочу волосы обстричь. Очень коротко. По-мальчишечьи. Уже давно хочу, - опять слова против воли сорвались с ее губ. Что за гребанные откровения? Мерлин, перестань уже болтать всякую чушь!
- Почему же не остригла до сих пор? - Драко задумчиво посмотрел на нее. Как нормальный человек посмотрел, не как Малфой. Кого ты боишься? Его? Боишься что он оттолкнет тебя? Разве ты не хочешь чтобы он ушел?
- Не знаю. Завтра обрежу. Наверно.
Опять это "наверно".

Оба замолчали. Драко, наконец, отпил свой уже холодный кофе. Гермиона отстранено смотрела в окно.
Нет, он не оттолкнет тебя. Больше не посмеет. Он другой.

- Мы ведь раньше не особо ладили, правда? - Малфой усмехнулся. - А теперь сидим тут вдвоем, мирно беседуем и пьем кофе.

Он поднял чашечку, отсалютовал ей Гермионе и отпил кофе.

- Не особо ладили говоришь? - недобро усмехнулась Гермиона. - Мы вообще не ладили, и это еще мягко сказано. Но это было давно, в прошлой жизни. - отмахнулась она, отгоняя неприятные воспоминания. - Мы выросли, Малфой, и если ты этого еще не понял, то самое время задуматься. Прошлое теперь нас не касается.

Я хочу забыть об этом.

- Что с нами случилось? - Малфой снова уперся взглядом в носок своего ботинка.
- Не ожидала от тебя такой лирики, – с недоумением посмотрев на блондина, ответила Гермиона и тоже отпила свой холодный кофе. - Что с тобой, Малфой? Ты когда последний раз смотрел на себя в зеркало? Нет, не для того чтобы причесаться, а посмотреть себе в глаза! Мне страшно, когда я смотрю в них. Потому что там пусто. Я боюсь тебя, Малфой! А ты боишься себя?

Драко молчал.

- Ты боишься, я знаю это, - продолжила Гермиона. - Ты боишься, потому что идешь по этой жизни один. Ты не нашел родственную душу, которая будет тебе опорой, которая поможет идти и не оглядываться, не сожалеть о пройденном пути.
- Если ты такая умная то почему тогда тоже боишься? - с каким-то надрывом спросил Драко. - Я тоже видел твои глаза. И в них точно такая же пустота. Почему ты все еще одна? где твоя родственная душа?
- Я ее еще не нашла, - ответила она.

Они надолго замолчали. Гермиона, задумавшись, легонько приподнимала кончиками пальцев кружку над блюдечком и ставила ее обратно. Кружка тихонько постукивала донышком, издавая мелодичные звуки.Что-то много молчания на сегодня. Между вами двумя. Молчания и пустоты. Вот так, Гермиона. Ты такая же пустая, как и он. Он тоже видит. Он видит тебя насквозь.

Драко смотрел в окно, наблюдая за проходящими мимо людьми. Гермиона невольно залюбовалась им. Да. Он идеальный. Он и раньше был таким, только его мерзкий характер все портил. Вырос и возмужал. На его фоне ты просто замухрышка. Растрепа. Пацанка. Интересно, каких женщин он любит? К каким женщинам он прикасается своими тонкими музыкальными пальцами? Каких женщин целует своими волшебными губами? Каким женщинам позволено прикасаться к нему? Явно не таким как ты. Он никогда не посмотрит на тебя. Смирись. Что? Смирись? Ты что хочешь оказаться в его постели? Мерлин,признайся уже! Ты хочешь этого! Гермиона нервно сглотнула, ее бросило в жар, а кончики пальцев опять похолодели. Она посмотрела на свои дрожащие руки.

- Надо прекращать курить, - пробубнила себе под нос Гермиона и сложила пачку сигарет обратно в нагрудный карман.
- Ты что-то сказала? - Драко перевел взгляд с окна на нее.
- Нет-нет, - пробормотала девушка и вцепилась в чашку, будто остывший кофе мог согреть ее.

- Все таки откуда у тебя эта зажигалка? - спросил Малфой. - Она такая странная... Что ты с ней делала, Грейнджер? Использовала вместо метательного снаряда, кидая ее в голову преступнику? Или отрабатывала на ней заклинания? Она вообще еще работает?

Драко широко улыбнулся, обнажая зубы. Гермиона ответила ему ядовитой улыбочкой, но не стала комментировать его остроты. Она перевела взгляд на зажигалки и вспомнила тот день, когда впервые увидела эту парочку.

- Это магическая копия твоей, или наоборот. По словам торговца они должны всеми силами стремиться друг к другу. Бред конечно. Не помню ни одного подобного заклинания. Когда-нибудь я расскажу тебе эту историю, если захочешь. Но не сейчас. Хорошо?
- Хорошо, - удовлетворенно кивнул Драко. - Значит это не единственная наша встреча? Хочешь чтобы мы встретились еще раз? - Малфой довольно жмурился.
- Ага, сплю и вижу, - буркнула Гермиона. Да, Гермиона. Сегодня ты будешь спать, и видеть как вы еще раз встречаетесь. Я тебе гарантирую.
- Выходит, не соврал торговец, - с довольной усмешкой проговорил Драко, не обращая внимания на ее бурчание.
- Это еще почему? - устало и недовольно спросила девушка.
Чего ты злишься на него? Успокойся.
- Мы все же встретились, - Драко улыбнулся еще шире. Малфой, не тресни!
- Ничего это не значит, просто совпадение... - развела руками девушка.
- Может быть, но мне хочется верить, что нет, - Драко перестал улыбаться.

Малфой потянулся за своей зажигалкой. Его не остановили и он спрятал зажигалку во внутренний карман блейзера.

- К тебе или ко мне? - неожиданно для самой себя спросила Гермиона. Слова опять сорвались с губ против воли.

Против воли? О, да, Грейнджер! Сейчас он рассмеется тебе в лицо. Давай, стань для него мишенью для новых насмешек. Грязнокровка, которая возжелала самого Малфоя!

- Ко мне, - не раздумывая, будто ожидая этого вопроса, ответил Драко.

У Гермионы в голове взорвалась атомная бомба.

@музыка: Portishead

@темы: Гарри Поттер, Драко Малфой, фик, Драмиона, Гермиона Грейнджер, Just to be, R

---

Исчезая

Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Основные персонажи: Анджелина Джонсон, Джордж Уизли, Полумна Лавгуд (Луна, Полоумная Лавгуд)
Пэйринг или персонажи: Полумна/Джордж/Анджелина
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Мистика, Hurt/comfort, Songfic
Предупреждения: OOC
Размер: планируется Мини, написано 3 страницы
Кол-во частей: 3
Статус: в процессе
Описание: - Ты что-то хотела купить? - поинтересовался Джордж из приличия. На самом деле общаться с кем-либо у него совершенно не было желания. Настроение было ни к черту, и единственное чего он хотел - это выпить чашку кофе, закусить маминым пирогом с черникой, вернуться в спальню и спрятаться под ворохом одеял с головой. И желательно чтобы сегодня его больше никто не беспокоил.
Посвящение: Любителям сонгфиков в общем, и Trip-hop-а в частности))) Любителям необычных пэйрингов.
Примечания автора: написано по заявке.
Условия:
пэйринг: Луна/Джордж (сама не знаю почему выбрала их)
песня: Massive Attack - Dissolved Girl (http://youtu.be/GAiceRuLX1I) Одна из моих любимых Trip-hop групп. Спасибо автору заявки за это)))
Работа написана по заявке: Фанфик по песне (ficbook.net/requests/153220)

Глава 1

Глава 1
- Мисс, лавка закрыта, - попытался привлечь внимание Джордж. Он только что, зевая на ходу и спотыкаясь, спустился со второго жилого этажа, совершенно не ожидая увидеть в зале посетителей, и растерянно замер на последней ступеньке. Он спешно запахнул домашний халат, и попытался пригладить рукой непослушные рыжие лохмы. Девушка обернулась, что-то мелодично звякнуло.
- О, дверь была открыта и я вошла, - гостья улыбнулась и поставила коробочку с порошком мгновенной тьмы на место.
- Неужели я забыл запереть дверь на ночь? – озадачено пробурчал Джордж себе под нос, туго соображая. Он недавно проснулся, и как всегда, в последние полгода не в лучшем расположении духа. Кошмары из ночи в ночь повторялись, не давая ему отдохнуть хоть сколько-нибудь прилично. Ему даже пришлось закрыть магазин. Джордж чувствовал себя отвратительно. Хуже ночных кошмаров был только пробуждение, когда сновидения из химерических превращались в реальность. Он внимательнее присмотрелся к посетительнице.

- Луна? - еще больше удивился Джордж. - Луна, это ты?

Девушка улыбнулась еще шире, серые глаза чуть заволокло туманом. Казалось она одновременно и здесь, и не здесь. Очень впечатляющее зрелище, особенно с утра.

Они никогда близко не общались, но по словам Гарри: Луна была удивительным человеком, и до крайней степени необычной. По крайней мере, Джордж знал, что одевалась Луна всегда странно, и видела несуществующих существ.

- Мистер Уизли, - подтвердила гостья.
- Ты что-то хотела купить? - поинтересовался Джордж из приличия. На самом деле общаться с кем-либо у него совершенно не было желания. Настроение было ни к черту, и единственное чего он хотел - это выпить чашку кофе, закусить маминым пирогом с черникой, вернуться в спальню и спрятаться под ворохом одеял с головой. И желательно чтобы сегодня его больше никто не беспокоил.

Луна отрицательно помотала головой.

- Ну, тогда... - Джордж поджал губы, не зная как сообщить Луне, что ей пора бы идти по своим делам, и оставить его в покое.
- Мне пора, - беззаботно сообщила Лавгуд и направилась к дверям. Джордж немного оторопел, но поспешил открыть перед ней дверь, изображая галантность. Дверь не поддалась. Он машинально отодвинул щеколду, выпуская девушку на улицу. Луна остановилась на пороге и на прощанье загадочно улыбнулась ему. Закрыв за ней дверь и проверив замки, Джордж отправился на кухню пить утренний кофе. Откусив очередной кусок от пирога, он чуть не подавился от внезапного озарения. Дверь была закрыта изнутри на щеколду, и он вспомнил, как вчера вечером сам это сделал.

Событие с Луной и дверью выбило его из колеи на весь день. Не сказать, что он в последнее время вообще был в своей колее, но это уже было из ряда вон. Джордж ходил по залу, машинально расставляя коробки и флакончики по местам, поправляя цветные бумажные гирлянды и размышляя. Обо всем. О нынешней жизни, о прошлой жизни. С «того самого» дня Джордж чувствовал, будто из его души вырезали изрядный кусок. И ту дыру ничем не закрыть, как ни старайся. В эту пустоту просачиваются ночные кошмары, химеры и призраки. Даже магазин скатывается в эту адскую бездну. Скоро и сам Джордж станет призраком, бледной тенью, чьим-то боггартом.

Он вроде и понимал, что нужно взять себя в руки и двигаться дальше, но сил не было. Руки опускались, едва он спускался в торговый зал. Нужно побороть себя и снова открыть «Всевозможные волшебные вредилки», но магазин стал похож на своего хозяина — такой же мрачный, усталый и серый. Джордж был пуст изнутри, и эта пустота отражалась не только в зеркале.

Проковырявшись до позднего вечера, он еле дотащился до постели. Едва его голова коснулась подушки, как темная вязкая пелена кошмаров накрыла его. Как всегда.

А утром она снова пришла.

Джордж с большим трудом выбрался из лап липкого, душного кошмара, все тело ломило, как от простуды. Он остался лежать в кровати тяжелым мокрым комком постельного белья. Сверля усталым взглядом «потолок», с сожалением понимая, что детство кончилось. Последним его оплотом была их с Фредом двухъярусная кровать.

«Нужно избавиться от нее» - с досадой и грустью подумал Джордж.

Он заставил себя подняться и уже собрался пойти выпить немного кофе, но необъяснимое чувство ожидания чего-то определенного, смутно понятного манило его вниз. Он поддался. Закутавшись в домашний халат, Джордж спустился в зал.

Пожалуй, стоило удивиться еще сильнее, чем вчера, но отчего-то удивление перешло в легкую апатию.

- Луна, выпьешь со мной кофе? – спросил он без приветствия, как у старой знакомой. – У меня есть отличный черничный пирог, правда он позавчерашний.
- Это было бы великолепно, - без капли смущения обрадовалась Луна.

Они прошли наверх, в маленькую уютную кухню. Джордж готовил кофе, пока Луна разглядывала обстановку и странно улыбалась чему-то в своем воображаемом мире. Он пару раз исподтишка кинул на нее взгляд и тоже улыбнулся. Луна странно смотрелась на его кухне. Кажется, она везде смотрелась странно, и Джордж был уверен, что единственное место, где она смотрится гармонично - ее дом. Либо такого места не существует. По крайней мере, в этой вселенной.

- У тебя слишком много мозгошмыгов в голове, - заявила Луна, отпивая кофе из малюсенькой чашечки. – Папа говорит, что они размягчают мозг. Тебе срочно нужно от них избавиться.
- Мозгошмыги? – чуть не подавился кофе Джордж. – В моей голове? – Он открыл рот, чтобы сказать еще что-то, но не успел.
- Почему ты закрыл магазин? – внезапно сменила тему Луна.
- Магазин? – Джордж немного смутился, с ней довольно трудно общаться. Луна, как ключ от замка - давила зубчиками вопросов на больные места. На правильные места. На те, на которые сам Джордж боялся давить. А она делала это так запросто, будто не понимая, что творит. Но ее бесцветные глаза говорили об обратном, – Я не могу работать, - устало потерев бровь, сказал он.
- Понятно, - грустно улыбнулась девушка, тряхнув гривой спутанных волос. Неизменные серьги из слив-цепеллинов, знакомые Джорджу со школы, глухо звякнули. И это слово «понятно» - было именно тем, что она чувствует. Ей действительно было понятно, она сопереживала, а не пыталась закончить пустой разговор пустым словом. – Я чувствую, что у тебя все будет хорошо.

Она снова улыбнулась, но теперь совсем по-другому – светло и обнадеживающе. Джорджу очень хотелось ей верить. Он залюбовался ее необычным лицом. Тонкие черты лица, светлая, почти прозрачная кожа. Луна будто светилась изнутри. Волшебные серые глаза, подернутые легкой дымкой, видящие то, чего не видят другие. Ее трудно было воспринимать всерьез, со всеми ее ожерельями из пробок, невидимыми существами и таким же странным отцом. Но Гарри верил ей, и всегда прислушивался. Джорджу казалось, что она знает гораздо больше остальных, только не рассказывает. Ее мягкие нежно-розовые губы говорят за нее, то растягиваясь в загадочной улыбке, то наоборот – плотно поджимаясь и скрывая нижнюю губу.

- Мне пора домой, - она отставила чашечку в сторону и намеренно коснулась рукой его пальцев, улыбаясь. У Джорджа по спине пробежал электрический разряд от неожиданности и неловкости. Для него жест был слишком интимный. Но Луна очевидно не испытывала смущение, похоже, она вообще не умела смущаться. Или мастерски маскировала. Значит жест означал совершенно не то, о чем он думал. С ней все могло значить не то, что люди обычно привыкли представлять себе. Луна умела подмечать многое, что обычный человек никогда бы не заметил слишком доверяя своему сознанию. Но она бы с легкостью прошла тест с игральными картами, быстро вычисляя красные пики и черные червы. Гари прав — она удивительный человек.

Он кивнул ей, размышляя над тем, зачем она пришла сегодня. Не попить же с ним кофе в самом деле. Луна встала из-за стола и направилась вниз, напевая какую-то незнакомую ему песенку. Слова были совершенно дурацкими, и, похоже, она сама ее только что выдумала.

- Со мною что-то происходит. С меня акула глаз не сводит… - пела Луна. Джордж расхохотался.

После ее ухода Джордж ощутил себя более живым и отдохнувшим. Он даже вылез из своей пижамы и надел брюки с пуловером. Вечером к нему заглянули Рон с Гермионой, и они втроем мило беседовали попивая чай на кухне. И спать он ушел в прекрасном расположении духа.

Но ночные кошмары с новыми силами накинулись на него, топя в черном омуте ужаса и страха, пожирая весь дневной позитив.

@темы: Луна Лавгуд, Гарри Поттер, Massive Attack, фик, заявка, Джордж Уизли, Dissolved Girl, драма, Анджелина Джонсон, романс

---

IONIC HALO. Темное начало_ЧАСТЬ 3

Беты (редакторы): Сиреневое Солнце

Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер»,Гарри Поттер(кроссовер)Рейтинг: NC-21
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Экшн (action), Психология, Даркфик
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Насилие
Размер: планируется Мини
Статус: Закончен
Описание:
Ты смотришь в ее глаза. В ее полные безумия глаза. Ты ждешь ЭТО слово, ты знаешь, она его скажет. И она не заставляет долго ждать, произносит его. Ты видишь, как ее губы округляют «У» и образуют хищный оскал. Она произносит его с нескрываемым восторгом и предвкушением.
Посвящение:
любителям даркфика и ценителям классической музыки.
Примечания автора:
Пробую написать Даркфик. Пробую описать тьму в душе. Люблю Гермиону и хочу ее сломать, использовать и окунуть во тьму.

Часть 3. она

Твое внутреннее безумие рвет на части пристальный взгляд ее карих глаз. Они полны смертельного безумия. Бузинная палочка в ее руках и зеленое пламя пожирающее тело твоего хозяина – худший кошмар в твоей жизни. Ужас переполняет тебя, дыханье сбивается, а сердце вот-вот вырвется из груди. Ты инстинктивно отступаешь на шаг назад.
Еще один шаг назад.
Ты за пределами этого страшного места. Твои руки трясутся, ты вытягиваешь палочку вперед и видишь, как белеют костяшки пальцев. Голова кружится, губы немеют.

- Авада кедавра, - шепчешь ты. Зеленый луч бьет у ее ног, но она даже не вздрогнула. Холодный липкий пот выступил на спине. Твои бедра сводит судорогой, хочется осесть на пол, но ты борешься, снова отступаешь назад. Паника гонит тебя отсюда. Она делает пару шагов навстречу, поднимает бузинную палочку, ее губы еле шевелятся, произнося заклинание. Зеленый луч медленно летит в тебя. В голове не рождается ни одной мысли. Там почти пусто. Ты понимаешь, что это значит для тебя. Все твои усилия пошли прахом из-за этой девчонки. Ты так и не сломала ее. Не сломала. И теперь ты платишь за это своей жизнью. Но ты до сих пор не веришь в это. Зелёный луч миллиардами ярких искр разбивается о твою грудь.

***

Ты видишь, как твоя ненавистная тетка падает ничком, разбивая лоб о каменный холодный пол. Ты стоишь парализованный, не можешь пошевелить даже пальцем, наблюдая как темная струйка, змейкой быстро извиваясь, собирается в черную лужу у ее головы. Проклинаешь себя за то, что побежал вслед за теткой. Проклинаешь себя за то, что трус, что обоссался от страха. С ужасом ждешь своей смерти. Ведь она наступит. Она, эта обезумившая грязнакровка, не оставит тебе и шансов. Она не станет слушать твои мольбы. Тебя колотит, ты слышишь звук крошащихся зубов. Наверно твоих. Нервный всхлип вырывается из твоей глотки. Грязнокровка показывается из проема двери, её взгляд устремлен на бездыханное тело. Она переводит взгляд на тебя. У нее абсолютно черные глаза и каменное выражение лица. Ты не понимаешь ее. От страха у тебя подгибаются ноги, и ты больно ударяешься коленями об пол, и наваливаешься на стену. Твои губы дрожат, ты слышишь собственный голос.

- Пожалуйста, - раздается тонкое козье блеянье. Ты не веришь, что эти позорные звуки извергаются из твоего горла. Слезы отчаянья катятся по щекам. Она медленно, неуверенными шагами, покачиваясь идет к тебе. Ее босые стопы шлепают по каменному полу. Ее шаги набатом звенят у тебя в голове. Смертельным набатом. Заглушают все остальные звуки. – Пожалуйста, - плачешь ты, из носа потекли сопли, но ты не в силах утереть их. Ощущаешь себя жалким. Она встала перед тобой и пристально, но бесстрастно тебя разглядывает. В ее черных зрачках отражается твое мерзкое перекошенное ужасом лицо. Ты презираешь сам себя.

Ты жалок, и должен сдохнуть.

Она ничего не говорит. Ты слышишь этот голос у себя в голове. Это не ее голос, а твоего отца. Ты жмуришься, тонко всхлипывая. Ты противен самому себе. Закрываешь лицо руками, ждешь, что она тебя прикончит. Но ничего не происходит. Не в силах больше мучится ожиданием, ты орешь на весь коридор, желая вызвать в нее гнев.

- Давай, тупая сука, убей меня! Я тебя не боюсь! – ты стремишься приблизить свою смерть. Не знаешь, откуда в тебе столько смелости. Она молчит. – Чего ты ждешь?!

Пустота в ответ. Всю смелость как водой смыло, от страха твоя нижняя челюсть отплясывает тарантеллу. Ты нервно хихикаешь, а слезы уже не текут. Ты разжимаешь пальцы и сквозь них смотришь на нее.

Ты жалок, и должен сдохнуть.

Твое тело разрывает от истеричного смеха, ты опрокидываешься навзничь, ударяясь затылком. Но тебе уже на все плевать. Тебе холодно. А ее нет рядом.

Она ушла.

- Ты не достоин даже смерти, выблядок, - слышишь собственный голос. – Она не стала пачкать о такое дерьмо, как ты свои руки.

Истеричный смех, рвущий легкие. Ты задыхаешься от него, кашляешь, бьешь себя в грудь и сплевываешь на пол кровь. Она ушла.

***
Ты стоишь на верхней ступени лестницы, ведущий в подвал. Слышишь, как Драко что-то вопит не своим голосом. Ждешь. Как только ты почувствовал, что болезненная метка на левом предплечье исчезает, ты сразу все понял. Старшая палочка нашла своего хозяина. Настоящего хозяина. Случилось самое ужасное, что вообще могло произойти. Малое зло, против которого еще можно было бороться, породило большое. Возможно непобедимое. Зло, которое не боится смерти, не ограниченное эмоциями и предрассудками, ничего не жаждущее, неподкупное. Ходячая эссенция чистой смерти. Поэтичный образ. Ей безразличны людские метания, она не выбирает. Весь мир ее враг. Он был в ее голове, он видел рушащиеся миры, он видел смерти. Он видел: Дамблдора, пьющего чай; Поттера, просящего о мире; Уизли, жаждущего мести; Лавгуд, безмятежно созерцающую происходящее. Призраки в ее голове. Живое воплощение ее «я». Ты все это помнишь. И ты не герой, ты хочешь жить. Пусть даже в разваливающемся мире. Это нормальное стремление, инстинкт. Ты бы отдал что угодно, лишь бы остаться в живых. Но ей ничего не надо. Тебя тешит мысль, что она благодарна тебе за все. Ты это видел в ее голове. Но осталось ли в ней память об этом? Поэтому ты сейчас ждешь ее, стоя на первой ступени.

Ее худое тело буквально вываливается из-за поворота, ее мотает из стороны в сторону. Она упрямо шагает вверх по лестнице, палочка опущена вниз, а глаза устремлены на тебя. Она будто цепляется ими за тебя, помогая себе двигаться. Ее ввалившиеся щеки, безумно выкаченные глаза, грязное тело, драная хламида, всклокоченные волосы вызывают в тебе сострадание. Ты хочешь бросится к ней и помочь, но ее черные глаза не дают тебе сдвинуться с места. Наконец, она поднимется на предпоследнюю ступень и заглядывает снизу-вверх в твое лицо, шаря по нему глазами. Тебе не страшно. Она спокойно стоит, не пытаясь прихлопнуть тебя. Только на ее лице мелькают тени. Будто внутри нее идет война. Ее левая рука дергается вверх к твоему лицу. Ты еле сдерживаешь себя от того, чтобы отскочить назад. Она касается пальцами щеки, проводит вдоль скулы, опускается на губы. Чувствуешь смрад исходящий от нее, тебя начинает тошнить. Но ты терпишь. Хочешь жить. Она улыбается, опускает руку, поднимается на следующую ступеньку и выходит в зал. Ты закрываешь глаза, пытаясь подавить нервную дрожь.

Тебе разрешили посмотреть, как рушится мир.

***

Пыль, осевшая на мебели и гобеленах, обволакивает тебя. Трудно дышать. Левое ухо, надкушенное этой грязнокровой сучкой, адски болит. Ты пьешь бурбон. Отменный. Остатки былой роскоши. Цисси сидит в углу и дрожит, тихо всхлипывая. Тебя это жутко бесит. Тебе хочется врезать ей хорошенько, чтобы она не стонала, не проявляла свою слабость. Драко, наверно, уже сдох где-то в коридорах мэнора. Наверняка обделавшись на прощанье.

- Ты жалок, и должен сдохнуть, выблядок, - бормочешь себе под нос, отпивая из бокала. Оборачиваешься: – Ты – гребанная сука, понесла не от меня. Этот ублюдок не может быть моим сыном.

Ты врешь сам себе и прекрасно знаешь об этом. В Драко нет ничего от матери, и вообще от кого-либо другого. Он точная копия тебя. Нарцисса опять заскулила, ты гневно сжимаешь бокал и кидаешь в нее. – Заткнись, - шипишь сквозь зубы. Она замолкает.

Дверь с тихим щелчком открывается, волна вони первой проникает в кабинет. Ты морщишься. В проеме стоит она, собственной персоной. Ты ухмыляешься. А за ней стоит Снейп. Вот этому ты удивляешься.

- Как же так получилось, что она не тронула тебя? - произносишь ты, отпивая бурбон. Волна тоскливого сожаления душит тебя. Ты не хочешь умирать, как и все. Но, похоже, сегодня не получится выкрутится как обычно. И Азкабаном тоже не отделаешься. – Я всегда знал, что ты предатель, Северус.

Снейп молчит, грязнокровка тоже. Тебе этого мало. Тебя бесит, когда люди не реагируют на твои слова. Ведь слова – твое главное оружие. Ими можно ударить больнее, чем хлыстом.

- Не плохо мы тогда порезвились, мисс Грейнджер, а? – мерзко ухмыляешься ты. Она не шелохнулась, даже ее глаза не сузились. – Но за ухо ты мне заплатишь, сука! – кричишь ты в бессильной ярости. Ты знаешь, что все кончено, но не можешь просто сдохнуть. Ты хватаешься за лежащую на столе палочку и быстро соскочив с места, опрокидывая стол, и, прячась за ним, запускаешь в нее группу заклятий. Она без проблем их отбивает и отвечает одним единственным.

- Сектумсемпра, - шепчет она, и ты чувствуешь, как твоя плоть разрывается, как трещат кости. Ноги подкашиваются, и ты падаешь на ковер. Дорогой старинный ковер. Видишь, как он набухает от твоей крови, темнеет. Ты переводишь взгляд на нее. Она бесстрастно смотрит куда-то в угол. Ты ухмыляешься. Там сидит и трясется Цисси. У Снейпа на лице расцветает довольная ухмылка. Ты никогда не любил этого полукровку. Выродка Принцев. Тебе было противно даже руку ему пожать. А сейчас этот ублюдок улыбается довольный собой.

- Ненавижу, - шипишь ты, пытаясь отогнать черную пустоту. За твоей спиной расцветает зеленый луч.

***

Ты сидишь за обеденным столом в обеденном зале мертвого Малфой – мэнора и жуешь жаренный бекон. Тебе кажется будто ты жуешь пепел. Ты отрываешься от созерцания своей тарелки и переводишь взгляд на бледного Драко. У него был нервный срыв, и, кажется, он тронулся умом. Ты не слышал от него ни слова с того самого дня, а уже прошло полгода. Мир еще окончательно не разрушен. Но это дело времени. Грейнджер часто впадает в амок, и тогда мир окрашивается красным. Но, отчего-то тебя и Драко она не трогает. Осталось не так много магов в Англии и Шотландии, и еще меньше магов, которые могли сотворить хоть одно проклятье перед смертью. Мир рушился. Но ты был жив. И она была жива.

В те редкие моменты, когда Грейнджер приходила в себя, она ничего не помнила и всегда молчала. Тогда Драко подхватывал ее на руки и тащил в ванну. Он отмывал ее от крови и грязи. И, возможно, они трахались. Во всяком случае, он выбирался оттуда усталый и взъерошенный. Ты больше не лез в ее голову и в его голову тоже. Ты тоже привык молчать.

Она имела привычку забираться к тебе на колени, как маленькая девочка. Она и выглядела как маленькая девочка. Худая и взъерошенная. И никто бы не сказал, что именно она причина всему. Поттер пал от ее руки. Ее любимый Уизли даже не сопротивлялся. Она методично уничтожала всё и всех вокруг себя. Ее темное начало проклюнулось.

@музыка: Christophe Beck - Find Me When You Wake Up

@темы: Гарри Поттер, Гермиона, фанфик, NC-21, даркфик

---

IONIC HALO. Темное начало_ЧАСТЬ 2

Беты (редакторы): Сиреневое Солнце
Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер»,Гарри Поттер(кроссовер)Рейтинг: NC-21
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Экшн (action), Психология, Даркфик
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Насилие
Размер: планируется Мини
Статус: В процессе
Описание:
Ты смотришь в ее глаза. В ее полные безумия глаза. Ты ждешь ЭТО слово, ты знаешь, она его скажет. И она не заставляет долго ждать, произносит его. Ты видишь, как ее губы округляют «У» и образуют хищный оскал. Она произносит его с нескрываемым восторгом и предвкушением.
Посвящение:
любителям даркфика и ценителям классической музыки.
Примечания автора:
Пробую написать Даркфик. Пробую описать тьму в душе. Люблю Гермиону и хочу ее сломать, использовать и окунуть во тьму.

Глава 2 То, чего ты не знаешь. Часть 1

В твоем личном аду, как обычно - темно и душно. В твоем личном аду много разных неприятных резких запахов. В твоем личном аду обитает много жутких демонов. Некоторые из них реальные, другие существуют только в твоей голове. Но какие из них какие, с каждым днем отличать все труднее. Только про одного ты уверенно можешь сказать, что он на все сто процентов реален. Настолько реален, что причиняет тебе физическую боль. Этого монстра ты распознаешь по скрипу замка двери, по шуршанию мантии и, если не открывать глаза, то и по ее дыханию, быстрому, поверхностному, будто она тонет и хочет вперед надышаться. Но, перед смертью не надышишься, милая Белла!

Твой личный палач, пыточных дел мастер, кукольник из ада, приходит к тебе часто, даже слишком часто. Ты не успеваешь остывать от гнева и ненависти к ней между визитами. Мечтаешь, чтобы она подошла к тебе вплотную. Мечтаешь впиться зубами в ее горло и вырвать трахею. В твоих видениях она смотрит на тебя удивленно, пытается вдохнуть, ее рот открывается и закрывается. Она похожа на рыбу, выброшенную на берег. Она бьется в конвульсиях, хватается руками за горло, кровь заливает ее грудь и пропитывает одежду. И как апогей - падает замертво к твоим ногам. Твое лицо, измазанное кровью, озаряет торжествующая улыбка. Но эта сука не подходит к тебе близко.

Как выяснилось, в этом аду ты находишься чуть меньше месяца. В первый раз оглядев себя, замечаешь, что на тебе надет грязный балахон, напоминающий тряпки домовых эльфов. Тебя это не сильно удивляет и задевает, в конце концов, ты не в том положении, чтобы жаловаться. Бэлла к тебе приходит несколько раз в день, чаще всего одна, но бывает, приволакивает с собой племянника, так сказать, для практики. Иногда ее сопровождает невысокий мужчина в темном плаще с накинутым капюшоном. Конечно, ты понимаешь, кто это.

Один раз, набравшись наглости, ты, глядя на него, просишь. Нет, не так. Ты приказываешь. Еле слышно произносишь, кажется, будто шевелишь одними губами: «Сними и посмотри». Как ни странно, он тебя слышит. Из-под мантии высовывается худая бледная рука с длинными ногтями и сдергивает капюшон. Ты смотришь на него, он на тебя. Его гладкое безносое серое лицо с темно-вишневыми глазами и безгубым ртом, как магнитом притягивает твой взгляд. Понимаешь, что фактически видишь его в живую в первый раз. Ты улыбаешься ему, он растягивает губы в подобии улыбки. Белла огорчилась. Она стояла между вами и переводила потерянный и обиженный взгляд с одного на другого. Наверное, ей казалось, что тебя с ним связывает какая-то тайна, в которую ее не посвятили. Он стоял и ухмылялся, сжимал палочку то в одной руке, то в другой. Наконец, улыбнувшись особенно широко и обнажив клыки, он вскинул руку с палочкой вперед намекая на интересное продолжение вечера. И ты снова почувствовала боль. Фирменное «Круцио» Темного Лорда оказалось гораздо болезненнее.

После этого случая Бэлла сломала тебе ноги. А Снэйп снова вылечил тем же болезненным способом. И... Бэлла снова их сломала. После третьего раза ты слезно умоляла зельевара больше не лечить. Шептала, хрипела, дергалась на цепях, пыталась отползти от него. Он остался глух к твоим просьбам, заставляя выпить зелье. Весь процесс заживления тебе казалось, что пытают тебя вовсе не «круцио», а именно ломая и сращивая обратно кости. Ты с ужасом ждала ее прихода. И она, как всегда, не заставила себя долго ждать.

Дверь с силой распахнулась, ударившись о стену. Сразу было понятно, что она очень не в духе. Казалось, будто ее саму недавно пытали. С ненавистью, а не как всегда, с восторгом и предвкушением, она уставилась на тебя. Ее бешеные глаза были на выкате больше обычного, а губы гневно подрагивали. Ясно, что она чем-то очень и очень огорчена и понятно, что она нашла, на ком выместить злость. Возможно причиной гнева была именно ты? Она была в ударе, ты корчилась, хрипела, стонала и мычала, снова обделалась, блевала желчью и кровью, но... Ноги она НЕ сломала.

Как ты умудряешься терпеть пытки, остается для тебя загадкой. Возможно, в той бурде, которую приносят вместо еды, содержаться укрепляющие и восстанавливающие зелья? Бред, зачем им это нужно? А может, сила духа и храброе сердце помогают не сломаться. Ведь надежды почти не осталось. Может, тебя пытают не в полную силу?! Нет, нет! Такого не может быть.

Кроме демонов, к тебе заглядывают призраки. Нет, не такие, как Кровавый барон или Почти безголовый Ник. Живые призраки. Он приходит часто. Сначала он просто стоял у двери в темноте, не решаясь пройти дальше. Кто это, ты разглядеть не могла, но парфюм и алкогольное амбре выдавали его с головой. Каждый раз, когда он приходил, пахло чем-то терпким и теплым, с ноткой апельсина, тебе определенно нравится этот запах. Позже он стал проходить в глубь и сползал по стене на пол напротив тебя. Он никогда ничего не говорил, а ты не считала нужным начинать разговор первой. Еще позже он стал приносить с собой факел, крепил его рядом с дверью. Ты впервые разглядела его лицо. Тусклые серые волосы паклями свисали на опухшее заросшее лицо. Сиятельный лорд Малфой был похож на обычного пьянчужку. Он, как и всегда, сползает вниз по стене, но теперь ты можешь заглянуть в его глаза. У него совершенно стеклянный взгляд, покрасневшие глаза в упор смотрят на тебя, но, кажется, не замечают. Он сидит, не моргая, и две блестящие дорожки пересекают его скулы. Ты в очередной раз задаешься вопросами: почему он тебя не мучает?! Почему он не пользуется своей палочкой, хотя бы чтобы зажечь свет? Почему всегда молчит?

Сегодня он пришел особенно подвыпившим и даже веселым. Приволок с собой початую бутылку, наверное, дорогого и старого вина. Стоя посреди подвала он отсалютовал тебе бутылкой, запрокинул голову и начал жадно поглощать вино прямо из горла. Рубиновые струи заливали подбородок и шею, проскальзывая за ворот белой рубашки, от чего та становилась будто пропитанной кровью. Закончив возлияние, он утер рот и уставился на тебя, но не как обычно стеклянными газами, а как-то странно. Тебе это не нравится. Очень не нравится. Ты не знаешь: что от него можно ждать. Сердце пустилось вскачь, нехорошее предчувствие холодит затылок. Крылья его красивого носа раздуваются, и он медленно втягивает воздух. Он чувствует зарождающийся страх.

В один прыжок он оказывается перед тобой, в нос ударяет сильный запах его парфюма. Он хватает тебя за волосы и тянет на себя, выворачивая суставы многострадальных рук. Боль ослепляет белым сиянием, и застит глаза. Он начинает что-то быстро и гневно говорить, ты не улавливаешь суть, но слышишь отельные слова. Среди них часто встречаются: «грязнокровка», «ненавижу», «убью», «Темный Лорд» и много непечатного. Ты уже почти привыкла к позе и боль стала не резкой, а ноющей, как он с силой ударяет твою голову об стену почти выбив из тебя дух. Ты повисаешь на цепях и не можешь сфокусировать взгляд. Перед глазами все плывет, но ты все еще в сознании. Кажется, ты слышишь чьи то всхлипы, но они не твои. Он плачет?

Ты слабо удивляешься. В этом гребаном подвале надо перестать удивляться вообще. Но, даже не успев как следует уложить в голове все происходящее, ты резко взлетаешь вверх и так же резко падаешь вниз. Голые пятки больно ударяются о каменный пол, ты готова осесть вниз, но его руки не дают тебе сползти. Дальше все, как в кошмарном сне. Он не однократно бьет тебя по лицу и рычит, как разъяренный лев. Из твоего носа хлещет кровь. Она везде: на его руках, лице и одежде; на полу и стенах; на тебе. Ловишь воздух ртом. В тебе еще нет ТОГО страха, который всеми силами пытаются внушить пытками. Можно бесконечно ломать твое тело, но дух... Сломленный дух — это конец всему, предательство.

Он проталкивает колено между твоих ног, и в этот самый момент тебе становится по-настоящему страшно. Ты понимаешь, что отнюдь не избиение - его конечная цель. Ты пытаешься свести ноги вместе, дергаешься, плачешь. Пытаешься защитить хотя бы лицо, сводя предплечья. Но добиваешься только того, что он своим телом прижимает тебя к стене. Его руки больно хватают тебя за бедра, жадно сжимая плоть, отчего ты нервно дергаешься ему навстречу, невольно давая ему сигнал к действию. Он дышит тебе в лицо, его мерзкое горячее дыхание оставляет на коже ожоги, и ты брезгливо отворачиваешься в сторону, подставляя шею. О, это заводит его еще сильнее, и он впивается в нее зубами. Сумасшедшая боль, страх, паника и отчаянье смешиваются в адреналиновой коктейль.

Один удар сердца и эта смесь выбрасывается в кровь, разнося по телу импульс. Рывком нечеловеческой силы ты отталкиваешь его от себя. Он растерялся, но не выпустил тебя из рук, лишь сильнее вдавил в стену. Ты прикрываешь глаза, удар сердца, видишь перед собой цель. Затаив дыхание, ты ждешь подходящего момента, а в это время он пытается расстегнуть себе брюки. Он чуть наклоняется и его ухо оказывается в опасной близости от твоего рта. Удар сердца, и твои зубы смыкаются со всей силы, прокусывая хрящ. Ты не отдашь задешево свою честь. Кажется, что от его крика сотрясаются стены подвала.

Неожиданный удар под дых выбивает воздух из легких, и ты размыкаешь челюсти. Схватившись за ухо, он отступает от тебя на пару шагов. Его глаза мечут молнии ненависти. Ты уже считаешь себя победителем этой битвы, ожидая, что он отступит, как резкий удар по лицу возвращает тебя в реальность. Челюсть отвисает вниз, не позволяя закрыть рот. Никакого отступления не будет, он доведет дело до конца. Ты растеряна, разбита и хочется сдохнуть, как никогда прежде. Но ты остаешься здесь и даже в сознании. Ты плачешь. От обиды, отчаянья и усталости, проклиная все. Ты отказываешься признавать эту реальность. Возможно, в другое время, да хоть три месяца назад, попытка изнасилования не вызвала бы у тебя столько эмоций. Это не смогло бы сломить тебя морально. Но сейчас, зная, что беременна... А беременна ли ты?! Месяц назад еще была. Но это было до того, как психопатка применила к тебе Непростительное в первый раз.

Он хватает тебя за горло и вдавливает обратно в стену. Ты больше не можешь сопротивляться, на это нет ни физических, ни моральных сил. Ему, наконец, удается расстегнуть брюки и высвободить член. Он задирает твой балахон, но... Но ты слишком низкая для него — повод для радости, но слишком легкая — повод для расстройства. Ему хватает сил приподнять тебя над полом прямо за горло, отчего ты задыхаешься и конвульсивно дергаешься. Он тычется в тебя членом, не попадая — повод для радости, но помогает себе свободной рукой — повод для расстройства.

Он проникает, и тебе становится проще дышать. Но он так и не отпускает твое горло. Освободившейся рукой закидывает твою ногу себе на бедро, и резкие короткие толчки сотрясают вас обоих. Тебе противно, мерзко, чувствуешь себя оскверненной и грязной. Крупные слезы катятся по щекам, размачивая засохшую кровь. И уже мутные красно-розовые капли стекают по подбородку и шее на его руку. Ты ревешь в голос, мученические хриплые стоны разрывают легкие. Тебе тяжело одновременно дышать через рот и плакать. Темп толчков увеличился, он запрокинул голову и совершил последний, самый сильный толчок в тебе. Судорожно дыша, он вынул член и отпустил тебя. Ты мгновенно со всего маха ударилась об пол. Руки резко дернулись вверх, выбиваясь из суставов.

Тебе стало никак: не холодно и не жарко; не плохо и не хорошо. В тебе что-то умерло, оставив серую пустоту. Ты бесстрастно смотрела, как лорд Малфой поправляет свою одежду, морщась, дотрагивается до уха, кидает презрительный взгляд в твою сторону, отбрасывает серую растрепанную волну волос за спину и величественно покидает подвал.

Ты еще не знаешь, что это начало конца.

Глава 2 То, чего ты не знаешь. Часть 2

- Какая нежная у тебя кожа, - Рон легонько дотрагивается кончиками пальцев до твоего живота. Ты зажмуриваешься, пытаясь запомнить эти прикосновения навсегда.
- Рон, перестань, ты меня смущаешь! - слегка покраснев, ты накидываешь одеяло на оголенный участок тела.
- После всего, что между нами было?! - притворно-возмущенно заламывает руки он, и вы вместе прыскаете от смеха.

Улыбка покидает твое лицо. Когтистая лапа тревоги больно царапает сердце. Ты не выкинешь из головы кучу нерешенных вопросов. Конечно, можешь на время сделать вид, что они тебя не касаются. Но забыть, что уже февраль, невозможно. Прошло целых полгода с момента побега из Норы. Остальные крестражи до сих пор не найдены, и сколько продлятся их поиски - не понятно. Это первая неразрешимая проблема. Куда двигаться дальше? Постоянно бегать от егерей выматывает, истощает, угнетает. Это вторая. Отношения в вашей маленькой компании немного напряженные. Третья. Сколько их еще, этих проблем? Конечно, после возвращения Рона все более-менее пришло в норму, если бесцельное скитание по побережью можно назвать таковой. У тебя теперь есть отдушина, есть к кому прийти, кого обнять. А Гарри? У него сейчас нет никого достаточно близкого, кто бы мог его утешить, подбодрить, поделиться человеческим теплом. Ты не можешь дать ему то, что он хочет. От этих мыслей сердце сжимается, думать об этом болезненно.

В поисках поддержки ты напряженно всматриваешься в беззаботное лицо Рона. О чем сейчас он думает? Ты хочешь, чтобы эта легкость хоть на секунду передалась тебе, хочешь освободить свой разум от гнета неприятных мыслей. Ты хватаешь его за руку и тянешь на себя, вынуждая лечь рядом. Он удивленно смотрит на тебя, но поддается, вытягиваясь вдоль твоего тела, подкладывает одну руку под голову, тыльной стороной ладони другой касается твоей щеки и целует в висок. Ты так сильно сжимаешь веки, что выступают слезы. Пытаешься сосредоточиться на ощущениях и понять, ушла ли боль. Ты не освободилась. Тугой узел неразрешимых проблем все еще душит тебя. Ты знаешь: Рон – не тот меч, что разрубит его. Лишь одних его касаний не хватит на все твои заморочки.

Ты слишком много на себя берешь. У тебя все слишком. Но ты бы не была Гермионой Грейнджер без этого «слишком». Он обхватывает тебя своей длинной рукой поперек живота и утыкается носом в ухо. Ты ощущаешь его ровное дыхание, оно щекочет, вызывая мурашки. Инстинкты твоего тела говорят больше, чем разум. Власть плоти заставляет тебя признать, что это то, чего ты не знала. Не знала о себе, о Роне, о том, что происходит между вами. Предыдущие несколько часов наглядно показали это. Вспоминая их, чувствуешь, как начинают пылать щеки, дыхание становится порывистым, а сердце, словно птица в клетке, трепещет. Ты катаешься на аттракционе «Русские горки»: вниз, вверх и снова резко вниз. Ты задерживаешь дыхание, когда вызываешь образ первого поцелуя, сделавшего эту ночь только вашей. Чувствуешь на своих губах фантомные отголоски прикосновении губ Рона, его ладони на твоей шее. Ощущаешь на кончиках пальцев его кожу. Она настолько светлая, что в полумраке масляной лампы его нагое тело будто обволакивает мерцающая дымка. Возможно, это из-за слез, через мутную пелену которых ты смотрела на него. И горьковатый запах ромашки. Это его запах, такой привычный и манящий. Ты засыпаешь в объятьях Рона, мечтая остаться в них навсегда. Лежа вдвоем на узкой койке под брезентовым пологом палатки в свете пляшущего огня лампы, ты почувствовала себя счастливой. Всего на миг.

Все мы просыпаемся одинаково, постепенно подключая все органы чувств. Сначала просыпается сознание, еще не готовое к восприятию мира. Оно будит слух – ты будто выныриваешь из-под водяной толщи, все звуки становятся яркими, нестерпимо громкими, но это ненадолго. На мгновение позже подключается обоняние, еще позже вкус и осязание. Начинаешь ощущать окружающее тебя пространство, не всегда сразу понимая, где находишься. Последним из чувств подключается зрение. Ты открываешь глаза, и мир в твоей голове приходит в соответствие с миром вокруг тебя. Конечно, это бывает не всегда так. В редкие моменты мы просыпаемся молниеносно, врубая на полную мощность все процессы одновременно. Переход из сна в бодрствование осуществляется в жуткой какофонии образов, звуков и запахов, создавая впечатление нереальности.

Ты гадаешь: был ли это сон или воспоминание, выдернутое подсознанием в горячечном бреду. Жестокое несоответствие с действительностью сжимает горло спазмами. Ты совсем не чувствуешь собственное тело, шея затекла и не ворочается. Остается разглядывать пол, весь покрытый бурыми пятнами. Вздох сожаления. Рядом с тобой находится человек, он стоит неподвижно, будто не дышит вовсе, но запах мяты… Вздох облегчения. Он все исправит, сотрет с твоего тела следы чужих касаний, починит сломанное, зальет в тебя литры зелий, и ты как новенькая. Готовая к порции новых «Круцио», «Секо» и других чудесных, сладко-болезненных и не менее изощренных заклинаний. Но он не всемогущ. Искоренить из тебя поселившийся страх он не может.

Люциус больше не приходит, и ты надеешься, что не увидишь его никогда. Каждый скрип открывающейся двери вызывает приступ паники, ты затравлено озираешься, как ласка, пойманная в клетку. Это слишком сильно отражается на твоем поведении. Бэлла при первом же своем появлении раскусила тебя, учуяв страх. Ты сло-ма-на. Ты представляешь себя куклой в руках безжалостного малолетнего монстра, мнящего себя исследователем. Он отрезал твои волосы под корень, вырвал глаза, сжег руки, выдернул одну ногу, чтобы посмотреть в твое нутро и выкинул. Целым остался только голосовой модуль, спрятанный в теле. Там, куда монстр не смог добраться.

Ты больше не спишь, бессонница мучает тебя лучше пыточных проклятий. Ты открываешь глаза, ты закрываешь глаза, и ничего не происходит. Ты совсем перестала отличать реальность от бреда. Хочется кричать, кричать, кричать… В те моменты, когда остаешься одна, пытаешься нагрузить свой мозг, чтобы совсем не сойти с ума. Вспоминаешь рецепты зелий, руны, нумерологию, да и вообще все, что хоть чуть-чуть может занять тебя.

После посещений этой психопатки-садистки твои гнев, ярость, ненависть могут заменить воды мирового океана. Ты ненавидишь весь мир, всех без исключения. Мечтаешь о мировом продовольственном кризисе, о глобальном потеплении, о столкновении астероида с землей. Мечтаешь, чтобы голодные дети Африки наконец-то сдохли от голода, а в Китае началась гражданская война из-за перенаселения, чтобы США разорвало от террористических атак, а Корейцы начали ядерную войну. Хочешь, чтобы атомные электростанции по всему миру одновременно взорвались и по всей планете прошли кислотные дожди. Ты готова лично расстрелять всех евреев и турков просто за то, что они существуют. Быть беспричинно жестокой к любому, кто окажется в поле зрения. Тебе жизненно необходимо уничтожить что-нибудь прекрасное. Желаешь передушить собственными руками всех бельков в Гренландии, просто потому, что они слишком милые. Ты хочешь, чтобы все чувствовали твою боль, хочешь втоптать в грязь чужую невинность. Ты ненавидишь себя и желаешь, чтобы этот дрянной, прогнивший мир сдох вместе с тобой. Апокалипсис — это единственный выход. Ненависть – то, чего ты не знала о себе.

В последнее время перепады настроения пугают тебя. Гнев с легкостью переходит в приступы счастья, ненависть — в неописуемую радость, а остальные эмоции недостаточно сильны, чтобы обращать на них внимание. Может, ты начинаешь сходить с ума? Возможно, ты видишь и чувствуешь то, чего нет в действительности? Почему ты думаешь так? Все просто! Уже несколько дней в гости к твоему одиночеству приходит Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Он появляется всегда незаметно для тебя. Сначала ты слышишь его голос, это всегда один и тот же вопрос: «Ты же знаешь, что они существуют, не правда ли?».

Ты находишь его глазами, это не трудно, он всегда стоит на одном и том же месте, там, где раньше сидел Малфой. Он улыбается в бороду, сверкая полумесяцами очков, ждет твоей реакции. Первое время стараешься не обращать на него внимания, твердишь себе, что он мертв, его здесь нет, это все твое подсознание. Но не думать о его словах не можешь. Конечно, ты уверена, что они существуют и этот старикан знал об этом, возможно даже владел одним из даров. У тебя есть время решать головоломки. В последнее его появление ты не выдерживаешь и решаешь с ним поговорить.

- Я знаю, что она у Вас, - произносишь шепотом, глядя в его обесцветившиеся, когда-то голубые, глаза.
- Молодец, Гермиона. Только она уже не у меня. Она у него. Хочешь лимонную дольку? - он вытягивает вперед почерневшую от проклятья руку с зажатой в ней сладостью.
- Откуда Вы знаете?
- Я знаю только то, что знаешь ты, – он снова улыбается, отпивая ароматный чай из тонкой фарфоровой кружечки. Ты чувствуешь нотки цитрусовых и корицы.
- Почему Вы здесь?
- Не знаю. Наверно, потому что ты этого хочешь.
- Они не найдут без меня остальные части, правда?
- Да.

После этого разговора ты перестаешь его игнорировать, ваши беседы - это часть твоей свободы в неволе. Рамки размыты и реальности больше не существует.

***

Ты привыкла. Появления Бэллы больше не причиняют тебе боль. Точнее сказать, это все та же не меняющаяся боль, которую ты научилась не замечать. Но вспышки ярости становятся все чаще и ярче, будто сублимированные из физических страданий, аккумулируются в тебе. Слишком часто желание уничтожить все живое высверливает в твоем мозгу огромные дыры. Ты начинаешь понимать змеелицего и даже завидуешь ему. Ты перебираешь в голове все, что знаешь о нем, и восхищаешься его изобретательностью. Ты почти уверенна, что его палочка и есть тот всемогущий дар смерти, тем более что директор подтвердил это. Тебе необходимо в этом убедится лично.

Время слишком неторопливо, и это раздражает тебя. В этот раз ты ждешь. Ждешь с нетерпением ее прихода. В твоей голове засела навязчивая идея увидеть его бледное безносое лицо вновь. Как только дверь распахнулась и в помещение вошла твоя любимая Бэлла, ты чуть не вырвала крепления цепей из стены, бросившись ей на встречу с безумным радостным хохотом. Она явно не ожидала от тебя такой прыти и дернулась к стене. В ее черных глазах на мгновение промелькнул испуг, но ты даже не заметила этого.

- Я хочу видеть его, позови его, позови! Я хочу это увидеть! Хочу видеть то, что в его руках! Пусть он спустится ко мне! Ну, что встала?! Позови! Вызови его, как вы обычно это делаете! - ты сжимаешь от нетерпения кулаки, дергаешь цепями и восторженно смеешься. Лестрейндж в недоумении пятится назад, нащупывая рукой дверную ручку. Ее скулы, казалось, заострились еще больше, а темные круги вокруг глаз стали еще насыщеннее, превращая лицо в маску смерти. Она в последний раз пристально посмотрела на тебя и вылетела в коридор, громко хлопнув дверью на прощанье. Нетерпеливое ожидание вновь заполнило пространство вокруг тебя.

Внутренние часы давно сбились, ты не можешь отличить минуту от часа. Ты ждала его прихода годы или столетия, настолько долго тянулось время. Ожидание раздражает, гнев, капля за каплей, смешивается с кровью. И вот, когда последняя капля, как кислота, растворяет тебя изнутри, дверь снова открывается. В помещение вплывает высокая фигура в капюшоне и направляется к тебе. Ты уверенна — это он. Он пришел, когда ты позвала его. Прилив радости и запах мяты...

Ярость. Это не он. Не тот, кого ты ждешь. Тебя колотит в истерике. Вновь желание что-нибудь уничтожить выскальзывает наружу и разворачивается во всей красе. В голове только: «Убью! Сейчас же убить! Боль, боль, боль...» Ты снова сжимаешь кулаки и с ненавистью смотришь на него. Все происходит будто во сне. Он падает на колени и хватается за горло руками, скрюченными пальцами раздирая ворот мантии. Капюшон слетает с него, и ты видишь его потемневшие от страха и боли глаза. Его губы беззвучно что-то произносят. Это продолжается еще какое-то время, ты с наслаждением смотришь, как он корчится в конвульсиях перед тобой.

- Прекрати это. В конце концов, он всегда помогал вам с Гарри. И тебе. Он всегда приходил, когда тебе было больно, - звонкий бесстрастный голос отвлекает тебя. Ты поворачиваешь голову на звук и видишь Полумну. Она безразлично смотрит на тебя своими невозможно большими и странными глазами, потом переводит взгляд на него. Ее лицо приобретает скорбное выражение. Тебе стыдно. Ты разжимаешь кулаки, и волна свирепого негодования уходит в мгновение.

Он обессиленно заваливается на бок, на лбу блестят бисеринки пота, тяжелое дыхание свистом вырывается из его груди.

- Простите, профессор, - это все, что ты можешь сказать в свое оправдание. Впервые в жизни ты причинила боль. Ты переступила черту и не уверена, сможешь ли вернутся назад. А еще ты не можешь решить, понравилось ли тебе причинять боль по-настоящему. Через неопределенное количество времени он приходит в себя и, с трудом поднявшись с пола, бредет в сторону двери и останавливается. Он смотрит на тебя ничего не выражающим долгим взглядом и чего-то ждет.

- Что ты наделала, Миона?! Я не ожидал от тебя такой, такого... - справа от профессора стоял Гарри и с разочарованием смотрел на тебя.
- Не слушай его! Снейп всегда был на их стороне! Он всегда служил тьме! Ему нельзя доверять, его нельзя жалеть! - тебе кажется забавным происходящее. Все как в магловской религии: ангелы и демоны. Добро по правую руку, зло по левую. И они шепчут тебе хором, каждый — свою правду. Но они оба не правы, они оба не знают, о чем говорят. Нет никакого добра и зла, есть ты и твои поступки, которые ты сможешь или не сможешь себе простить.

Тебе больше не стыдно.

- Вызови его, - коротко, по-деловому требуешь ты. Кривая снисходительная ухмылка. Уголки его тонких губ опускаются вниз, он кивает и выходит.

Глава 2 То, чего ты не знаешь. Часть 3

- Значит невербальная магия? - он задумчиво проводит кончиком палочки по своим бледным, бескровным, узким губам, глядя куда-то в сторону. Ты завороженно наблюдаешь за ним, не обращая внимания на заданный вопрос. Ты счастлива.
- Молодец, девочка, - с одобрением произносит он. - ты не только не сломалась — ты стала сильнее! Вот только что же мне с тобой делать?! - наигранно сетует он и хохочет еле слышно, простужено, шипяще.

Смех резко обрывается, и он обращает свой взор на тебя. Карминовые глаза жадно ощупывают твое исхудавшее тело, все больше сужаясь. А ты смотришь на его руки. Его длинные пальцы с острыми, загнутыми когтями легонько касаются палочки. Он держит ее будто играючи, никогда не хватаясь за нее всерьез. Тебя восхищают его руки, на мгновение затаив дыхание, ты представляешь, как он касается тебя. По спине пробегает судорога удовольствия.

Его самоуверенность не кажется тебе излишней, ты чувствуешь, что он властелин положения. Лорд вскидывает руку вверх театральным жестом и направляет палочку на тебя, рукав просторной мантии оголяет изящную жилистую руку. Он прикрывает глаза, шумно вдыхает воздух через щелочки и его губы растягиваются в гадкой ухмылке. Ты вспоминаешь испанскую корриду, он похож на матадора со шпагой, готовящегося к последнему выпаду — убийству быка. Интересное сравнение. Ты не успеваешь додумать кто же в роли быка, как ответ приходит со вспышкой боли во всем теле. Какие же это незабываемые ощущения. Тебя трясет, то ли от боли, то ли от экстаза. Тебе хорошо, приятно, божественно. Ты видишь в деле эту палочку и упиваешься ее силой.

Боль прекращается, на его лицо, словно тень, наползло недовольство. Он гневно поджимает губы, и с какой-то обидой смотрит на тебя, будто ты не оправдала его ожиданий. Вся его рафинированность слетает словно сорванная маска, замешательство и досада - его истинное лицо. Тебе грустно и обидно. Он оказался не тем, кем ты его себе рисовала. Да и палочка не оказала желаемого эффекта. Она как шлюха: переходит из рук в руки и никому по-настоящему не служит. Смерть оказалась коварной: она всегда оставалась мастером старшей палочки, позволяя смертным хоть на частичку почувствовать власть и лишая их ее.

- Ты была права, - доноситься из дальнего угла голос Дамблдора. Ты поворачиваешь голову к нему и довольно ухмыляешься. Директор улыбается в ответ, через свою пышную длинную бороду, половинки его очков поблескивают в неровном свете.
- Да, - отвечаешь ему, от удовольствия щуря глаза.
- Куда ты смотришь? – Лорд проследил твой взгляд до пустого угла. В его голосе слышится непонимание и раздражение. Его недовольство передалось тебе. Ты прищуриваешь глаза и трясешь головой, будто пытаясь отогнать назойливую муху. – Я спрашиваю: куда ты смотришь?! – орет он, крепко зажимая старшую палочку.
- Избавься от него, - слева от тебя слышится знакомый голос Рона. Ты оборачиваешься к нему, в груди щемит тоска. Весь гнев сходит на нет. Он спокоен. Его безразличный взгляд скользит по Лорду и перескакивает на тебя. – Чего ты ждешь? – непонимающе вскидывает он брови. – Ты можешь прихлопнуть его как муху. Убей его.
- Но тогда пророчество… - лепечешь ты, глядя в яркие голубые глаза Рона. Ты не можешь возразить ему. Тебе физически больно от его равнодушного стремления убивать, разрушать, уничтожать.
- К дементорам пророчество! – рассвирепев, кричит Рон, его кулаки сжимаются, а глаза полыхают жгучей ненавистью. – Вспомни, Гермиона, вспомни, как он поступает со своими врагами. Убей его, убей!
- Убить… - повторяешь ты, не желая понимать сути самого слова. Ужасно много раз у себя в голове ты убивала его, безжалостно, без капли сочувствия. Обращала в прах его тело, разрывала на клочки последний лоскут его души. Но что значит убить по-настоящему? Ты вспоминаешь то непогасшее чувство удовлетворения от причинения боли другим. Вспоминаешь искаженное отвращением лицо Люциуса, свое унижение. Вспоминаешь родившийся тогда страх. И желание убивать. Оно настолько чисто и прозрачно, настолько просто и понятно, что стоит поднять глаза на Лорда, и он тут же умрет. Волна радостного гнева, горького отчаяния, боли, смятения и гнева накрывает тебя с головой. – Убить…
- Что ты там бормочешь? – Лорд отступает на шаг назад. Конечно бессознательно. Он проявляет слабость, но для тебя это как сигнал к действию. Ты напрягаешься всем телом уже готовая выплюнуть непростительное.
- Стой, - весь пыл и гнев куда-то исчезают, прячутся в тень. Ты поворачиваешь голову вправо. Лицо Гарри очень серьезно, он обеспокоен. – Назад дороги не будет.

Ты мотаешь головой, пытаясь отогнать слова Гарри. Ты бы зажала уши руками, если бы они были свободны, только чтобы его слова не достигли цели. Зачем он говорит эти прописные истины? Зачем он лишает уверенности? Ты бросаешь взгляд туда, где стоял Рон. Но там пусто. Ты чувствуешь слабость в ногах, будто из-под тебя ушел пол. Мир закачался, опрокидываясь с ног на голову. Ты хочешь крикнуть, чтобы он прекратил делать это с тобой, чтобы мир остановился. Или исчез. Слишком тяжело и больно нести его на своих плечах. Ты не должна сдаваться. Ты не должна поддаваться. Но очень хочется. В своей голове ты сотни раз уничтожала этот мир. И все давно уже смешалось. Что с того, если ты и это мир разобьешь? Может он воплощение твоего безумия? Может это все не правда? Может это кошмарный сон?

- Проснись, Гермиона, - Луна, стоящая по левую руку от Лорда, смотрит на тебя ясными серыми глазами. Ты чувствуешь, как она смотрит внутрь тебя, как разбирает на атомы. Изучает. – Ты всегда знаешь где реальность. И этот мир тоже…

Она не договаривает, но ты понимаешь ее без слов. В конце концов, Луна лишь проекция твоего сознания. Ты говоришь с собой ее устами. Ты отворачиваешься от нее, и снова смотришь на Гарри, улыбаешься ему. Он закрывает глаза, готовясь услышать твои последние слова. Именно твои. Возможно, ты сама больше никогда их не услышишь.

- Назад дороги нет, - инфернально хохочешь в тусклое серое лицо Лорда. Он недоверчиво разглядывает тебя, уголки его губ опускаются.
- Что ты… - успевает пробормотать он.
- Силенцио, инкарцеро, - заклинания легко срываются с твоих губ и голос властный и глубокий заползает все щели этой смертельной мышеловки. Лорд нелепо и беззвучно открывает рот, его руки стягиваются сзади невидимыми веревками, одна петля накидывается на шею, сдавливая ее. Он пытается бороться. Возможно судорожно вспоминая заклятия. Ему еще ни разу не приходилось стоять на коленях перед кем-то, но он падает на них. Перед тобой. – Релашио, - шепчешь ты, и руки, безвольными плетями падают вниз, освобожденные от оков.

Ты потираешь изодранные запястья, челюсть сводит судорогой от удовольствия, а глаза закатываются от экстаза. Лорд давится собственными хрипами, его глаза вылезают из орбит от напряжения. Он медленно задыхается, серые тонкие губы наливаются черной гнилой кровью. Ты на секунду завороженно замираешь, разглядывая его. Довольно хмыкаешь и подходишь к нему.

- Назад дороги нет, - отвечаешь ему на немой вопрос. – Ты умрешь. Твое хилое тело погибнет, а остатки души растворятся в небытие. Я покажу тебе настоящий ужас в пригоршне праха. Ты хотел показать его мне, но у тебя не вышло. Ты слабый, слабый, слабый…

Ты касаешься пальцем своих губ и улыбаешься. Обходишь его со спины и выдергиваешь старшую палочку из его рук. Он пытается сопротивляться, но это лишь слабые попытки его слабого тельца.

- Пора умирать, - печально говоришь ты, садясь перед ним на колени. – Ты не достоин владеть этим миром. Никто не достоин. Эта палочка, - ты вытягиваешь руку вперед, показывая бузинную палочку, - не принадлежит тебе. Она не чувствует в тебе хозяина. К сожалению, у нее только один хозяин. Прощай.

Ты крепко зажимаешь основание палочки в кулаке и с размаху втыкаешь ее Лорду в глаз. Его череп на затылке лопается как скорлупка яйца, и кончик палочки выходит с той стороны. Наверное, Лорд кричит от ужаса и боли, но ты этого не слышишь. Что-то теплое и студенистое вытекает тебе на руку, сползает по его щеке. Его тело конвульсивно дергается еще пару раз и, ослабев, обмякает. Голова Лорда медленно соскальзывает с палочки, и он падает навзничь. Его плоть окутывается зеленым пламенем и медленно исчезает в пространстве. Вместе с ним горят Гарри, Рон и Луна. Дамблдор кивает на прощанье. Они все исчезают.

- Назад дороги уже нет, - печально произносит Гарри, навсегда оставляя тебя в одиночестве.

Ты бездумно опускаешь глаза на палочку и лоскутом своей хламиды протираешь ее от мозгов этого ничтожества, так и не сумевшего уничтожить этот мир. Палочка уютно устроилась у тебя в ладонях. Смерть приняла твою кровавую жертву и дала тебе на время свою любимую игрушку. Ты чувствуешь, как тебя переполняют силы. Они вместо крови, заполняют вены и сосуды. Сердце перекачивает их, разгоняя по всему телу. Тебе хочется петь.

Твой восторг прерывает крик Бэллы. По телу пробегает судорога возбуждения, ты медленно выдыхаешь и встаешь с колен. Она нелепо дергаясь взад-вперед, опасливо косится то на тебя, то на свое предплечье. Ее метка исчезает, с ужасающей быстротой тает. Ты ничего не говоришь. Время всех слов ушло. Пришло время действовать. Пора показать всем ужас в пригоршне пепла.

@музыка: La Roux - I`m not you toy dubstep mix

@темы: Гарри Поттер, Гермиона, фанфик, NC-21, даркфик

---

IONIC HALO. Темное начало_ЧАСТЬ 1

Беты (редакторы): Сиреневое Солнце
Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер»,Гарри Поттер(кроссовер)Рейтинг: NC-21
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Экшн (action), Психология, Даркфик
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Насилие
Размер: планируется Мини
Статус: В процессе
Описание:
Ты смотришь в ее глаза. В ее полные безумия глаза. Ты ждешь ЭТО слово, ты знаешь, она его скажет. И она не заставляет долго ждать, произносит его. Ты видишь, как ее губы округляют «У» и образуют хищный оскал. Она произносит его с нескрываемым восторгом и предвкушением.
Посвящение:
любителям даркфика и ценителям классической музыки.
Примечания автора:
Пробую написать Даркфик. Пробую описать тьму в душе. Люблю Гермиону и хочу ее сломать, использовать и окунуть во тьму.

Глава 1. Страха нет. Часть 1

Ты смотришь в ее глаза. В ее полные безумия глаза. Ты ждешь ЭТОГО слова, ты знаешь, она его скажет. И она не заставляет долго ждать, произносит его. Ты видишь, как ее губы округляют «У» и образуют хищный оскал. Она произносит его с нескрываемым восторгом и предвкушением.

Ты закрываешь глаза, чувствуешь, как ноги подгибаются, руки больно ударяются о холодный пол. Все тело сковывает неописуемой болью. А в голове нет ни одной мысли. После Ее ужасного слова все твои слова теряют смысл и вылетают из горла стонами и хрипами вместе с кровью. Глаза по-прежнему закрыты, и ты не ориентируешься, кажется, что ты падаешь, падаешь, падаешь... И вот уже не руками, а затылком ощущаешь холодный гладкий пол. Пальцы выламывает так, словно в них нет ни костей, ни суставов. Ты кусок мяса. Все мышцы в диком неестественном напряжении. Так бывает, когда сводит судорогой икру на ноге, только так сводит все тело. И не каких-то там 40 секунд, а пока ЕЙ не надоест. Это страшно. Ты боишься, что боль никогда не отступит.

В голове проносится одинокая мысль, что ЕГО больше нет. ОН не может остаться жив после такого. Но тебе почему-то сразу становится безразлично. Будто это происходит не с тобой, или это можно будет исправить.

Заклятье больше не действует. Она что-то кричит, что-то хочет узнать от тебя. Ее бешеные глаза дико вращаются, Ее речь постоянно прерывается истеричным смехом. Ты лежишь уже с открытыми глазами и смотришь в потолок на огромную люстру, тихо покачивающуюся и позвякивающую хрустальными подвесками. В данный момент ее бронзовый остов занимает тебя куда больше, чем все, что происходит вокруг. Люстра висит прямо над тобой, и у тебя только одно желание. Чтобы одно звено из цепи, на которой держится этот шедевр литейного и ювелирного искусства, не выдержало и расцепилось. Ты представляешь, как эта конструкция, будто в замедленной съемке, вздрагивает, на мгновенье проседает вниз и летит прямо на тебя. Подвески взметают вверх, издавая мелодичный звон. С каждым мгновеньем она все ближе, и ты уже можешь дотронуться рукой до нее. Своим острым концом она впивается в твое тело. Подвески опускаются и снова подлетают вверх, срываясь с креплений. Ты видишь в воздухе миллионы ярких прозрачных стекляшек и среди них рубиновые капли. Ты наблюдаешь, как твоя кровь медленно перемешивается с хрусталем и все это великолепие оседает на пол, орошая все вокруг. Подвески бьются и разлетаются в разные стороны, переливаясь колокольчиками. Все успокаивается. Время ускоряется. Это видение занимает всего лишь миг, ты успеваешь только моргнуть и понять, что люстра находится на прежнем месте.

Возвращаются ощущения. Ты чувствуешь, что все тело ноет. Мышцы расслабились, но после такого долгого напряжения они не скоро придут в себя. Это еще больнее, чем сама пытка. Тебе хочется закрыть глаза, ты просишь вселенную, что дала силы пережить все это, обрушить на тебя эту ненавистную люстру.

Что-то тяжелое опускается на грудь. В нос ударяет запах немытого тела. Эта тварь сидит на тебе и приставляет нож к горлу. В ее нуаровых глазах с расширенными зрачками полыхает удивление и ожидание. Тебе хочется усмехнуться, схватиться за ее руки и надавить на нож. Но сил на это нет, мышцы задеревенели. На глазах выступают слезы. Первые слезы за все время. Ты плачешь не от боли и страха. Ты плачешь от обиды. Она, конечно, это расценивает по-своему. Ее вытянутое худое лицо с асбестовой кожей, обрамленное колтунами черных с проседью волос, озаряет довольный оскал. Кажется, она рада, что добилась своего. Слезы по-прежнему омывают лицо и неприятно пощипывают щеки. Ты отводишь взгляд от ее лица и снова натыкаешься на чертову люстру. Тебя разбирает смех. Смеяться больно, кажется, что легкие вывернули наизнанку, но оно стоит того. Ее лошадиная морда вытягивается, она с недоумением смотрит на тебя. По-моему, ей стало страшно. А ты представляешь себе, как та люстра срывается с цепи и прошивает насквозь вас вдвоем. Представляешь, как еще большее недоумение искажает ее лицо. Она не понимает, что произошло, но когда до нее доходит...

Ты снова смаргиваешь это видение, и люстра до сих пор висит под потолком. Вздох сожаления. Она сидит с открытым ртом и не знает, что еще можно с тобой сделать. Но ее лицо снова озаряет сумасшедшая улыбка. Она задирает рукав рубашки на твоей правой руке и втыкает свой серебряный нож в предплечье. Обжигающая холодная волна накатывает на твое сознание. Ты не понимаешь, что она делает, но когда она заканчивает...

Это не так больно, как Круцио, но терпеть нет мочи, из твоего горла вырываются стоны, а сознание мутится. Ты боишься отключиться и так и не узнать, что она творит. Радостный лающий смех раскатывается по залу. Через мутную пелену боли ты чувствуешь, что она дергает тебя за волосы, чтобы привести в сознание. Она хочет, чтобы ты увидела это, тычет твоей же рукой тебе в лицо и что-то радостно декламирует, оглядывая зал. Собрав последние силы, ты напрягаешь зрение и разглядываешь плоды ее творчества. Усталый безразличный вздох вырывается из твоих легких. Ты понимаешь, что ЭТО останется с тобой навсегда, но тебя это не волнует.

В следующую минуту все встает с ног на голову. Летят разноцветные молнии, слышатся чьи-то крики, знакомый и родной голос зовет тебя по имени. Но ты так же лежишь на полу. Все резко заканчивается. А ты так и лежишь на полу.

Глава 1. Страха нет. часть 2

Вселенную нельзя назвать жестокой и несправедливой или доброй и всепрощающей. К ней вообще нельзя применять человеческие понятия и нормы морали. Она безразлична ко всему, что в ней происходит. Вселенная не обращает внимания на мольбы, слезы, отчаянные крики живущих в ней носителей разума. Она просто следует кем-то задуманной схеме — расширяется, сталкивая между собой целые миры, зажигая и гася звезды. В ней нет понятия времени, она не отслеживает его течение, не отсчитывает минуты, секунды, мгновения. Вселенная не нуждается в таких формальностях. И если что-то происходит в ней, то это просто происходит.

Время — величина относительная. Что для Вселенной одно мгновение? Это в миллиарды раз меньше, чем для человека один вздох, один удар сердца, озарение.
За это мгновение во Вселенной может произойти великое множество событий. Сотворение и разрушение, рождение и смерть, искра разума и помутнение рассудка. И все эти события важны только одним существам в этой самой Вселенной.

***

Ты открываешь глаза и снова закрываешь их. Голова раскалывается, во рту пересохло, язык распух и прилип к небу, очень хочется пить. Ты не чувствуешь свое тело. Пытаешься пошевелить руками и понимаешь, что они затекли, а запястья жжет, будто к ним приложили раскаленный металл или облили жидким азотом. Первое желание согнуть руки. Ты дергаешь ими вверх-вниз, но они так и остаются в одном положении. Слышен только лязг металла о камень. Плечи сводит судорогой так сильно, что выступают слезы. Собравшись с духом, ты снова открываешь глаза, но это бессмысленно, в помещении слишком темно. Надеешься, что глаза привыкнут, и ты сможешь разглядеть хоть что-нибудь. Не закрывая глаз, ты пытаешься представить в каком положении оказалась. Мыслительный процесс дается не легко. Последний раз ты помнишь себя в большом холодном зале Малфой-мэнора, помнишь пытки чокнутой Лестрейндж, а дальше - провал.

Конечно, ты понимаешь, что до сих пор находишься в поместье, где-то в подвале или чем-то подобном. Ты сидишь на холодном полу, руки прикованы цепями. Если попробовать встать, то, возможно, рукам станет легче, они больше не будут держать вес твоего тела. Тут медленно и неотвратимо накатывает понимание, что ног ты совсем не чувствуешь. Надеешься, что они просто затекли, но с каждой секундой уверенность покидает тебя. Ты все еще пытаешься успокоить себя, отвлечь мыслями о друзьях, о Роне и о НЕМ. И в этот момент резко начинает «тянуть» низ живота, кажется, будто внутри маленький, не затушенный костер. В груди щемит от боли и отчаянья, ты закусываешь губу до крови и больше не сдерживаешь слез. Дура, на что ты надеялась, когда шла на все это?!

Раздается щелчок замка и дверь тихо открывается. В глаза ударяет яркий свет из коридора. Ты щуришься от боли в глазах, для тебя теперь любой источник света покажется ярким. В дверном проеме появляется темная высокая фигура. Лица ты не видишь, но что-то неуловимое заставляет тебя немного расслабиться. Ты не чувствуешь угрозы.

Человек делает шаг в твоем направлении, и дверь за ним захлопывается. В этой темноте вас теперь двое, и ты снова ничего не видишь. Ткань его мантии шуршит, знакомый голос произносит заклинание, и на кончике палочки зажигается синий огонек, освещая знакомую фигуру. Твои глаза цепляются за черты его непривлекательного лица. Сердце сжимается в груди, ты не знаешь, радоваться тебе или плакать от обиды. Он смотрит на тебя с равнодушным каменным лицом. Он никогда не позволял себе лишних эмоций, его носогубные складки и опущенные уголки рта прекрасное тому доказательство. Недолгое время вы смотрите друг на друга молча. Будто что-то решив, он почти вплотную подходит к тебе и нагибается к твоему лицу. Твой нос улавливает знакомый запах ингредиентов для зелий, но самой сильной нотой в этой какофонии является мята. Ты слабо удивляешься, потому что она практически бесполезна для зельеварения.

Свободной рукой он берет тебя за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза. Он гипнотизирует тебя, заставляет выпасть из сознания и сам лезет в него. Перед глазами встают картины недавней сцены в зале. Быстро понимаешь, что он использует легилименцию. Ты снова переживаешь те боль и отчаянное желание сдохнуть. Бороться против внедрения в сознание ты не можешь, и горькая обида вырывает из тебя всхлипы и слезы с утроенной силой. Наконец, он покидает твою голову. В свете голубого сияния видишь, как уголки его губ искривляются в усмешке. Тебе страшно.

Недоверчиво и с презрением посмотрев на тебя, он кладет свою палочку на пол, и ее света хватает, чтобы бегло осмотреть помещение. Впрочем, ничего интересного, обычное подвальное помещение без окон. Из складок мантии он одной рукой извлекает флакон, другой зажимает тебе нос. Воздуха не остается, ты открываешь рот, он быстро вливает содержимое флакона и запрокидывает твою голову. Зелье, не встречая барьеров, быстро опускается в желудок. И ты отключаешься.

Глава 1. Страха нет. часть 3

В сознание тебя приводит нечеловеческая боль. Резко распахнув глаза, ты смутно видишь фигуру и кучу чёрно-белых точек. Челюсти сводит настолько сильно, что тебе кажется, будто зубы крошатся. Легкие опять выворачивает, дышать невозможно. Твое громкое мычание разбавляет ее заливистый смех.

Боль резко отступает, ты продолжаешь тяжело дышать сквозь сомкнутые челюсти. Пытаешься сфокусировать взгляд на ней и с удивлением понимаешь, что в помещении есть еще кто-то. Свет его палочки освещает все вокруг. Вспышка ярости перехватывает и без того слабое дыхание. Ты зла. Ты очень зла. Ты ненавидишь.

«Идиотка! Не позволяй эмоциям овладеть тобой! Один раз ты уже позволила себе слабость. Не будь тряпкой, успокойся». - Ты мысленно уговариваешь себя. Закрываешь глаза и стараешься дышать ровно и глубоко, на сколько это возможно. Пытаешься абстрагироваться. Ты заставляешь себя представить тихое горное озеро, окруженное соснами. Хочешь представить пение птиц, но вместо этого слышишь очередной раскат хохота. Волна ярости снова накатывает. Ты открываешь глаза и смотришь на нее твердым немигающим взглядом, если бы ты была василиском, она тут же бы окаменела.

Кажется, ей снова страшно, она перестает смеяться, замирает, удивленно и испуганно смотрит своими выпученными глазами на твое сломанное тело. Выставляет вперед руку с палочкой, и снова боль врывается в тело. Такая привычная боль. Ты проваливаешься в бессознательное и будто издалека слышишь собственный голос, который повторяет лишь одно слово: - «ненавижу». Хуже того, ты осознаешь, что он звучит только в твоей голове.

Боль прекращается, ты обессилено повисаешь на цепях. Неожиданно ощущаешь тепло, исходящее от пола. Не успеваешь удивиться, как улавливаешь запах мочи. Внутри все холодеет, опустив лицо вниз, ты подтверждаешь свои догадки. Хочется разревется от стыда, но вовремя себя одергиваешь. Снова и снова напоминаешь себе о неуместных эмоциях.

В первый раз даешь себе труд посмотреть на третьего участника пыточного процесса. Его и без того бледное лицо кажется еще бледнее, серые водянистые глаза опухли и покраснели, верхняя губа брезгливо подергивается. Кажется, ему совершенно здесь не нравится, наверное, он предпочел бы оказаться где-нибудь в другом месте, а последняя твоя невольная выходка заставляет его испытывать отвращение. От всего этого тебе становится жутко смешно, и ты не стесняешься это показать. Твое сорванное горло выдает хриплый, лающий смех. Его глаза округляются, он срывается с места, но не успевает добежать до двери, как его выворачивает. Эта картина веселит тебя еще больше, смех становится похожим на булькающий кашель больного астмой. Переводишь взгляд на нее, кажется, она озадачена. Видимо, ее тронутый Азкабаном мозг не способен переваривать чужие эмоции и, не сдерживаясь, она снова выкрикивает Непростительное. Ты в очередной раз сжимаешь челюсти и плюешься кровью.

Все резко прекращается, и, пока ты приходишь в себя, они оба испаряются. Вместе с ними уходит свет. Ты снова остаешься в темноте, только теперь твое одиночество разбавляют отвратительные запахи мочи и рвоты. Тебе очень хочется почувствовать запах мяты. Но скоро привыкаешь и перестаешь улавливать запахи.

В этот раз ты не отключилась и у тебя есть время подумать, например, о том, сколько ты уже тут находишься? Где Рон и Гарри? Почему тебя пытают, но не допрашивают? И на чьей стороне Снэйп? На все эти вопросы самой тебе не ответить, но можно строить предположения. Остается только собраться с силами, не раскисать и лишний раз не давать им повода чувствовать над тобой превосходство.

***

Он снова пришел и принес с собой запах мяты. Стоя в центре подвала, он морщит нос, прикрывая лицо тыльной стороной ладони. Ровное сияние «Люмоса» блуждает по полу перед ним. Одним скупым движением палочки он очистил помещение от посторонних запахов и их источников. Тебя это радует, это первое приятное событие за последнее время. Но тут же накатило слабое разочарование, ведь это не ради тебя.

Запах мяты чувствуется прямо рядом с тобой. Ты не успеваешь моргнуть глазом, как его лицо оказывается
напротив твоего. Черные глаза внимательно ощупывают тебя. Ты кожей чувствуешь его взгляд. Одними губами пытаешься спросить про свои ноги, голос сорван, можешь только шептать. Он не слышит и не понимает тебя. Подносит свое ухо к твоему рту, и ты из последних сил выдавливаешь: - Что с моими ногами?

Он понял, выпрямился во весь рост и оглядел тебя целиком. Под его взглядом чувствуешь себя маленькой и беззащитной, хочется стать невидимкой. Горькая усмешка мелькает на его лице, ты пытаешься быть сильной и не расплакаться. Он разворачивается и уходит, оставляя тебя снова привыкать ко тьме.

Ты успокаиваешь себя в очередной раз и думаешь, на сколько еще тебя хватит. Говоришь себе, что будешь сильной ради друзей, ради Рона. Но, кажется, ты этим себя больше не сможешь убеждать. Нужны более весомые аргументы, более личные мотивы. Еще веришь, что за тобой придут и спасут.

Он снова вернулся, держа в руках большой бутыль мутной жидкости. В два шага преодолев пространство между вами, он запрокидывает твою голову, заставляя открыть рот, и без предупреждения вливает жидкость. Ты захлебываешься, через силу сглатываешь и надеешься, что голодный желудок примет зелье. Он снова уходит, и у самой двери ровно произносит: - Будет больно.

Дверь за ним бесшумно захлопывается.

Зелье начинает действовать мгновенно, ты сразу чувствовать неприятное покалывание ниже поясницы. Покалывание переходит в боль. Сначала в несильную и ноющую, в конце нестерпимую и пульсирующую. Кажется, ты слышишь, как хрустят кости. Становится одновременно и страшно и дико радостно. От боли ты кричишь, не сдерживаясь. Он был прав, но это стоило того.

Через неопределенный промежуток времени чувствуешь ноги до кончиков пальцев. Ты счастлива и с благодарностью думаешь о зельеваре. Выпростав, наконец, из-под себя вновь приобретенные конечности, ты мечтаешь, как, наконец, встанешь и рукам сразу станет легче. Захотелось жить, вернулись естественные потребности. Голод и усталость стали одолевать тебя. Если первое было пока неразрешимой проблемой, то второе вполне можно реализовать прямо сейчас. Ты даже не успеваешь закрыть глаза, как ...

Страха нет. Пока...

@музыка: La Roux - I`m not you toy dubstep mix

@темы: Гарри Поттер, Гермиона, фанфик, NC-21, даркфик

---

03.11.2014 в 00:55

Пишет  геккон:

02.11.2014 в 22:41

Пишет  ru.FanFiktion:

Родные, дорогие и любимые авторы, читатели, мимокрокодилы и даже активные недоброжелатели,
как многим уже известно, Фикбук пал. Надеюсь, временно. Отдохнет и встанет. Но, припоминая такую ситуацию в декабре 2012 года, когда такое падение закончилось потерей данных за почти два месяца, я обращаюсь к вам с предложением.
Нет ли у авторов непреодолимого желания или хотя бы смутных подозрений, что стоило бы в целях безопасности дублировать фики на другом сайте?
Мы никак не конкуренты Фикбуку и даже не пытаемся быть ими. Все, что мы просим, уделить нам немного времени и выложить свои работы.
Что мы можем предложить авторам и читателям?
Неплохой поиск в каждой категории. Удобство выкладки. Доброжелательные и отзывчивые модераторы. Возможность выбрать собственный дизайн сайта из пятнадцати предложенных. Вскоре ожидается подключение приложения для мобильных устройств. Стабильная работа без падений. Весь интерфейс на русском. Быстрая премодерация — в течении минуты на странице автора и через два часа на главной. Лёгкость загрузки и редактирования текстов. Мультифандомность.
В общем и целом, мы, команда из двух модераторов, приглашаем вас посетить нас и оставить фик, комментарий или просто приятно провести время.

@темы: все на эФэФ, фикбук упал, Фикбук_курлык

---

На темной стороне луны_часть 1

Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер»,Гарри Поттер(кроссовер)
Персонажи: Снарри
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Психология, Даркфик, Hurt/comfort
Предупреждения: OOC
Размер: планируется Мини

Описание:
- Что? – недоуменно спросил у пустоты Северус и обернулся. Поттер все еще стоял в дверях, хотя Снейп был уверен, что он уже ушел. – Я говорю: вы думаете, что я не соответствую общепринятым представлениям о самом себе. Но смею вас заверить, профессор - это не так. Я - есть я, и никто больше. Возможно, сейчас я самый настоящий из всех своих «я». Вы боитесь зверя, которого не существует. Вы придумали его себе, и теперь ждете его прихода. Но видите только меня. Вас это пугает?

Примечания автора:
Абсолютно камерная история, об отношениях двух совершенно разных, и в то же время совершенно одинаковых людей. Они вдвоем заперты в доме. А Гарри заперт в самом себе. Работа написана по заявке.

собственно, сама заявка

Заявка с ФБ, но из=за того, что он курлыкнулся я не могу дать на нее ссылку.

Что бы победить Темного Лорда нужна сила и могущество. Гарри это получает, но лишается возможности чувствовать дружбу, любовь, в общем все положительные эмоции. Да и вообще эмоции. В его действиях - холодный расчет. Но не надо деллать из него садиста, ему не нужны жертвы, если только они не ради какой-то цели, или просто помеха. Это не удовольствие, а рассчет. Который совершенно не свойственен Гарри Поттеру, которого знают и друзья, и враги. Поэтому его не понимают ни свои, ни чужие, остается играть одному. В процессе выполнения своего плана несколько раз пересекается со Снейпом. В каком качестве Снейп - шпион, один из пожирателей - на усмотрение автора. Но пусть он будет несколько раз свидетелем несвойственной Гарри жесткости, может жестокости, хладнокровного убийства, круцио. Главное, чтобы Снейпа просто поразило, то каким Гарри стал, и чтоб он понял, что прежний он был ему дорог.
В результате он добивается своей цели - Темный Лорд мертв (будут ли крестражи - на усмотрение автора).Остаются последователи Воландеморта, которые пытаются отомстить. Но и друзья уже боятся Гарри, такой он им не понятен и кажется опасным.
Дальше - снарри, 2 варианта:
-Друзья, думая, что Гарри опасен, закрывают его, к примеру в доме на Гриммо. Снейпу становится интересно, что же такое Гарри с собой сделал, что бы стать таким. Конечно пытается помочь, они сближаются.
-Гарри берет в плен Снейпа. В этом случает Снейп ничего хорошего от Гарри не ждет, думая, что он его просто убъет и даже немного его провоцируя, чтоб сразу и без пыток. Но Гарри его убить не может, даже покалечить особо, что удивляет его самого. Пытаются понять, что не так в состоянии Гарри, Снейпа он конечно отпускает, только он не уходит, ну видно же, что помошь нужна.

Вот причина такого состояния Гарри мне не придумывается. Не, ну сжечь душу, любовь можно конечно... Но может быть какое-нибудь зелье, чары чтобы заблокировать эмоции, которые Снейп при помощи легилименции открывает? Возросшая сила? Или она и была немаленькая? Снятие ограничителей на магии? Дамби же не нужен был новый Темный Лорд, а всего лишь баран на убой - вот и причина не открывать Гарии полноту его магии.
Ну а в конце - хеппи-энд, хотя бы для этих двоих. Потому что ничем радужным война закончится не может, чтоб прям без жертв. В любом случае, Гарри должен стать собой, но вот со всем, что он совершит - ему жить. Пусть Снейп будет ему в этом опорой.

Глава 1. Добрый вечер, мистер Поттер

- Добрый вечер, мистер Поттер, - Снейп шагнул из камина и стряхнул пепел с неизменно черной мантии. Гарри оторвался от книги, которую держал в руках и спокойно посмотрел на Северуса. Его глаза были холодными, тусклыми и отливали серым. Снейп подавил желание зябко передернуть плечами. Это были уже не глаза Лили. Это было нечто, не имеющее четкого объяснения. Не самое приятное, что можно увидеть с порога. Северусу показалось, что в них отражалась сама смерть. И пустота. Он заметил этот взгляд еще раньше. Гарри вернулся уже таким с каникул после шестого курса. Но тогда Снейп не предал этому большого значения. Все-таки, мальчишка за шесть лет пережил слишком много и слишком многих. Неудивительно, что он был опустошен. Но именно сейчас, в эту самую секунду Северус понял, что это не та опустошённость. Поттер изменился. Не в лучшую сторону.
- Добрый вечер, мистер Снейп, - спокойно ответил Гарри. У Северуса от этого спокойствия, будто давящего на темечко, мурашки побежали по спине. Он крепче сжал палочку в пальцах. Мальчишка заметил это и прищурился. - Не стоит этого делать, профессор, - равнодушно сказал он. - Или вы пришли именно за этим?
- Нет, - качнул головой Снейп, но сжал палочку еще сильнее. Правильный ответ был «да». Если бы понадобилось, Северус был готов пожертвовать Поттером хоть сейчас. Но сомневался, что у него могло это выйти. - Я пришел, чтобы проверить.
- Проверили? - Спросил Гарри, откладывая книгу в сторону. Снейп кивнул. - И что вы думаете?
- Думаю, что с вами не все в порядке, - сказал Северус, ощущая знакомый безотчетный страх. Слишком знакомый и слишком привычный. «Не все в порядке» – эти слава настолько не отражали действительность, что казались откровенной ложью. Было бессмысленно надеяться на то, что человек, убивший самого сильного темного мага столетия, останется невинным. Смерть калечит души, дарующих ее. Это плата за силу. Но Поттер, похоже, заплатил непомерно большую цену за один взмах палочкой. - Что случилось?
- Случилось? - Будто бы удивленно спросил Поттер. - Разве что- то случилось? Мне кажется, все в порядке, сэр.

Северус нахмурился, от искренней вежливости Поттера его передернуло. Это было еще хуже, чем его прежняя дерзость.

- Нет, Поттер, - холодно сказал Северус, шагнув вглубь зала, - с вами не все в порядке. И вы это знаете. Это знают ваши друзья. Это знаю я. Иначе вы бы сейчас не просиживали штаны дома. Вас заперли здесь не просто так.
- Что вы заладили: «не все в порядке»? – Гарри умудрился задать вопрос так, что он не походил на вопрос, скорее на обвинение. - Не имею ни малейшего представления о причинах, заставивших моих друзей сделать это, - Гарри закинул ногу на ногу.
- Бросьте, Поттер, - немного несдержанно сказал Северус. - Вы все прекрасно понимаете. Я не уйду отсюда, пока не выясню: что с вами случилось.
- Нет, мистер Снейп, вы не уйдете отсюда потому, что я вам это не позволю, – Снейпу показалось, что Поттер пошутил, но мальчишка даже не улыбнулся. – Вы же умный человек, профессор, и тоже должны все понимать.
- Что я должен понимать? – настороженно спросил Снейп, лихорадочно перебирая в голове варианты отступления. - То, зачем я это делаю с вами, - Северус ничего не понимал, а в ответе Гарри ему слышался вопрос. Будто Поттер у него спрашивал, зачем он это делает. Все было слишком странно и запутано.
- Понимаю, - кивнул Снейп, надеясь разобраться с этим в будущем. Ему казалось, что ответ лежит на поверхности, но, как это всегда бывает с важными вещами, он его забыл, или не видит в упор. Гарри снова прищурился и пристально посмотрел на него, будто что-то для себя решая. Северусу вдруг снова стало страшно. Безотчетно. Липко. Будто сейчас решалась его судьба. Будто он гладиатор на арене, а Цезарь вытянул вперед руку с зажатым кулаком, и большой палец оттопырен в сторону. И сейчас это палец либо замкнет кулак, либо Цезарь покажет раскрытую ладонь.
- Надеюсь, у вас нет планов на ближайшее будущее, - Гарри встал с дивана и шагнул ему навстречу, пряча руки за спину, как это любил делать сам Снейп.
- У меня нет планов на всю оставшуюся жизнь, мистер Поттер, - ответил Северус, отступая на шаг назад. Это было трусостью, но он ничего не мог с собой поделать. Гарри его пугал больше, чем Лорд. – Что вы читаете?
- «Повелителя мух» Голдинга, слышали о таком? – Северус отрицательно помотал головой. – Это понятно, он магловский автор. Говорят, роман полон символизма. Но по мне так это полное дерьмо. Хотя я нахожу сходство между собой и этой свиной головой. Вы понимаете? Я тот невидимый зверь. Я повелитель мух.

Гарри замолчал, изучая его лицо. Северус ничего не знал ни про «зверя», ни про «повелителя мух» и уже жалел, что задал вопрос. Поттер был похож на человека, который балансирует на грани безумия. Да, он не был похож на себя-прежнего. Люди меняются. Но Гарри будто умер и родился другой человек. Незнакомец с холодными глазами и невероятной мощью. Его было трудно понять, и от этого становилось еще страшней. Люди всегда бояться того, чего не понимают. И если бы Северус не знал этого, то давно бы попрощался с жизнью. Его первым правилом выживания было - вовремя прятать страх. Северус взял на заметку этого книжного "Вельзевула". Если Поттер нашел там аналогии, возможно, ему это пригодиться чтобы понять мальчишку. Грейнджер говорила, что он все время читает и мало спит. И, похоже, мало ест. Потому что Поттер выглядел откровенно плохо. Его всегда смуглая кожа пожелтела, глаза ввалились, скулы прорезались. На первом курсе Гарри выглядел почти так же. Но сейчас его будто пожирала изнутри какая-то болезнь. Что-то внутри головы не давало ему нормально спать, есть. Жить.

- Все всегда оказываются не такими, как от них ждешь. Да, профессор? – Гарри улыбнулся и вышел из комнаты.
- Что? – недоуменно спросил у пустоты Северус и обернулся. Поттер все еще стоял в дверях, хотя Снейп был уверен, что он уже ушел.
– Я говорю: вы думаете, что я не соответствую общепринятым представлениям о самом себе. Но смею вас заверить, профессор - это не так. Я - есть я, и никто больше. Возможно, сейчас я самый настоящий из всех своих «я». Вы боитесь зверя, которого не существует. Вы придумали его себе, и теперь ждете его прихода. Но видите только меня. Вас это пугает?
- Я не понимаю вас, - Северус сжал губы в тонкую узкую полоску и нахмурил брови. Гарри напротив – улыбнулся. Но что-то в этой улыбке было неправильное. Будто это оболочка улыбается отдельно от своего владельца. А настоящий Гарри заперт внутри, и ему там страшно, вместо улыбки – гримаса ужаса. Он будто бы кричал: «Выпустите меня! Пожалуйста, профессор, освободите меня!».
- Возможно, вам стоит почитать Голдинга, - ни капли не смутился Поттер оттого, что его так пристально изучают. – Вы будете чай? – Северус кивнул, думая совершенно о другом. – Тогда я попрошу вас спуститься со мной на кухню. Мне приходится делать все самому. Мои друзья, - Гарри сделал акцент на слово «друзья», - лишили меня моего домовика. Уж не знаю, как это расценивать: как попытку моего убийства, или они так проявляют свою заботу? - наверное, это был сарказм, но Северус не уловил его в голосе Гарри. - Хотелось бы надеяться на второе, но, честно говоря, напоминает первое. К счастью, готовить я умею. И еще, профессор, - Гарри на секунду замолчал, будто раздумывая, - давайте обойдемся без глупостей. Хорошо? Если вы попытаетесь сбежать, я накажу вас.

Северус не сомневался, что он это сделает. Если бы он лично не увидел, как Поттер хладнокровно убил Грейбэка, то, может быть, еще колебался. Грейнджер тогда спросила Поттера: зачем он убил старого оборотня. А он ответил просто и в то же время абсолютно безапелляционно: «Он был оборотнем, Гермиона. Оборотни не умеют и не хотят контролировать свою болезнь.» Против этого было трудно поспорить. Это было чертовски логично, но в то же время жестоко. Но ни у кого нет права безнаказанно отбирать чужую жизнь, даже у самого последнего мерзавца на земле.

- Я не буду делать глупостей, - сказал Северус, следуя я Гарри вниз по лестнице. – Я желаю разобраться в вас.
- Попробуйте, - ответил на это Гарри. – Мне здесь ужасно одиноко.

Северус невольно подумал, что эти слова чуть ли не единственная правда, которую сказал Поттер. Одиночество удел безумцев и королей. И парень явно не хотел свихнуться.

- Вы вините себя? – Северус затаил дыхание, ожидая ответа. Гарри резко остановился, и Снейп чуть не врезался в него.
- Мне не за что себя винить, - тихо и совершенно безэмоционально. – Я все сделал правильно.
- То, что вы все сделали правильно, я не сомневаюсь. Никто бы это не сделал лучше вас. Ни у кого бы не хватило сил на это. Где вы взяли силу, мистер Поттер?

Гарри отмер, и зашагал по лестнице вниз.

- Какой чай вы любите, профессор?

Глава 2. Слабый сильный Поттер

- Что вы с собой сделали, Поттер? – Северус уже не мог смотреть на такого Поттера. Он начал скучать по его прежним: вздорности, вспыльчивости, негеройского геройства. Без эмоций. Без чувств. Снейп не понимал, как вообще такое может быть. Ни у одного нормального человека не хватит терпения и сил жить в таком режиме. Но Гарри жил.
- Что сделал? – Удивился Гарри. Но Северус уже знал все про это «удивление». Поттер им маскировал отсутствие эмоций. Точнее, Гарри знал, что здесь надо удивляться и старательно его изображал. – Я забыл.
- Забыли? Как такое можно забыть? – Северус нахмурился. Уже неделю он пытался разобраться в Гарри. Вопросов становилось только больше, а ответов так и не было. Чаще всего Поттер отвечал, на все вопросы, которые Северус задавал. Но некоторые вопросы он игнорировал, становясь задумчивым и отстраненным.

Первую ночь Снейп не мог заснуть и спустился на кухню заварить травяной чай. Там он обнаружил Гарри, спящего в кресле у очага. Парень держал в руке «Повелителя мух», заложив страницу пальцем, голова его была откинута на мягкую спинку, рот приоткрыт. Похоже, он только что уснул, иначе книга просто вывалилась бы из рук. Лицо его было отнюдь не безмятежным, как у обычного спящего. Брови были сведены на переносице, казалось, что ему снится плохой сон. Северус не стал будить Гарри, мало ли чем это могло обернуться для него. Вдруг Поттер действительно не в себе, как думает Грейнджер. Он уже хотел развернуться и уйти, но книга, все-таки, упала, раскрывшись на заложенном развороте. Северус подошел и поднял книгу, заглядывая в нее. Ему стало интересно, что же читает Поттер, и он тоже прочитал первое, что бросилось в глаза:

«…голова у Саймона чуть запрокинулась. Глаза не могли оторваться от Повелителя мух, а тот висел прямо перед ним.
– И что тебе одному тут делать? Неужели ты меня не боишься? - Саймон вздрогнул. – Никто тебе не поможет. Только я. А я – Зверь.

Губы Саймона с трудом вытолкнули вслух: – Свиная голова на палке.

– И вы вообразили, будто меня можно выследить, убить? – сказала голова. Несколько мгновений лес и все другие смутно угадываемые места в ответ сотрясались от мерзкого хохота. – Но ты же знал, правда? Что я – часть тебя самого? Неотделимая часть! Что это из-за меня ничего у вас не вышло? Что все получилось из-за меня?»

- Я – часть тебя самого… - задумчиво, будто вспомнив что-то важное, пробормотал Северус.
- Нет, нет… - застонал Гарри, брови его совсем изогнулись изломанными стрелами, словно кто-то мучал его. Снейп невольно подумал, что, возможно, мальчишка прав, сравнивая себя с персонажами книги. Северусу, чтобы понять: о чем вечером говорил Поттер, хватило тех строк, что он успел прочитать. Гарри считал, что в нем живет еще кто-то. Только зельевару показалось, что сам Гарри и есть тот «кто-то», а оболочка - тот самый «зверь». Он вспомнил как, мальчишка улыбался странной горькой улыбкой и еще раз проанализировал весь разговор с ним. Что-то важное опять подняло голову, но Северус не успел ухватить это. Он, углубившись в размышления, развернулся и отправился к себе в комнату.

И, спустя неделю, он в очередной раз спросил у Гарри о причинах его странного поведения, и, как обычно, не узнал ничего нового. Он так и не понял, зачем понадобился Поттеру, а злить его и спрашивать об этом не хотелось. Ему все не давала покоя интонация с которой Гарри сказал: «То, зачем я это делаю с вами». Будто Поттер действительно сам не знал, для чего ему нужен Снейп.

«Может так оно и есть?» - подумал профессор. – «Может его «я» об этом не знает, но подсознание, которое всегда знает больше, толкает его на это? Может это просьба о помощи?».

Если так, то Северус был готов помочь, да только пока не мог придумать как. Поттер отрицал его, не давал проникнуть в суть проблемы. Эта игра становилась все интереснее и интереснее. И была опаснее, чем с Лордом. Поттер был хладнокровен, расчетлив и до зубовного скрежета логичен. А Лорд наоборот – эмоционален, жесток и импульсивен. Когда дело доходит до эмоций, даже великие герои становятся дураками. Поэтому войну выиграл Поттер. Он как-то избавился от них, получив взамен мощь. Теперь его лицо всегда спокойно, или сосредоточено.

- Нет, не всегда, - сказал сам себе Северус, а про себя подумал: – «Когда спит, он чувствует. Ему больно, его ломает. Возможно его подсознание рвется с боем наружу в тот момент, когда сознание наиболее слабо. Но не настолько слабо, чтобы пропустить. Поэтому он так плохо спит. Значит, эмоции никуда не делись. Они тоже заперты вместе с настоящим Гарри. Черт, как же расшевелить его?»

Вдруг Северус подумал о том, зачем ему это все надо. Действительно ли это только интерес, или что-то большее? Он мог не приходить сюда и оставить все как есть. К тому же, он ненавидел Поттера. Зачем же он пришел? Грейнджер не просила его делать ничего подобного. Она вообще ничего не просила. Северус сам запер себя с Поттером. Возник вопрос: отчего именно его, Снейпа, Гарри выбрал как заложника? Почему не своих друзей? Грейнджер была здесь тысячу раз, и мальчишка ничего ей не сделал. Он вообще послушно разрешил запереть себя в этом особняке. Стоило Северусу переступить порог и все резко поменялось. Может парень понимает, что представляет опасность и пытается оградить остальных от себя? А его Поттер выбрал, как единственного человека, который уж точно жалеть его не будет и поможет выбраться из этого дерьма. Между прочим, они быстро пришли к взаимопониманию и не пытались раздражать друг друга. Наверняка, будь на его месте Гермиона, то она бы попыталась достать из Поттера нужные сведения всеми возможными способами, как умела только она. И, возможно, поплатилась бы жизнью. Потому что для нового Поттера слово «дружба» имело несколько другое значение - что-то вроде взаимовыгодного сотрудничества.

- Не всегда? – Северус очнулся от размышлений и посмотрел на Гарри. Поттер, оторвавшись от очередной книги (на этот раз она не имела названия, а на обложке был выбит номер – 1984), смотрел на него вопросительно. Снейп вспомнил, что когда-то, задал ему вопрос, а Гарри на него так и не ответил. Потом он вспомнил, что высказал свою мысль вслух и теперь Поттер ждал объяснений.
- Просто мысли вслух, - пожал плечами Северус, и это была правда. Гарри поправил очки.
- Вы до чего-то додумались, профессор? – Снейп кивнул, скрывать от него было бесполезно. – Нашли своего зверя?
- Нашел, - улыбнулся одними уголками губ зельевар, скрещивая руки на груди и закидывая ногу на ногу. – Отчего вы так плохо спите, Поттер?
- Снятся кошмары, - ничего не выражающим тоном, ответил Гарри.
- Кошмары снятся, если что-то тревожит. Что тревожит вас?
- Ничего, - скупо ответил Гарри и поднял книгу с колен, делая вид, что читает. Северус усмехнулся.
- Вы употребляли какие-то зелья? – Поттер снова на него посмотрел и снова поправил очки. Будто этот жест был признаком раздражения или неуверенности. А если это так, то не все еще потеряно.
- Не знаю, о чем вы говорите, профессор, но никаких зелий я не пил, - Гарри снова скрылся за книгой. Северус встал, обошел кресло мальчишки сзади и наклонился на спинку, чтобы прочитать то, что Поттер сейчас читает.

«…прежние цивилизации утверждали, что они основаны на любви и справедливости. Наша основана на ненависти. В нашем мире не будет иных чувств, кроме страха, гнева, торжества и самоуничтожения. Все остальные мы истребим — все…»

Северус сглотнул. Прочитанный кусок звучал как предостережение. Он невольно подумал, что эта фраза подошла бы Воландеморту, если бы он выиграл войну. Или Гарри, если он, вдруг, захочет воспользоваться своей силой и в нем бы проснулась жажда крови. Но, похоже, власть его не интересовала.

«Чего же ты на самом деле хочешь?» - подумал Северус, уже собираясь выпрямится. Но неожиданно понял, что его щека всего в паре сантиметров от щеки Гарри. Они почти касаются ими, он даже ощутил тепло его кожи. Поттер, похоже, затаил дыхание, не смея пошевелиться. У Северуса перехватило дыхание, он быстро выпрямился и сел обратно в кресло напротив кресла Гарри, закинув ногу на ногу. Мальчишка смотрел на него, опустив книгу чуть ниже глаз. По видимой части лица парня нельзя было сказать, о чем он думает. Но это было не важно. Гораздо интереснее было то, о чем думал сам Северус. Ситуация его немного смутила. Он уже давно не находился так близко к кому-то.

- Доброй ночи, мистер Поттер, - сказал Северус, резко поднимаясь из кресла. Он хотел остаться еще немного, но инцидент выбил его из колеи, и он уже не мог рационально мыслить.
- Профессор, хотите знать: чего я боюсь? – неожиданно спросил Гарри. Северус развернулся к нему и неуверенно кивнул. – Тогда отгадайте загадку: если меня заполнить, то я тут же исчезну, что это?

Северус понимающе улыбнулся Гарри и, развернувшись, отправился наверх.

Глава 3. Так говорил Заратустра

- Что же ты с собой сделал, несносный мальчишка? – спросил у темноты Северус. Он лежал на софе в своей комнате с закрытыми глазами, думая о Поттере. Загадка, загаданная Гарри, имела несколько ответов, но все они сходились в одну точку. Одиночество – то, чего он боится. Страх – это эмоция. – Я знаю зачем, но не знаю: как… Где же ты берешь свои магловские книжки?
- У Сириуса в комнате, - ответили ему из темного угла. Снейп открыл глаза и, приподнявшись на локте, посмотрел в то место, откуда ему слышался голос.
- Как ты попал сюда? – спросил он, совершенно не удивившись.
- Это же мой дом, - ответил Гарри. Северусу показалось, что он пожал плечами, хотя в темноте он не мог этого видеть.
- Зачем ты пришел? – Снейп улегся на софу обратно и закрыл глаза, представляя себе бесстрастное лицо Поттера, который, как обычно, читает книгу. Опять книги. Ему казалось, что они с ним разговаривают. Каждый раз, когда он заглядывал в них, книги давали ему подсказки. Но только те книги, которые читал Гарри. Будто Поттер держал в руках ключи к самому себе и только и ждал, когда Северус их заметит. А может это просто глупое стечение обстоятельств.
- Ни зачем, - флегматично ответил Гарри. Снейп усмехнулся.

«Нет, Поттер, ты просто не знаешь зачем пришел, а это совсем другое», - подумал он, сжав и разжав пальцы на вороте сюртука.

- Знаете, профессор, что вы умеете лучше всего делать? – вдруг спросил Гарри.
- Я многое умею делать хорошо, - буркнул Северус. Вопрос ему не слишком понравился.
- Но в «этом» вы непревзойденный мастер, - сухо ответил Поттер.
- И что же это? – Снейп выпрямился и сел на софе, закинув ногу на ногу.
- Вы умеете находить у людей болевые точки и давить на них, - голос Гарри переместился в другую часть комнаты, туда, где стояло кресло. - Вы так всегда давили на меня. Пытались сломать, - Гарри говорил спокойно, безэмоционально, но Снейп почувствовал неприятный укол обвинения. – Я не думаю, что это связанно только с моим отцом. Я злился на вас, даже ненавидел. Хотел убить, - Северус ни капли не сомневался в этом, но следующие слова Поттера застали его врасплох: - Пока не понял, что ваши слова расходятся с вашими делами. Я был слеп.

Гарри замолчал, и в комнате повисла гнетущая тишина. Северус слышал стук собственного сердца. Оно гулко и тяжело бухало, словно колокол. Он прижал руку к груди, опасаясь, что сердце может пробить грудную клетку и тогда Поттер услышит его стук.

- Вы всегда были на моей стороне, - продолжил Гарри. - Я не знаю почему. В вас есть что-то еще, но это уже не важно. Важно то, что сейчас вы не пытаетесь давить на меня. Вы боитесь меня разозлить. Не бойтесь, мистер Снейп. Единственное, что меня по-настоящему может разозлить – это нарушенное обещание. Я знаю, что вы не собираетесь этого делать.
- Откуда вам это известно? – Северус ощутил себя невольником, которому запретили даже думать о том, чтобы подумать о побеге. Его это немного разозлило. Конечно, он не собирался нарушать обещаний, но самоуверенность Поттера делало мысль об этом очень заманчивой.
- Легилименция, профессор, - Северус не видел лица Гарри, но был уверен, что он сейчас очень серьезен. – То, что у вас не получилось сделать со мной. Я читаю вас, но не глубоко. Так, чтобы вы не заметили моего присутствия.
- Вы сейчас в моей голове? – стараясь сохранить остатки самообладания и спокойствия, спросил Северус. Сердце будто сошло сума. – Это мерзко, мистер Поттер. Даже Лорд не опускался до такого.
- Мерзко? – в голосе Гарри Снейпу послышалось искреннее недоумение. – Это удобно, а не мерзко. Я всегда знаю, чего ожидать от людей. Все их будущие мысли и действия формируются в образы и плавают практически на самой кромке. Там, где их проще всего выудить. Это почти чтение мыслей, только в картинках. Самое интересное, что их невозможно замаскировать. Знаете притчу «Не думай о белой обезьяне»? Стоит сказать человеку: «не думай о чем-либо», и он тут же начинает усиленно думать об этом. Что касается Лорда, то у него не хватило бы терпенья и самообладания на такой фокус. А если бы хватило, то вы были бы уже мертвы. Никакая окклюменция здесь не поможет. Не переживайте, профессор, я не сижу постоянно в вашей голове. Это слишком утомительно. Да и особой нужды в этом нет. Я делаю это только тогда, когда совсем не могу вас понять.
- Можно вас попросить больше не совать свой любопытный нос в мою голову? – Северусу хотелось рассмеяться, но это были нервы.
- Нет, - просто ответил Гарри. Снейп ощутил холодную волну мурашек, пробежавших по спине. Он ни на что и не надеялся, но все же отказ оказался более неприятным, чем он ожидал. Как пощечина. В первый раз за эту неделю ему не хотелось видеть или слышать Поттера. Не хотелось чувствовать его рядом. Тут же сработал эффект «белой обезьяны», о котором только что говорил мальчишка. Северус вспомнил тепло щеки Гарри, его тонкие пальцы, сжимающие книгу. И Гарри будто бы тоже вспомнил об этом. Он не спеша выбрался из своего темного угла и подошел к софе, остановившись перед Северусом.
- Я никогда не задумывался о вашем возрасте, но теперь я понимаю, что вы еще молоды, - Снейп застыл в недоумении. Странно было слышать такое от мальчишки, которому нет и двадцати. – Я пытаюсь понять вас, профессор, но не выходит. Мозаика не собирается.
- То же самое я могу сказать про вас, мистер Поттер, - К Северусу вернулась его прежняя язвительность, но применять ее на Гарри было бессмысленно. Он все равно не отреагирует. Снейп поднялся с софы. Парень стоял к нему слишком близко, и он опять почувствовал неловкость. Северус никогда не замечал, но только что обнаружил, что Гарри мелковат, для нормального подростка. Сам он не отличался высоким ростом, но Поттер был ему только до переносицы. А общая щуплость и костлявость делали его похожим на ребенка. – Вы совсем не заботитесь о себе, Поттер. Если вы не будете нормально питаться и спать, то скоро вашей душе не за что будет держаться.
- У меня нет души, профессор, - бесстрастно ответил Гарри, не делая попытки отступить хотя бы на шаг назад. Видимо, он не чувствовал неловкости.
- Не мелите чушь, - раздраженно выплюнул Северус, однако тоже не делал попытки отстраниться от мальчишки. - Даже у Лорда была душа.
- Да, - кивнул Гарри, зачесывая рукой упавшую на лицо челку, и заглядывая в глаза Северусу. – Поэтому он сейчас мертв, а я жив.
- Вы хотите сказать, что сделали что-то со своей душой? – Снейпа охватил ужас. Он приложил свои похолодевшие руки к лицу, пытаясь хоть немного успокоится. – Вы… Вы понимаете: что наделали?! – Он схватил Гарри за плечи и тряхнул. – Что вы сделали с собой, Поттер?! – Гневно выкрикнул ему в лицо Северус.
- Я забыл, - совершенно спокойно ответил Гарри, не пытаясь сопротивляться, все сильнее сжимающимся на его плечах, пальцам. Его глаза блеснули в лунном свете, и Снейп увидел в них серый пепел сожженных мостов. Парень не искал путей назад, он знал, что это дорога в один конец.
- Такое не возможно забыть, Поттер! – Уже орал Северус, не пытаясь сдерживаться.
- Возможно, если захотеть этого, - невозмутимо ответил Гарри. – Не понимаю: чем вы не довольны? Десять лет никого не волновало мое существование. Следующие семь лет были жутким кошмаром. Но почему только сейчас каждый считает своим долгом заботиться обо мне? Почему это делаете вы?
- Никто о вас не заботится, Поттер. Все вас боятся. Каждый трясется за свою шкуру, - Северус почувствовал отвращение ко всем тем людишкам, которые тряслись от страха перед Поттером.

«Альбус, дементор тебя подери, почему ты ушел так рано? Почему не помог Поттеру? Почему теперь мне приходится вправлять ему мозги?» - Снейп был зол.

- Вы не трясетесь за свою шкуру? – заинтересованно спросил Гарри, не мигая разглядывая лицо Северуса.
- А мне просто интересно: что вы с собой сотворили, - Северус хотел уколоть Гарри, сделать ему больно. Но это было бесполезно. Мальчишка был непробиваем, как скала. Видимо, он считал такое поведение нерациональным.
- Просто интересно? Это не так. Вами движет что-то другое. И если это, по вашим словам – не забота, то, что же это? - Гарри, наконец, сделал шаг назад, вырываясь из ослабшей хватки Снейпа. Северус крепко задумался над словами мальчишки и не заметил этого. – Спокойной ночи, Северус.

Снейп угукнул в ответ, и сел обратно на софу, пожевывая нижнюю губу. Гарри исчез незаметно – точно так же, как и появился.

«Что же это?» - думал Северус, пытаясь прочитать себя, но у него ничего не получилось. Он улегся обратно на софу, пытаясь заснуть, но и это у него не выходило. Промучившись пару часов, он спустился на кухню, чтобы сделать себе ромашковый чай. Он очень хорошо успокаивает нервы и помогает заснуть. Северус снова обнаружил в кресле у очага, спящего Гарри. И опять с книгой в руках. На этот раз это был Ницше. Северус усмехнулся. Похоже, Поттер перешел на более духовную пищу. Может он искал в ней ответы на свое существование? Снейпу стало интересно, что же скажет ему Заратустра, и он мягко высвободил книгу из рук Гарри.

«Как в море жил ты в своём одиночестве, и оно лелеяло тебя. Увы, ты снова хочешь сойти на берег. Увы, ты снова хочешь сам нести своё тело.»

- Как точно сказано, - прошептал Северус, начиная верить в то, что книги говорят с ним.

Книги – хранилища всех знаний, должны дать ему ответы на все вопросы. Если Поттер и сделал что-то с собой, то взял это не с потолка. Есть ли в этом доме библиотека, кроме той, что у Сириуса в комнате?

- Северус, - прошептал Поттер во сне. Снейп повернулся к нему, оглядывая свернувшегося клубком в кресле, юношу. Ему стало жалко парня, он подхватил Гарри на руки и понес его в спальню. Поттер был очень легким, гораздо легче, чем он ожидал. Он снова что-то пробормотал во сне и уютнее устроился на груди у Северуса. Лицо его разгладилось, и больше не походило на маску боли.
- Ты же не собираешься героически погибнуть, Поттер? Нет, не собираешься, - бормотал Снейп, укладывая парня в кровать. – Что же ты сделал с собой?
- Я забыл, - не просыпаясь, ответил Гарри и повернулся на бок.
- Да что ты заладил: забыл, да забыл? – проворчал Снейп, устраиваясь в кресле с намерением провести ночь рядом с Гарри.
- Не оставляй меня, Северус, - пробормотал Поттер. Снейп прищурился, подозревая, что мальчишка проснулся, но ровное дыхание Гарри говорило об обратном. – Не заставляй…
- Что не заставлять, Поттер? – было странно разговаривать со спящим, но, похоже, это был единственный способ добиться хоть чего-нибудь.
- Не заставляй… - повторил Гарри, – его делать тебе больно.

Больше Северусу этой ночью не удалось ничего узнать.

@темы: Гарри Поттер, фик, Shi-Sik, все на эФэФ, фикбук упал, ФикБук_курлык, На темной стороне луны, R

---

Кицунэ

+3

@темы: кицунэ, арты, лисички

---

Еще одна лисичка

@темы: акварель, лиса, Тамара Филлипс

---

Лисичка )))

@темы: графика, лиса

---

Ромашка и корица

Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Основные персонажи: Гермиона Грейнджер, Рон Уизли
Пэйринг или персонажи: Гермиона\Рон
Рейтинг: R
Жанры: Гет, Романтика, Флафф, Hurt/comfort
Размер: Драббл, 4 страницы
Описание:
После окончания войны и перед началом новой настоящей жизни проходит тонкая невидимая грань. Увидеть которую можно только после того, как перешагнешь ее. Нужно открыть запертую дверь, и ты поподешь в мир, пахнущей ромашкой и корицей.
Посвящение:
Всем, кто любит канонных Гермиону и Рона.
Примечания автора:
Многие считают, что Рон не подходящая пара для Гермионы. Я нет.
Он сидел на травке, опираясь сзади на руки и запрокинув голову, жевал травинку и жмурился. Чему-то улыбался. Он был счастлив сию минуту. Никакие тревоги не терзали сердце. Он забылся. Здесь, посреди этой душной высокой травы, обращая лицо высасывающей глаза голубизне неба и горячему июльскому солнцу. За безмятежностью и спокойствием, которые излучал весь его вид, можно было наблюдать вечно. Его длинные руки и ноги больше не ощущались как что-то чужеродное, он перестал быть нескладным подростком, стал мужчиной. Мужчиной, пережившим достаточно, чтобы так называться.

Белые, а кое-где еще розовые, шрамы на его крепких руках. Шрамы на сердце. Нежный ветерок трепал расстегнутый ворот рубашки, невольно открывая ключицы. Длинные светлые ресницы легонько подрагивали. И запах ромашки. Казалось, он повсюду, обволакивает со всех сторон. Гермиона точно знала, что это его запах – терпкий, горьковатый и настоящий, запах живой земли и зеленых яблок. Так пахла его кожа разогретая солнцем. Она невольно вдыхала его запах, и ощущение безграничного спокойствия окатывало ее с головой. Хотелось сидеть вот так -беззаботно как можно дольше.

Вокруг их душистого зеленого убежища все дышало жизнью. Кузнечики стрекотали, наигрывая невидимыми скрипочками любовные песни. Яртышник и короставник покачивали фиолетовыми шапочкам в такт с мелодией ветра, сухие серые стебли дудника возвышались над зеленым морем, создавая тень своими белыми пушистыми зонтиками. Пора начинать жить –говорило все вокруг.

Сегодня они вдвоем убежали из Норы рано утром, когда на траве еще не высохла роса, и воздух был полон запахом утренней свежести. Захватив с собой плед и корзинку еды, они пробирались сквозь высокие густые травы на поляну с другой стороны холма. Им хотелось сегодня быть только вдвоем. Июль, и пора бы уже прийти в себя, перестать прятаться друг от друга и будущего.

Только вдвоем на весь день.

Рон лег на спину, заложив за голову руки, и, не открывая глаз, продолжал улыбаться своим мыслям. С самого утра они не сказали друг другу ни слова. Им вообще не нужно было разговаривать, достаточно было посмотреть в глаза, и становилось все понятно. Гермиона наблюдала за ни, накручивая локон на палец. Ей стало интересно, чему он так улыбаются, она тоже закрыла глаза, направив лицо к солнцу. Повинуясь неведомой силе, ее губы сами растянулись в улыбке. Солнце пригревало веки, даря ощущение вселенского спокойствия и безопасности. Было очень приятно так сидеть, ощущая себя будто окутанной материнской заботой. И запах ромашки.

Открыв глаза, Гермиона обнаружила, что Рон на нее смотрит. Смотрит с нежностью и каким-то новым чувством. Его взгляд загадка.

Нет, не загадка. Она ощутила это сама и увидела отражение в его глазах, голубых, словно небо. Его белая бледная кожа так не любит солнце и краснеет от его безжалостных лучей, но не сегодня. Гермиона позаботилась об этом.

Долгий взгляд глаза в глаза. Щелчок. Все сразу становится бесконечно легко, и возведенные толстые монолиты преград рушатся, осыпаются мелкими камнями, равняются с землей и исчезают в небытие. Его вспыльчивая натура вдруг становится мягкой и податливой. Ее вечные напряженность и строгость к себе раскололись как скорлупки ореха, обнажая романтичную и открытую - настоящую ее.

Легкий ветер налетел как мальчишка-хулиган, легонько толкнув в спину и растрепал ее волосы. Корица. Запах ее волос. Такой домашний и уютный. Запах маминой выпечки и кофе по утрам. Все, что он так любит. Запах обволакивает его, и он почти растворился в нем. Щелчок. Снова этот взгляд глаза в глаза. Еще минута и внешний мир отступает, повинуясь их внутренней энергии, зарождающемуся порыву.

Рон, потянувшись, садится перед Гермионой. В его неспешных движениях чувствуется уверенность и сила, которой хочется подчиниться. И Гермиона подчиняется. Он касается пальцами ее щеки, проводит вдоль скулы, спускается к шее, к беззащитной ключице, неловко выглядывающей из-под летнего платья. Разогретая кожа Гермионы покрывается мурашками. Рон подвигается ближе, он возвышается над Гермионой, заслоняя солнце. Она жмурится, и чувствует, как пульсируют ее губы. Миг, и вместо пульсации, теперь на губах вкус ромашки. Горькие и сухие губы Рона. Сначала робко. Гермиона слышит свое сердце, оно словно крылья колибри - тысяча ударов в секунду. Дрожь пробегает по телу, сладостный трепет захватывает дух. Пришло их время. Пора перестать стесняться друг друга, и окунуться в страсть, почувствовать жар собственных тел. Ощущать друг друга, слиться воедино. Время переступить черту. Один маленький шаг –это так просто.

Его руки смело касаются ее тела, медленно исследуя его. Она не двигается, замерев, чтобы почувствовать все. И запомнить. Навсегда.

Он стягивает с Гермионы рукав-крылышко, обнажая хрупкое плечо. Полоска белой кожи контрастом оттеняет легкий загар шеи и лица, проводя границу дозволенного. Но сейчас все границы стерты. Гермиона открыто и с вызовом смотрит на Рона, ожидая продолжения. Но он не спешит, он наслаждается обнаженной невинностью. Это завораживает. Он не хочет нарушать хрупкость момента, не хочет переступать грань, он желает и дальше гадать что под этим платьем. Ведь это так интригующе и захватывает дух.

Гермиона решается сама. Она садиться перед Роном прямо, и игриво улыбаясь, стягивает платье через голову. Ее щеки заливает румянец – запоздалая стыдливость. Рон тоже краснеет, скорее от неожиданности и легкости, с которой Гермиона рассталась с преградой, казалось бы, единственной разделявшей их. У него есть время, не прикасаясь, разглядеть ее. Он с удивлением отмечает, что она не надела белье. Чистая белая кожа, не задетая солнцем, маленькие аккуратные грудки, узкая талия, впалый живот, беленькие простые трусики, сходящиеся острым клином между стройных бедер – чаша Грааля. Горячая волна, зародившаяся где-то внизу живота, несется вверх к голове Рона. Это слишком для него.

Он не хочет портить момент и старается сдерживать себя. Стягивает футболку, и наклоняется к ее лицу, заставляя Гермиону откинуться назад и лечь на спину. Она безусловно подчиняется. Он целует ее шею, несмело прикасается руками к ее обнаженному телу. Гермиона дышит часто и прерывисто, кажется, она больше не может сдерживаться. Зарывается пальцами в короткие волосы на затылке Рона, притягивая его ближе. Он прекрасно понимает чего от него ждут, и уже более смело ласкает губами и руками ее тело. Кожа Гермионы тоже пахнет корицей, и даже на вкус слегка пряная и острая. Рон легонько прикусывает сосок и Гермиона вздрагивает всем телом, выпуская на волю легкий стон. Его это заводит и он уже не сможет остановиться, даже если захочет.

Приятные ласки, долгие поцелуи, едва слышные стоны. Рон медленно движется вниз, к ее бедрам. Гермиона открывает глаза и видит над головой белый зонтик дудника, сквозь него видно чистое синее небо. Оно будто льется на Гермиону сверху. Легкий ветер приятно холодит кожу в тех местах, где Рон ее целовал. Она слышит тяжелый полет шмеля. Кажется, словно сама земля говорит с ней.

Рон уже добрался до последнего барьера и остановился в замешательстве. Робость и неопытность. Гермиона снова пришла на помощь и сделала первый шаг. Она стянула с себя трусики и бросила их куда-то в траву, потянулась к ремню джинсов Рона, но он решил, что сделает все сам. Путаясь в штанинах, он, наконец, справился, стянув их вместе с бельем. Теперь настала очередь Гермионы разглядывать.

Долговязое тело Рона уже не казалось таким нескладным. Крепкие жилистые руки и ноги, ровные плечи с розовой бороздой большого шрама от расщепления, длинная шея, дорожка рыжих завитков, идущая от пупка вниз. И веснушки. Они, щедрой россыпью, украшали все тело. Не слишком яркие, едва заметные, они создавали золотистый ореол. Его очевидное возбуждение накатило на девушку жаркой волной. Она прикрыла глаза и сразу почувствовала как его руки касаются ее тела.

Казалось, жар двух обнаженных тел раскаляет полуденный июльский воздух. Все звуки вокруг будто стихли, слышно только дыхание и стоны. Запахи уступили место ромашке и корице. Ни одно живое существо на милю вокруг не смело прерывать колдовство. То, что происходило, было гимном жизни. Не отчаяньем или слабостью.

Волосы Гермионы совсем растрепались, щекотали Рона. Она рассмеялась, он смущенно улыбнулся, но тут же пристально посмотрел на нее. В его глазах читалась решимость, и Гермиона только кивнула прикрыв глаза. Рон раздвинул коленом бедра, а девушка выжидающе замерла.

Все случилось очень неожиданно быстро, она даже не успела ничего понять. Он вошел в нее, не причинив боли, и, замерев, вглядывался в ее лицо. Она только улыбнулась и расслабилась. Приободренный Рон поцеловал ее в губы и медленно задвигался. Она не хотела его отпускать, обхватив его шею руками, прижала к себе, желая чувствовать его горячую кожу, тяжесть его тела, запах ромашки. Он подчинился.

Неспешно двигаясь, он вызывал у Гермионы стоны и дрожь по телу. Это было как игра на флейте, звуки которой дарили наслаждение. Рон перехватил руку Гермионы, переплетая свои пальцы с ее, нежно поцеловал в губы. Она обхватила его талию ногами. Долгие минуты наслаждений, они исследовали тела друг друга, боясь не запомнить и упустить момент. Целовались страстно и взахлеб. Прижимались телами, стараясь стать еще ближе, глубже проникнуть друг в друга.

Щелчок. Из мира ушли все звуки, запахи, солнечный свет, исчезли зонтики дудника над головой. Небо качнулось. Воздух будто загустел и замер. Щелчок. Мир ожил вновь, небо вернулось на место, солнце ослепило глаза, а по телу Гермионы разлилось сладкая нега. Губы снова запульсировали и пересохли. Она посмотрела на Рона, его лицо залила краска. Он осторожно опустился на плед рядом с ней.

Солнце перевалило за полдень, кузнечики стрекотали, ветер легко касался макушек цветов, воздух дрожал. Они лежали обнаженные, переплетаясь ногами и руками, посреди зеленого моря с белыми и фиолетовыми барашками.

Жизнь была прекрасна.

@темы: Гарри Поттер, фик, Kitsune_sama, Гермиона/Рон, все на эФэФ, фикбук упал, ФикБук_курлык

---

За рамками добра и зла.

Беты (редакторы): NathalieMalvina
Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Основные персонажи: Северус Снейп (Снегг, Принц-Полукровка), Люциус Малфой, Том Марволо Риддл (Лорд Волан-де-Морт, Лорд Волдеморт), Гермиона Грейнджер, Драко Малфой, Нарцисса Малфой (Блэк), Беллатриса Лестрейндж (Блэк)
Пэйринг или персонажи: Гермиона Грейнджер\Том Реддл
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Психология, Даркфик
Предупреждения: Смерть персонажа, Underage
Размер: Макси, 89 страниц
Кол-во частей: 17

Работа написана по заявке:
Гермиона соглашается на брак, чтоб спасти близких (ficbook.net/requests/50768)

Описание:
- Что ты будешь делать Гермиона Грейнджер? Даже не думай что в одиночку сможешь противостоять мне. Если будешь хорошей девочкой, твои близкие останутся живы. Ты все поняла?
- Да.
- Да, мой Лорд!
- Да, мой...Лорд.

Пролог

Понятен мне любви закон один:
Просящий - раб, достигший — властелин.
Пускай же в сердце страсть моя таится:
В глазах моих она не отразится.

(с) Уильям Шекспир "Троил и Крессида"

С тобой сейчас, царевич, я хитрила,
Чтоб выведать все помыслы твои,
Узнать - разумен ты или безумен:
Ведь быть разумным и влюбленным трудно;
Ведь даже боги любят безрассудно!

(c) Уильям Шекспир "Троил и Крессида"

***

- Ты все поняла?
- Да.
- Да, мой Лорд!
- Да, мой... Лорд. - Эти слова Гермиона с трудом выдавила из себя, но не сказать их было равносильно взрыву атомной бомбы. Если бы она помедлила хотя бы на секунду с ответом, то несколько направленных на нее палочек тут же бы озарились вспышками Круцио. В угоду господину, конечно. И Миона с уверенностью могла сказать, кто бы это сделал первым. Догадаться несложно. Даже стоя спиной, можно было почувствовать негодование и нетерпение Беллатрисы. «Какие же они все-таки идиоты, - невесело усмехнувшись, подумала Гермиона. - После такой выходки Лорд лично наказал бы их Круциатусом». Реддл, будто почувствовав ее настроение, криво улыбнулся в ответ. Белла на заднем фоне возмущенно засопела.

- Подойди, дитя. - Лорд поманил ее к себе, хищно улыбнувшись, рассчитывая,по-видимому, что это выглядит располагающе, но у Мионы от ужаса побежали мурашки по спине. - Я хочу убедиться, что ты поняла все правильно.
Девушка подчинилась. Быстрыми шагами она направилась к его креслу, стоящему рядом с камином (как и все пресмыкающиеся, он любил сухое тепло). Заставляя Лорда ждать, она могла разгневать его, а это не входило в планы девушки. Гермиона была достаточно умна, чтобы понимать такие вещи без демонстрации последствий. Ставки были высоки. Слишком высоки. Если Лорд хотя бы на секунду усомнится в ее решимости… Нет, нельзя сейчас думать о таком.

Грейнджер подошла достаточно близко для того, чтобы он смог, не вставая, прикоснуться к ней, и опустилась на колени. Темный Лорд довольно прищурил глаза, втянул воздух через носовые щели и плотоядно улыбнулся.
- Прекрасно. Ты достаточно умна, чтобы не раздражать меня. - Он дотронулся ногтем указательного пальца до ее подбородка, и Миона вздрогнула от отвращения, но тут же взяла себя в руки и твердо посмотрела в немигающие бордовые глаза. - Молодец, девочка. Ты умеешь держать себя в руках. Ты же понимаешь, что я сейчас сделаю? – Миона не шелохнулась, продолжая молча смотреть. - Великолепно, я думал, что подобрал алмаз, а в действительности нашел сундук с сокровищами!
Оторвав взгляд от девушки, он снисходительно оглядел присутствующих.
- Многим из вас стоит поучиться у нее, как надо себя вести. - Сопение Беллы усилилось, и Лорд задержал на ней долгий взгляд, пока та не успокоилась.
-Легилименс. — Палочка Лорда небрежно уткнулась в лоб Гермионе. Окклюменцией она не владела, и это к счастью. Если бы Лорд заподозрил, что она хочет что-то скрыть, то она бы вряд ли осталась жива. Он читал ее, как открытую книгу, вылавливая нужную информацию. В голове у Мионы всплывали сцены их недавнего разговора, а Лорд анализировал ее эмоции и мысли. По его улыбке можно было сказать, что он остался доволен.

Сеанс внедрения в сознание длился недолго, и Гермиона не успела сильно испугаться. Когда Реддл ее отпустил, она с облегчением поняла, что прошла проверку. Темный Лорд ей верил, насколько он вообще мог кому-то доверять, а значит, ее близкие будут в порядке. Что же касалось ее самой... У нее просто не было выхода.

Глава 1. Очевидное.

- Северус, проводи нашу будущую первую леди в ее покои и все подробно объясни, – прошелестел, растягивая «с», Лорд.
- Да, мой Лорд. - Зельевар, словно тень, бесшумно отошел от стены и направился к девушке. Все это время он безмолвно наблюдал за разворачивающимся представлением, не пытаясь даже вмешиваться. Он не собирался участвовать в фарсе, как все остальные, наставившие на Грейнджер палочки, будто она - обезоруженная и потрепанная от Круцио Лестрейндж - могла причинить кому-то реальный вред. А Лорд и сам мог прекрасно себя защитить даже без палочки. На худой конец за его креслом, свернувшись кольцами, отдыхала Нагайна. А если бы эти тупоголовые болваны попытались причинить вред самой девице после того как Лорд сделал ей «выгодное» предложение, они рисковали нарваться на крупные неприятности. "Кучка жалких идиотов!" - раздраженно думал Северус, подходя к Гермионе. Подхватив девушку под локоть, он помог ей встать, а затем потащил ее к выходу из зала.

Выйдя в коридор, Снейп вихрем взлетел вверх по лестнице, краем глаза заметив, как вслед за ними выползла Нагайна. «Чертов параноик! - ругался про себя директор. – Доверяй, но проверяй, да, мой Лорд!?». Гермиона молча волочилась за ним следом, часто спотыкаясь на ступенях.

Затащив девушку в одну из комнат, он плотно прикрыл дверь и наложил пару заглушающих и запирающих заклятий. Гермиона растерянно остановилась посреди комнаты, оказавшейся гостиной, и, потупившись, уставилась на Снейпа. Тот, в свою очередь, хмуро сверлил ее своим мертвым взглядом.

Игра в молчанку затягивалась. Гермиона нервничала, беспокойно теребя ворот рубашки. В присутствии Лорда она еще держала себя в руках, потому что от этого зависела не только ее жизнь. Наконец, глубоко вдохнув, Миона попыталась расслабиться. Бывший профессор, даже несмотря на подлое убийство Дамблдора и принадлежность к Упивающимся, вызывал у нее не страх - она доверяла ему. В конце концов, из всех присутствующих в этом Мэноре только его она знала лучше остальных. Он всегда помогал их бесшабашной компании. Исподтишка, скрываясь, но это была единственная реальная помощь.

Миона в голос зарыдала, размазывая по лицу слезы. Северус поморщился и закатил глаза, скрестив руки на груди. «Не хватало еще истерики! Ну же, Гермиона, соберись!» - уговаривал зельевар ее мысленно.
- Ч-что мне делать?! – заикаясь, спросила сквозь всхлипы Гермиона.
- Ничего. Подчиниться, - равнодушно ответил Северус.
- Я не хочу!
- Что за малодушие?! Вы уже согласились! Или Вы хотите, чтобы ваши родители погибли от Авады?
- Нет, не хочу! – испуганно сжалась Миона.
- Тогда рекомендую Вам не сопротивляться.
- Зачем я ему?! - недоумевающе воскликнула девушка. - Никакой выгоды?!
- Вы же умная, Грейнджер, лучшая ученица своего факультета и всего курса! Подумайте сами, все очевидно. - Но по глазам Грейнджер Снейп отчетливо понимал: то, что очевидно для него, совсем не очевидно для нее. Сделав скидку на ее возраст и неопытность в коварстве, предательстве и двойной игре с рокировками, он, тяжело вздохнув, дал себе труд объяснить: - Вы просто невыносимая гриффиндорка, Грейнджер! Брак с Вами по старым магическим обычаям дает полную власть над Вами и Вашими друзьями. Контролируя Вас, он фактически контролирует Поттера. Он может управлять его сознанием. А поскольку Поттер такой же неисправимый гриффиндорский болван, как и его папаша, то он, мало того, что не может закрывать от Лорда сознание, так и полезет Вас спасать. Но у него нет шансов. Также Лорду нужны наследники. Надеюсь, Вы понимаете, о чем я? - Дождавшись согласного кивка, Северус продолжил: - Вы являетесь незаурядной личностью, мозгом Вашей бравой шайки. Лишив Вас друзей, Лорд отбросил их назад на пару ходов. Я привел достаточно убедительные доводы?
- Да, профессор, - обреченно вздохнула Гермиона. - А как же моя кровь?
- А что у Вас с кровью?
- Я же грязнокровка, – скривилась Миона - Как же чистота крови?
- Если Вы, Грейнджер, до сих пор думаете, что Лорда волнует чистота крови, то Вы так же непроходимо глупы, как и Ваш дружок Уизли. Вам стоит уяснить для себя одну вещь — доверять на слово нельзя никому. Целью Лорда никогда не было превосходство чистокровных над всеми остальными. Эта ширма для жалких снобов, считающих себя аристократией и элитой. Нужен был мотив для привлечения их на свою сторону. Он сыграл на их тщеславии и честолюбии, а взамен получил их деньги и власть. А эти глупцы - как комнатные собачки с жидкой кровью: из-за раздутого чувства собственного величия принимают все за чистую монету. Как Вы знаете, сам Лорд не является чистокровным, но господа аристократы предпочитают этого не замечать. Любому образованному человеку понятно, что чистокровные маги вырождаются, воспроизводя один лишь брак с каждым новым поколением. Главной же целью Лорда является полная и тотальная власть на всех уровнях. И для ее достижения он пустит в ход любые средства.

Закончив, Северус мысленно пожалел эту бедную девочку, попавшую между жерновами войны. Глядя в ее темные потускневшие глаза, он следил за работой ее мысли. Она мгновенно успокоилась, на лицо набежала тень. Запустив руку в свои густые волосы, она высвободила прядку. Намотав ее на палец, Гермиона размышляла над сказанным.
- Я все поняла, что-то подобное я и предполагала, - задумчиво ответила Миона и размотала прядь. Помолчав пару секунд, она поинтересовалась: - Почему Вы мне все это рассказываете?
- Темный Лорд приказал объяснить Вам все. Так как скоро Вы, Грейнджер, станете миссис Реддл, то должны знать истинные мотивы Вашего супруга. По понятным причинам выдать его тайны Вы не сможете.
- Профессор, на чьей Вы стороне в этой игре? – с замиранием сердца спросила Гермиона. Это был опасный вопрос, и ответ на него решал ее судьбу. «Враг или союзник? - думала она, ожидая ответа».

Наступила звенящая тишина, в вечернем полумраке кожа Снейпа светилась мертвенной белизной. Хотя его поза казалась непринужденной, а лицо было спокойным, Гермиона чувствовала, что он был зажат. Давящее напряжение витало в воздухе. За это время Гермиона успела себя обругать за грубую игру. Ожидание было невыносимо. Северус обдал Миону холодным испытывающим взглядом.

- Я позову миссис Малфой, она поможет Вам расположиться. - Не дав девушке опомниться, Снейп одним взмахом снял заклинания и бесшумно скрылся за дверью. Постояв еще пару мгновений и подумав, что отсутствие ответа - это в какой-то степени тоже ответ, Миона обрушилась на ближайший диван. Она устала.

Глава 2. Прелести брачной ночи

В опасный час! И мужество и честь
Имели б сердце заячье, когда бы
Рассудку доверялись постоянно:
От размышленья печень усыхает;
С отвагою рассудок не в ладу.

(с) У. Шекспир «Троил и Крессида»

***


Не так Гермиона представляла свою свадьбу. Все было не так, начиная от будущего супруга и заканчивая подвенечным платьем, коего, собственно говоря, не было вовсе. И на ее щеках блестели слезы отнюдь не радости.

Все происходило в главном зале Малфой-мэнора в присутствии Упивающихся и тех, кто вынуждено находился в этих стенах. Никаких клятв любви, никакой торжественной музыки. Вообще ничего, что хоть отдельно напоминало бы свадьбу. Гермионе думалось, что иные поминки выглядят более веселыми, чем это жалкое подобие церемонии.

С проведением обряда затягивать не стали, его наметили через два дня после «добровольного» согласия Гермионы. Сам обряд был до банальности прост и походил скорее на непреложный обет с особой формулировкой, которую придумали еще в средневековье неотесанные и необразованные маги того времени. Гермиона и Темный Лорд стояли посреди зала, соприкасаясь пальцами левых рук, образовавших наконечник копья. От самой Гермионы не требовалось абсолютно ничего, кроме как молча стоять и ждать окончания церемонии. Все слова произносил Темный Лорд.

Как только Лорд произнес последнее слово, их безымянные пальцы левых рук окутала серебряная дымка, образовав колечки, которые тут же исчезли, не оставив и следа. «И это все?» - с досадой подумала Миона, ожидавшая чего-то необычного. Прислушавшись к себе, она не заметила каких-либо изменений.

Церемония закончилась, и присутствующие поспешили рассосаться по углам к фуршетным столикам, заставленными элитным алкоголем из подвалов Мэнора и различными закусками. Многие решили, что это неплохой шанс упиться в сопли. Обычно Лорд не прощал девиантного поведения и жестоко наказывал. А тут и повод законный, и Лорд в хорошем расположении духа. Самым первым добрался до выпивки Малфой-старший. В последнее время он выглядел особенно несчастным и болезненным. Нарцисса и Драко поспешили убраться куда-то вглубь мэнора. Одна Беллатриса, черным коршуном сидела на подлокотнике дивана и следила за окружающими. От одного ее взгляда кусок в горло не лез. Снейпа видно не было.

Сам Лорд, прохладно и без интереса относившейся к алкоголю и прочим гедонистическим излишествам, поспешил опуститься в давно облюбованное кресло у камина, и, схватив Гермиону за запястье, усадил ее на пуф рядом, предварительно согнав оттуда Нагайну. Змея недобро зыркнула на девушку, показав раздвоенный язык, уползла под кресло. Гермиона почувствовала на своем затылке чей-то зловещий и жадный взгляд. Обернувшись, она увидела Беллу, челюсть которой двигалась взад-вперед. Сочувственно улыбнувшись ей, Миона отвернулась обратно. Лестрейндж, молниеносно подскочив, вылетела из зала.

- Теперь, Гермиона, Вы первая леди. Ты рада? - осведомился довольный Лорд.
- Да, мой Лорд. - Сухо отозвалась миссис Реддл.
- Том. Называй меня Том — улыбнувшись, промурлыкал Лорд. Он явно был собой доволен.
«О, я много как бы хотела тебя назвать!» - прокрутила в голове первая леди и вовремя спохватившись, выдавила из себя, как ей казалось, непринужденную улыбку, а вслух сказала: «Да, Том, конечно»
Лорд кисло ухмыльнулся.
- Поосторожнее, девочка, - его глаза опасно сузились — Считаешь, я не знаю о чем ты сейчас думаешь, м? Для этого даже не надо обладать особыми способностями. У тебя же все на лице написано. О, не делай такие глаза! Ты же не Северус, чтобы лгать мне в лицо и не моргать. – гневно выплюнул Реддл.
- У тебя еще нет в этом опыта, дорогая моя супруга. - Хищно улыбнувшись, он взял ее руку и поцеловал кисть. Гермиона прикрыла глаза, с трудом сдерживая мурашки по всему телу. Вымучено улыбнулась.
- Оставь меня.
- Да, мой Лорд. - Гермиона встала и кивнула головой.
- Том! Я просил называть меня по имени! - Обстановка в зале резко накалилась. У Лорда с ужасающей скоростью портилось настроение. Как и все крысы, при первых признаках беды многие поспешили скрыться из зоны досягаемости авады Лорда. Гермиона замерла, не рискуя пошевелиться, и старалась смотреть в глаза супруга. Сердце ее трусило как заяц, бешено перегоняя литры обжигающе горячей крови. Но Миона чувствовала, как внутри все покрывается инеем. Ей было экстремально страшно.
- Да, Том, прости меня. - прошептала она, впиваясь ногтями в собственные ладони.
- Убирайся. - зло прошипел в ответ Реддл. - Жду тебя перед сном у меня.
Миона трусливо поспешила убраться с глаз супруга.

Вылетев в коридор, она помчалась наверх, в ту гостиную, в которой ее оставил Снейп. Захлопнув за собой дверь, она прислонилась к ней лбом. В комнате было темно, Миону это вполне устраивало. Зачем она играет с огнем? Надо быть осторожнее, если он даже от такой ерунды заводится. В голове вращались шестеренки анализа собственного поведения.

- Нет, если я продолжу в том же духе, то через неделю от меня останется лишь воспоминание. - Сама себе пожаловалась волшебница. В следующую секунду у себя за спиной она услышала короткий смешок. Резко развернувшись, Миона разглядела на фоне светлого окна силуэт Малфоя-младшего. Первым рефлексом было наставить на Драко палочку. Но, с сожалением осознав, что вряд ли ее когда-нибудь еще увидит, чертыхнулась. Тем временем Малфой-младший плеснул из графина себе в бокал алкоголя. Посмотрев сквозь толщу напитка на дно, он хмыкнул и отсалютовал бокалом Гермионе.
- За вше здрвье, первая лееееди! - И глупо хихикнув, залпом опустошил стекляшку. Гермиона молча наблюдала.
- Что Вы так смоооотрите? Я Вам нрвлюсь, мссис Реддл? - Снова хихикнул он.
— Ох, эти глстухи! Ненавижу их! - Драко дернул за узел своего галстука, тот не поддавался. – Пикси вас задери! – ругаясь, он дернул еще пару раз, но галстук будто издевался над ним и не развязывался. Осознав тщетность своих попыток, он решил проблему радикально. Наставив к узлу галстука палочку, он промямлил «секо». На удивление заклинание сработало, и галстук разлетелся в клочки. Под ним обнаружилась рассеченная рубашка, на которой наливалось кровавое пятно. Но Малфой, по-видимому, не испытывал никаких неудобств и шатающейся походкой, не обращая внимания на Гермиону, направился к выходу. Только когда за Драко захлопнулась дверь, до нее дошла вся дикость ситуации. Какой бы милосердной она не была, но идти за Малфоем она побоялась. Еще чего доброго не признает и зашибет на месте. Да и палочки у нее нет.

Миона опустилась в кресло напротив камина и тупо уставилась в черный провал, давая разрядку мозгу. Она мечтала просидеть здесь в спасительной тишине и темноте до самой ночи, пока не придет время идти к Лорду. Мысль о посещении комнаты супруга ее сильно огорчила. Задумавшись, она не заметила, как в комнату проник посторонний.

- Рефлексируете? - знакомым низким бархатным голосом спросил вошедший.
Гермиона встрепенулась от неожиданности, но признав в пришельце Снейпа, успокоилась. «Не комната, а проходной двор» - с негодованием подумала она.

- Эта комната достаточно популярное место. - поделилась мыслями девушка. Зельевар на это ничего не ответил.
- Вы думаете, я дура?
- Вы неосторожны в своих мыслях. Я слышал вашу недолгую беседу с Лордом. Рекомендую не играть с ним. Еще советую как можно скорее обзавестись наследником. - Миона моментально покраснела, а Северус как ни в чем не бывало продолжил. - Тогда Вас даже сам Лорд и пальцем не тронет.
- Но я не могу так! - жалобно пискнула Гермиона.
- Послушайте, мисс Грейнджер, что Вы мне вечно жалуетесь? Я Вам не сопливая жилетка. Найдите себе другой объект для подобных проявлений слабохарактерности. В школе я не замечал за вами склонности к истерикам.
- Но в школе не стояло таких проблем!
- Перестаньте ныть, и возьмите себя в руки, как и всегда это делали.

В глубине души Гермиона понимала, что профессор прав. И всеми своими язвительными колкостями он лишь пытается встряхнуть ее, привести в чувства. Но отчего-то ей захотелось наоборот раскиснуть.

- Я не могу! - завыла почти плачущая Гермиона.
- Жаль. Я разочарован. - холодно произнес Снейп, вставая. - За обе команды. - многозначительно произнес он и вышел из комнаты.
- Что? – переспросила уже у пустоты Грейнджер. Снейп, как всегда, говорил загадками.

Напряжение бурного дня дало о себе знать. Гермиона, скинув туфли, забралась с ногами в кресло. Уткнувшись носом в коленки, тихо заплакала. Просто так, не думая ни о чем.

Выплакавшись, она решила поразмыслить над идеей Снейпа насчет наследника. Он был прав: ей достанется иммунитет минимум на девять месяцев. Но как зачать ребенка, если она даже представить не могла себя в постели вместе с Лордом. От одной мысли ее бросало в дрожь. Все, что приходило в голову, было больше похоже на изнасилование. Ей нужно переступить через себя.

Дверь снова отворилась, и в комнату, словно привидение, вошла бледная Нарцисса. Обе женщины в нерешительности глядели друг на друга.

- Проходите, миссис Малфой. - бесстрастно предложила Миона.
- Вы так любезны, миссис Реддл. - чопорно ответила Нарцисса, и присела на то место, где недавно сидел профессор. Было легко понять, что между строк в ее словах. Не трудно догадаться, какие эмоции испытывает Леди Малфой. Она устала прятаться ото всех в собственном доме. Еще и незваные гости имеют наглость указывать на то, что она может, а что нет. Будто кто-то может запретить ей пройти в комнату. Но тем не менее ее сдержанная холодность нравилась Гермионе.

- Что мне делать? - возроптала Миона, обращаясь к миссис Малфой.
- Я Вас не понимаю, - с еле заметным испугом в голосе ответила Нарцисса.
- Сегодня первая брачная ночь, Вы понимаете? Мне страшно. - Гермиона сильнее обхватила колени.
- Подчинитесь. Это все, чем я могу Вам помочь — с какой-то затаенной грустью ответила она.
- Вы бы подчинились?
- Я уже подчинилась — гулкая тишина воцарилась в комнате. - С Вашего разрешения я удалюсь, — Голос Нарциссы вибрировал.
- Конечно, миссис Малфой.
Нарцисса поднялась, оправила пышные юбки, заправила выбившийся локон и с идеально прямой спиной направилась к выходу.
- Подождите! - крикнула Миона ей вслед. Нарцисса остановилась, не поворачивая головы. - Драко, он ранен. Он пьян и порезал сам себя. Нужно его найти.
На последних словах миссис Малфой вылетела из комнаты, шурша юбками. Гермиона опять осталась одна. Час икс был все ближе. Мысль об этом страшила Гермиону.

Почувствовав душевное единение с хозяйкой дома, Миона пыталась себя успокоить. Отчасти это у нее получалось. Мысль о том, что эта холеная, красивая, гордая урожденная Блэк легла в постель с Малфоем не по любви, а по зову долга, будоражила ее. Одно дело Люциус. Гермиона, даже была готова признать тот факт, что он ей нравился как мужчина. Другое дело Лорд. В раздумьях над плюсами и минусами между Малфоем и ее супругом она провела еще какое-то время, пока за ней не явился домовой эльф с приказом от Лорда. Гермиона поднялась и решительно шагнула к выходу из комнаты.

Пока она шла за эльфом, вся ее аккумулированная смелость потихоньку выветривалась. Сильнее всего ее подкосила встреча с Лестрейндж в коридоре. Белла проводила Миону с такой ненавистью во взгляде, что если бы она была василиском, то Грейнджер бы окаменела не глядя ей в глаза.

Подойдя к дверям спальни Реддла, Гермиона негромко постучалась и, получив разрешение, вошла. Комната была достаточно большая. Прямо напротив двери стояла массивная кровать под пологом, с прикроватными тумбочками. На правой и левой стене присутствовали двери, скорее всего ведущие к ванным комнатам. Лорда в комнате не было, но за одной из дверей слышался шум воды. В нерешительности она осталась стоять у входа, пока Лорд не вышел из уборной. Его сухопарая фигура была затянута в шелковый халат-кимоно.

- Почему ты еще не в постели? - спокойно осведомился Том.
- Я... я не знала что делать, и...
- Иди в душ. - приказал Лорд.

Гермиона подчинилась. Проведя под тугими струями всего пять минут, она поспешила выскочить из душа и не заставлять себя ждать. Вытираясь полотенцем, она вспомнила, что у нее нет белья для сна. Ничего лучше не придумав, она накинула рубашку, в которой проходила весь день и вышла в спальню. Том сидел на кровати и оценивающе разглядывал ее.

- Сними — приказал он, и Гермиона опять подчинилась.
Распахнув полы, Миона одним движением плеч скинула рубашку, оставшись нагой. Ей было ужасно страшно, противно и зябко. Стыдливо прикрыв грудь руками, она переминалась с ноги на ногу, ожидая дальнейших приказов. Реддл хищно разглядывал ее тело. Она ощущала невидимые холодные пальцы на своей коже, и ее пробрала дрожь.

- Ложись в кровать.
Быстро добежав до свободной половины, она забралась под одеяло. Том тоже лег на своей половине. Свет в спальне погас.

Первые десять минут Гермиона с ужасом ждала когда же все начнется. Следующие пол часа привели ее в замешательство. Лорд даже не пытался к ней прикоснуться, а судя по его ровному спокойному дыханию он давно пребывал в царстве Морфея. Не веря своему счастью и ожидая атаки в любой момент, Миона промучилась без сна до самого утра. Но усталость взяла верх, и она уснула. А когда проснулась, рядом уже никого не было.

Если вчера ее заботил секс со своим супругом, то сегодня с самого пробуждения ее заботило отсутствие секса. Конечно, все можно списать на общую усталость и все такое, и вообще одна ночь не показатель. Но в голове зародилось странное ощущение неправильности.

Глава 3. Не очевидное

Едва ли дева с нежною душою,
Исполненная трепетного страха,
Так часто и тревожно восклицает:
"Ах, мы не знаем, что еще случится!"
(с) У. Шекспир «Троил и Крессида»


***


Весь день Гермиона слонялась по мэнору, пытаясь уложить события последней недели в голове по полочкам. На пути ей никто не попадался, казалось, будто во всем поместье нет ни одной живой души. Проходя по коридорам мимо портретов, она слышала их тихое шушуканье и тактичное покашливание. Сначала Миона хотела уединиться в уже знакомой ей комнате, но, вспомнив как там бывает многолюдно, решила найти более уединенное место. Ничего умнее не придумав, Гермиона набралась храбрости спросить дорогу у портретов. Не зная, кого выбрать, она подошла к ближайшему из них. На портрете величественно возвышался светловолосый мужчина в сюртуке и панталонах. Он холодно посмотрел на Гермиону и отвернулся. Она подумала, что это близкий родственник Люциуса, так они были похожи.

- Извините, сэр, - попыталась привлечь его внимание девушка, не сильно надеясь на ответ. Мужчина не соизволил к ней повернуться. Подумав про себя, что все Малфои — надутые индюки, Миона все же не оставила попыток поговорить. - не могли бы Вы мне помочь?
Тяжело вздохнув, будто выполняя неприятную работу, мужчина гневно покосился на нее и шагнул за раму картины. Гермиона осталась стоять перед пустым полотном в недоумении.
- Не обращайте внимания, он и при жизни не отличался хорошими манерами. - донесся с соседнего портрета приятный женский голос. - Чтобы Вы хотели узнать, мисс?
Грейнджер повернула голову в сторону голоса. На картине была изображена молодая ведьма в полный рост. Ее черные волосы и озорные глаза выдавали в ней кровь Блэков.
- Добрый день, - вежливо поздоровалась девушка, - меня зовут Гермиона Грейнджер, э-э-э то есть Реддл. Еще не привыкла к новому статусу. Можете звать меня просто Гермиона.
- Добрый день, миссис Реддл. Меня зовут Мэриэлла Малфой, в девичестве Блэк, можешь звать меня просто Эл. - по-доброму улыбнулась новая знакомая.
- Я так и знала что Вы Блэк! - радостно сообщила о своих догадках Гермиона — Нарцисса и Беллатриса очень на Вас похожи, да и Леди Вальпурга тоже. А кто этот мужчина, сбежавший из своей картины?
- О, это мой муж Титус Малфой. Напыщенный болван, как и все Малфои. - усмехнулась Эл. - Что же ты хотела узнать, дорогая?
- Где в этом доме можно найти уединенное место?
- Нет ничего проще! Иди в библиотеку. В последнее время в этом доме ошивается всякий необразованный и невоспитанный сброд. Библиотека их пугает. – закатила глаза Эл. - Видимо бояться, что книги набросятся на них, покусают и заразят знаниями. Единственный, кто туда заходит, — невыносимо язвительный и угрюмый тип. Кажется, его зовут Северус. Библиотека находится этажом выше в левом крыле, Вы ее сразу найдете.
- Спасибо. Я, пожалуй, воспользуюсь Вашим советом, миссис Малфой.
- Да бросьте, моя милая! Всегда пожалуйста! Здесь трудно найти достойного собеседника. И если Вам не сложно, то попросите Титуса вернуться в свою раму. Еще один его портрет висит в библиотеке. Только не рассчитывайте на благодарность с его стороны.

Попрощавшись с леди Мэриэллой, Гермиона направилась на поиски библиотеки. И как говорила Эл, она ее быстро нашла. Войдя внутрь, Миона поразилась размерам комнаты и количеству покоящихся на полках книг. Книжные шкафы, упираясь в свод потолка, стояли вдоль стен, а между ними висели портреты предков рода Малфой. С одного из них угрюмо взирал на девушку Титус.
- Мистер Малфой, сэр, - обратилась к нему Миона, - леди Мэриэлла просила Вас вернуться в свою картину в коридоре. - Титус смерил ее презрительным взглядом, фыркнул и покинул картину. Гермиона лишь пожала плечами.

В помещении было прохладно, сухо и совсем не пахло пылью, как в библиотеке Хогвартса. Огромная лестница на полозьях была отодвинута в самый дальний угол. В центре комнаты стоял гарнитур из пары кресел, дивана и аккуратного столика. Камина не наблюдалось.

Поразмыслив, что было бы неплохо отвлечься и развлечь себя чтением, Гермиона прошлась вдоль полок, пробегая глазами корешки книг. Некоторые наиболее интересные фолианты она даже пыталась взять с полки. Но книги, будто вмурованные, не поддавались. Сообразив, что тут замешана магия и каждому встречному они в руки не дадутся, Миона решила попытаться вытащить хоть какую-нибудь книгу. Один небольшой трактат «О вреде и пользе использования в зельях Аконита или Бореца обыкновенного» поддался.

- Ну что же, пусть хотя бы так. - рассудила в слух девушка, и устроилась в кресле.

Она честно пыталась читать, но то ли у автора косноязычие, то ли тема уж совсем скучная, ей быстро стало не интересно, и она погрузилась в свои мысли о произошедших событиях. За эту неделю случилось много значимых своей судьбоносностью событий: ее с друзьями поймали егеря; пытала «круцио» Белла; друзья сбежали вместе с домовиком, но вот ее им спасти не удалось; Лорд сделал предложение, от которого она не смогла отказаться; бракосочетание и, наконец, первая брачная ночь. Многовато событий для одной недели. Да, подумать было над чем.

Во-первых, ее положение в обществе. Она понимала, что причинить реальный вред ей теперь может только Лорд. Остальные даже не могут на нее посмотреть с недобрыми намерениями. Тем не менее хоть какой-либо вес или репутацию она еще не заслужила. Доверия к ней ни у кого нет, ну, может быть, только у Снейпа. Следовательно, она полный ноль, пустое место. Смеяться или унижать ее тоже никто не посмеет. Нанести ей оскорбление значило плюнуть в лицо самому Реддлу. Значит, окружающие будут делать вид, будто ее не существует. Влияние на Лорда она тоже не имеет, поэтому и подлизываться к ней с целью поцеловать в зад ее супруга тоже никто не станет. Ну, хоть какие-то плюсы. За судьбу своих родителей она не волновалась. Пока она ведет себя правильно, они в безопасности.

Теперь встал вопрос: чем она может помочь себе или своим друзьям? Вариантов было немного, скорее вообще никаких. Тщательно разобрав условия заключения брака и трезво оценив последствия их неисполнения, Гермиона решила лишний раз не рисковать. Словно играя в шахматы, она просчитывала возможные ходы в голове. Но на каждый шах черным тут же ставился мат белым. Свет всегда проигрывал тьме. Напрасный риск - удел глупцов.

Условия ее выживания были не хитрыми. Она не могла отойти далеко от своего супруга. Чем дальше они физически находятся друг от друга, тем ближе ее смерть от удушья, по-научному - асфиксии. Не долгая, но мучительная смерть. Проверять этот вариант она не хотела. Так же она должна сохранять физическую верность супругу, за попытку измены – смерть в страшных мучениях. Сообщить кому-нибудь информацию, несшую прямую или косвенную угрозу здоровью Лорда, она тоже не могла физически, кроме тех личностей, которым доверял сам Волан-Де-Морт. В противном случае ее ждал инсульт и паралич. Это значит, что каким-либо способом сообщить друзьям стратегически важную информацию она не в состоянии. Себе навредить Гермиона тоже не могла. Допусти она хоть одну мысль о вреде собственному здоровью, Лорд тут же узнал бы об этом. А самое главное она не могла сопротивляться его прямым приказам. Вздумай она противоречить Лорду словами или действиями, то можно было спокойно попрощаться с собственным мозгом. Мат в два хода.

Проведя мониторинг своего эмоционального состояния, Гермиона выяснила, что истерика, продиктованная эмоционально не стабильной средой, ей не страшна. Чувство безысходности тоже. Возможно, это побочный эффект от брачной клятвы. Ведь упаднические настроения - прямой путь к депрессии, а та, в свою очередь, путь к членовредительству или самоубийству. Она даже чувствовала легкую приподнятость настроения. Количество эндорфинов в крови было больше обычного. Но вчера она была несчастна, чувствовала тревогу и досаду, ей хотелось плакать. Следовательно, ее настроение не напрямую зависит от клятвы. Оно зависит от чего-то еще. Но если она зависима эмоционально, то как понять, где ее настоящие чувства и эмоции, а где навязанные? Вывод неутешителен: она абсолютно беспомощна.

Зато она могла свободно не любить своего супруга. Любви от нее никто не требовал. Глупо было надеяться, что она когда-нибудь сможет эмоционально привязаться к нему. Гермиона даже представить себе не могла, что должно будет такого произойти, чтобы она пересмотрела свое мнение о Лорде.

Остался еще один пункт на сегодня, над которым нужно подумать. Секс с Лордом: Миф или реальность? Не свойственная ирония и сарказм охватили ее. На данный момент отсутствие секса ее вполне устраивает, но он, однако, когда-нибудь случиться. Надо быть готовой в любой момент.

Остаток дня она провела в библиотеке. Эльфы приносили ей пищу. А вечером за ней снова пришли с приказом явиться в покои Лорда. Так прошло несколько дней. Утром она просыпалась в одиночестве, бродила по коридорам, разговаривала с портретом Эл, и читала в библиотеке. Вечером она спускалась в комнату к Лорду, без напоминаний шла в душ, выходила оттуда обнаженная. Лорд ее разглядывал и приказывал лечь в кровать. Секса по-прежнему не было. Это в какой-то степени ее успокаивало и немного радовало.

Единственное, что было не так, это методичное ухудшение настроения, вспышки немотивированной агрессии. Это волновало Миону, она не настолько глупа, чтобы игнорировать такие очевидные изменения.

***


Спустя три дня после первой брачной ночи, гуляя по коридору второго этажа, она встретила Снейпа. Он выглядел хуже обычного. Его нездорово желтая кожа выглядела еще более нездорово, отливая в зеленый. Было видно, что он едва справляется с лихорадкой. Струйка пота скатилась по его виску. Правой рукой он крепко сжимал предплечье левой, плотно прижатой к бедру.
- Профессор, вам плохо? Может нужно чем-то помочь? - взволновано спросила Гермиона, хотя понятия не имела, чем она может помочь. Он в ответ мотнул головой.
- Нам нужно срочно поговорить. - серьезно сказал он.
- Хорошо, пройдемте в библиотеку.
- Отлично.
И они вдвоем быстро направились в по лестнице вверх. По дороге Гермиона подумала, что Снейп так страдает из-за метки. Она причиняет физическую боль, от этого профессор и выглядит так плохо. Войдя в помещение библиотеки, Снейп остановился, портреты тут же зашушукались. Но стоило Северусу обвести комнату пронизывающе холодным взглядом, как половина населения картин предпочла испариться, а другая половина сделала вид, что крепко спит.

Гермиона и Снейп устроились в креслах напротив друг друга. Профессор долго молчал, внимательно разглядывая Миону. Она была немного взволнована.
- Что бы Вы не делали с Лордом ночью, настоятельно рекомендую Вам, Гермиона, это срочно прекратить. – наконец, полушепотом произнес Северус. Мионе показалось, что в голове, с противным свистом, лопнула струна. В ушах звенело.
- Что? - в ужасе воскликнула девушка. - Нет, я ничего не делаю!
- В любом случае прекращайте это свое «ничего неделание».
- Почему? – Возмутилась Миона.
- Вряд ли вы понимаете, что влияете на настроение Лорда. В последнее время он ходит в отвратительном расположении духа. Кидается непростительными в кого попало без особых причин. Достается всем. Я считаю, что причиной являетесь Вы.
- Нет! – ужаснулась Гермиона, обхватив голову руками.
- Да. Я прошу Вас лучше подумать о своих супружеских обязательствах. Возможно, Вам нужна специальная литература… я могу ее достать.
- Что вы такое говорите, профессор?! Если вы имеете в виду сексуальные отношения, и что я Лорда не удовлетворяю, то знайте: у нас еще не было секса! - И Гермиона покраснела до макушки. Она никогда не думала, что будет делиться подробностями своей сексуальной жизни не с подружками или мамой, а с профессором зельеварения.
- Тогда все гораздо хуже чем я думал. - отстранено произнес Северус, глядя себе под ноги.

запись создана: 02.02.2014 в 18:35

@музыка: "Kye Kye"

@темы: Гарри Поттер, фики (мои), за рамками добра и зла, все на эФэФ, фикбук упал, ФикБук_курлык

---

За рамками добра и зла_Эпилог

Беты (редакторы): NathalieMalvina
Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Основные персонажи: Северус Снейп (Снегг, Принц-Полукровка), Люциус Малфой, Том Марволо Риддл (Лорд Волан-де-Морт, Лорд Волдеморт), Гермиона Грейнджер, Драко Малфой, Нарцисса Малфой (Блэк), Беллатриса Лестрейндж (Блэк)
Пэйринг или персонажи: Гермиона Грейнджер\Том Реддл
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Психология, Даркфик
Предупреждения: Смерть персонажа, Underage
Размер: Макси, 89 страниц
Кол-во частей: 17

Работа написана по заявке:
Гермиона соглашается на брак, чтоб спасти близких (ficbook.net/requests/50768)

Описание:
- Что ты будешь делать Гермиона Грейнджер? Даже не думай что в одиночку сможешь противостоять мне. Если будешь хорошей девочкой, твои близкие останутся живы. Ты все поняла?
- Да.
- Да, мой Лорд!
- Да, мой...Лорд

Эпилог

11 лет спустя.

Летний западный ветер раздувал занавески на кухне, играя и с волосами Гермионы. Она стояла у окна, смотрела сквозь закрытые веки на лимонно-белое северное солнце и улыбалась своей внутренней маленькой Гермионе, которая была в данный момент беспричинно счастлива. В жизни так мало поводов быть счастливой, что приходится просто радоваться тому, что имеешь. Набежали редкие облачка, закрывая собой солнце. Оно все еще тускло просвечивало сквозь них, но уже не пригревало веки, и Гермиона, наконец, открыла глаза. Из окна открывался вид на бескрайнее зеленое море. Оно бурлило и пенилось, огибая холмы, вздымаясь над ними, переливаясь лилово-розовыми островками. И ее, Гермионы, маленький дом стоял прямо в эпицентре этого непостижимого волшебства природы.

Миона глазами искала в зеленой пучине яркую желтую соломенную шляпку и обнаружила ее неподалеку от ближайшего холма, который служил пастбищем для овец. Соломенная шляпка беспечно болталась, поддеваемая игривым ветром, на одном из вересковых кустов. Рядом, в густой траве, сидела ее владелица, обнимая ягненка за шею. Ягненок жалобно блеял, пытался встать на ноги, но девочка упорно усаживала его обратно и пыталась повязать ему на шею ленту, служившую ей поясом от платья. Белый фартук, надетый поверх василькового платья, был уже весь в зеленых травяных разводах.

Гермиона вздохнула: этот мелкий бесенок был кошмаром всего домашнего скота. Особенно доставалось овцам, потому что эта мучительница считала их неописуемо милыми. Но, похоже, что овцы были другого мнения о ней самой, начиная жалобно блеять, зовя на помощь Гермиону, и тесниться к дальней стене, как только это чудо в голубом милом платьице подходило к загону.

- Эйлин, милая, оставь в покое этого ягненка! - крикнула через окно Гермиона. Девчушка тут же выпустила из рук животное и испуганно посмотрела на мать. Ягненок, не долго думая, вскочил на ноги и с пронзительным воплем бросился к холму на поиски своей.

Гермиона строго посмотрела на свою маленькую пастушку, та виновато потупилась и, сняв шляпку с куста, теребила ее в руках. Миона отошла в глубь комнаты, давая Эйлин возможность сбежать из-под ее «осуждающего» взгляда, и прыснула от смеха в кулак, когда девчонка, не зная, куда себя деть, побежала в противоположенную от холма сторону. Миона поставила на плиту чайник, и собралась на задний двор за свежими травами для травяного чая, но увидела как ее жизнерадостное чудо несется обратно к холму и что-то весело кричит. Гермиона улыбнулась, предчувствуя приятную встречу, и поспешила на крыльцо.

Подойдя к низкой изгороди, она прислонилась к столбику и наблюдала, как ее дочь несется к темной фигуре на холме, бросается на руки, ее подхватывают и поднимают в воздух. Эйлин восторженно смеется, обнимает человека за шею, ее осторожно опускают на землю, берут за руку и ведут к дому. Гермиона добродушно улыбается. Она очень рада, что он посетил ее сегодня.

Ветер развевал его длинные волосы, а худая высокая фигура, затянутая, как всегда, в черное, казалась неуместной среди этого природного буйства красок. Будто на цветной акварельной картине кто-то нарисовал черной ручкой. Почти на самом подходе к дому Эйлин выдернула руку и побежала к Гермионе, широко улыбаясь беззубым ртом. Как раз накануне у нее выпал передний молочный резец. Как дочь стоматологов, которую обзывали бобром в детстве, Гермиона была очень рада, что Эйлин не унаследовала ее зубы.

- Мама, дядя Северус пришел к нам в гости, - радостно сообщила очевидное Эйлин, обхватив ее за талию и задрав голову. Не считая Гермиону, она любила только Северуса и каждый раз ластилась к нему как кошка, забывая обо всех делах и играх. На удивление профессор никогда ее не отталкивал, а наоборот баловал и ласкал как мог, кажется, даже любил (чего Гермиона никак не могла понять, зная нелюбовь Снейпа к детям).

Северус остановился в паре шагов от калитки и странно посмотрел на Гермиону, прежде чем войти. Этот особенный взгляд Миона ловила на себе каждый раз, когда профессор приходил. Он будто внимательно осматривал ее с ног до головы, и, удостоверившись, что все в порядке, успокаивался. А Гермиона в это время видела в его черных глазах пепел войны и пыль времени, осевшие в его душе и на сердце. Или это ей только казалось, ведь профессор выглядел сейчас лучше, чем десять лет назад. Он был бодр и даже улыбался, что случалось с ним только когда он видел Эйлин.

- Северус, - протянула свою руку Гермиона, и по давно заведенному правилу Снейп ее поцеловал.
- Гермиона, - вежливо отозвался тот.
- Тебя не было почти четыре месяца у нас, - с укором сказала Миона, - ты же знаешь, что Эйлин всю душу вытянет из меня, спрашивая когда ты придешь. А ты мне даже совы не прислал.
- Прости, были дела, - не размениваясь на объяснения, просто сказал Снейп.
- Милая, иди посмотри за овцами, кажется часть стада собирается спустится с той стороны холма, - отрывая от себя Эйлин, попросила Гермиона, - и возьми с собой Бастера.
- Хорошо, мамочка! - Эйлин, по-хулигански утерла нос, и побежала отвязывать рыже-белое волосатое нечто гигантских размеров, бывшее шотландской овчаркой, и, услышав свое имя, уже нетерпеливо переступающая с лапы на лапу. Едва Эйлин успела отвязать ошейник от повода, как Бастер рванул со всей дури к овцам, а юная хулиганка неслась за ним вслед с криком «Подожди меня!». Гермиона и Северус не отрываясь смотрели, как бежит Эйлин, пока та не затерялась среди стада и высокой травы, были слышны только ее окрики, на «глупых» и «упирающихся» животных.

- Она настоящая шпана, - заявила Гермиона, вздохнув, - никак не могу ей втолковать, что она девочка.
- Не надо, - ровно отозвался Северус, - пусть будет такая, какая есть.
- Пошли, я сделаю тебе чай, - потянув Снейпа за руку, сказала Гермиона, и он подчинился.

Правила, установленные ими когда-то одиннадцать лет назад, не имели силы. Уже давно они обращались друг к другу только на ты, не редко используя сокращенные имена и прозвища. Гермиона называла Северуса профессором или директором только когда язвила, а мистером Снейпом когда была им недовольна. «Мистер Снейп, - говорила она, - почему вы опять даете Эйлин сладкое? я же просила этого не делать, у нее зубы могут испортиться!». Но как только она говорила что-то подобное, ей самой становилось смешно, и весь гнев улетучивался.

Как-то само собой стало нормой, что Снейп был не редким гостем в доме у Гермионы, и очередное торжество, будь то Рождество или День рождения Эйлин, был не праздник без него. Они с Гермионой прекрасно ладили между собой, понимая друг друга без слов. Между ними не было неловкости, они оба чувствовали себя комфортно вместе. Еще больше радости им приносила Эйлин.

Когда она только родилась, Северус был рядом, Гермиона взяла на руки дитя и посмотрела на нее. Девочка была прекрасна, но белая бледная кожа и бесцветные серые глаза смотрелись мистически, будто она сошла с черно-белой фотографии, или из нее высосали все краски. Гермиона видела в этом свои знаки, ничто не проходит бесследно. Но она знала, что, не смотря ни на что, будет любить ее, и сразу заявила Северусу, что ее дочь будут звать Эйлин. Для Снейпа это было как обухом по голове. Он долго молчал, но потом кивнул и ушел, оставив ее наедине с собой на полгода.

И это было странно, потому что она все еще жила в тупике прядильщика в доме Северуса, не зная куда деться одной и с ребенком на руках. Хотя его и не было рядом, но Северус будто незримо присутствовал. В доме всегда было все необходимое, начиная от еды, заканчивая средствами ухода за ребенком. Гермиона догадывалась, что это домовые эльфы так старались ради нее. Ей даже не приходилось выходить из дома. Она бы и не посмела вернуться в этот ад на земле. Для нее в этом мире было все кончено. Сначала Северус, а потом и Эйлин держали ее на плаву, не давая скатиться в пучину безумия и отчаяния.

Но однажды Северус вернулся. Как ни в чем не бывало, он вошел в дом, будто ушел только сегодня утром, кинул газету на стол, и прошел на кухню. Гермиона, уже потерявшая всякую надежду, передумавшая тысячи ужасных мыслей, миллионы раз представлявшая картинки с жуткими и нелепыми смертями Северуса, почти чокнувшаяся на фоне одиночества, не могла поверить своим глазам. Она, как сомнамбула, проследовала за ним на кухню и уставилась ему в спину немигающим взглядом.

- Я нашел тебе дом, - просто заявил Северус, обернувшись к ней с чашкой кофе в руке, - он находится в Шотландии, в Хайленде. Тебе должно понравится, и там безопасно.

Вот так просто. Он нашел дом для нее. Его не было рядом полгода, а он, вернувшись, заявляет, что нашел ей новое жилье. От гнева и обиды у девчонки, которая смогла подчинить себе себя, чтобы защититься, затряслись руки, потекли слезы, и заложило нос. Не помня себя от ярости, она бросилась на него с кулаками, выбила из рук кружку и принялась молотить его. Он даже не посмел защищаться, хотя она достаточно ощутимо пару раз заехала ему по лицу. А потом он схватил ее и прижал к себе. Тут Гермиона как-то сразу потеряла весь свой запал и разрыдалась. Обхватив высокого профессора за талию, она вжалась в его грудь лицом, будто он единственный, кто может ее защитить.

- Прости, - только и смог сказать Снейп, поглаживая ее по спине, - прости...

Гермиона успокоилась, и, неловко отстранившись от него, покраснела и убежала наверх к Эйлин, просидев там безвылазно до следующего утра. Когда она спустилась вниз, то нашла Снейпа на кухне, он готовил завтрак на двоих. Она тихонько села на край стула, ожидая, когда он соизволит заметить ее.

- Как спала? - спросил, не оборачиваясь, профессор. - Как Эй... Эйлин?
- Все хорошо, - ответила Гермиона мертвым голосом. Снейп обернулся и добродушно улыбнулся ей. Это повергло Гермиону в ступор хлестче, чем его вчерашнее появление.
- Я думала, что ты умер, - все тем же мертвым голосом заявила Миона, - думала, что ты бросил меня. Нас...
- Никогда в жизни, - спокойно и уверенно ответил Снейп. И Гермиона поверила.

Лед лопнул и жизнь налаживалась. На следующий день Северус отправил их порт-ключом в новый дом. Когда Снейп добрался до них, был уже вечер, Гермиона только-только закончила генеральную уборку в новом доме и уложила Эйлин спать. Она сидела с чашкой чая из душистых трав, которые нашла недалеко от дома и смотрела усталым взглядом на пустую беленую стену. Он вошел не заметно и дотронулся до ее плеча, но она слишком устала, чтобы пугаться, и Северус просто присел напротив.

- Ты заметил, она меняет цвет, - слегка удивленно, но довольно сказала Гермиона. Снейп кивнул, отлично понимая, что она говорит не про стену.
- Рано или поздно это должно было случится, — пожал он плечами, - у нее теперь такие же каштановые волосы как у тебя.
- Это хорошо, а то я уже думала, что Эйлин больше подходит фамилия Малфой, - нехорошо пошутила Миона, - а не Реддл, или Поттер...
- Или Грейнджер, - заключил Снейп, пресекая любые попытки самокопания, - она твоя дочь, Гермиона, и больше ничья.
- Нет, - вскинулась девушка, - ты видел ее глаза?
- Да.
- У магглов это называется гетерохромия, что-то генетическое. Но это полная чушь! У нее глаза Гарри и Тома — зеленый и почти черный.
- Ты преувеличиваешь, - спокойно ответил Снейп, - возможно это пройдет. С возрастом...
- Нет. Пусть будет так, она особенная.
- Уже были вспышки неконтролируемой магии? - заинтересованно спросил Снейп.
- Нет, еще нет. Но для меня она все равно особенная.
- Пусть так, - согласился Северус, - она дочь могучих магов.
- Что мне теперь делать? - немного помолчав, спросила Гермиона.
- Живи. Я сделал все что мог, чтобы о тебе все забыли и никогда не нашли. То, что ты сделала... вы сделали…, - Северус запнулся, впервые не найдя нужных слов. Это было слишком сложно. Гермиона понимающе кивнула.
- Что будешь делать ты?
- Защищать вас, - без запинки ответил Снейп, будто ожидая вопроса.
- Всегда-всегда? - совсем по-детски и с надеждой спросила Гермиона.
- Обещаю.

С тех пор прошло десять лет.

Гермиона налила в кружку ароматный травяной сбор, и поставила перед Снейпом.
- Перестань таскать Эйлин на руках, ей уже десять лет, - с укором сказала Миона, - она должна понимать, что уже не ребенок.
- Прости, - пожал плечами Северус, - ничего не могу с собой поделать. Твой чай просто замечательный, из каких он трав?
- Скучаешь по зельям, профессор? - Снейп невесело хмыкнул.
- Были какие-то изменения у Эйлин?
- Ничего, - напряженно ответила Гермиона, - ни одного магического всплеска, или непреднамеренного колдовства. Она никак не проявляет себя.
- Мне кажется, пора признать очевидное, - осторожно начал Снейп, - она сквиб, и с этим ничего нельзя сделать.
- Я тоже думала об этом, - немного помолчав, ответила Гермиона, - и я рада.
Северус понимающе кивнул, и сделал еще глоток.
- Но магия может проснуться в следующем поколении, - напряженно уточнила Миона, - но тогда никто уже не будет помнить Гермиону Грейнджер, Гарри Поттера или Тома Реддла. Это уже будут сказки и легенды как про Мерлина или Слизерина. Тем более никто никогда не узнает кто такая Эйлин, все будут думать, что ее дети магглорожденные. Она сейчас ничего не знает о магии, у меня нет волшебной палочки еще с тех времен. Единственным магическим звеном являешься ты.
- Эйлин никогда не узнает об «этом» от меня, - жестко сказал Северус.
- Я знаю, - улыбнувшись, ответила Миона. – Ты останешься на ужин? Сегодня я готовлю ягненка с тушеными овощами.
- Конечно.

Следующие два часа прошли в полном молчании. За окном слышался заливистый смех Эйлин и лай Бастера. Гермиона умело управлялась с ужином, нарезая мясо и овощи, и кидая их в котел, приправляя все травами. Северус, усевшись у окна, наблюдал за играми Эйлин, изредка кидая взгляд на ловкие руки хозяйки. Ему нравилось находиться в этом доме, и в этой семье. Здесь он получал то, что ему всегда не хватало. Хотя его всегда с нетерпением ждали, и считали членом семьи, сам для себя он выстроил барьер, чтобы случайно не забыть, что это все-таки не его семья. Он намеренно отгораживался от них. С каждым разом приходить в этот дом было все сложнее. Липкие лапы прошлого касались его спины, вызывая отвращение к самому себе. Но каждый раз когда он видел милую улыбку Гермионы, он корил себя за такие глупые мысли. Она как будто возвращала его в реальность. В ту, в которой его тоже любят. Если бы в тот день Гермиона не выжила, он бы тоже погиб. Тогда ему была невыносима сама мысль о ее гибели.

- Что ты делал те полгода, когда ушел? - стараясь скрыть волнение, спросила Гермиона. – я уже десять лет хочу у тебя об этом спросить.
- То, что было нужно сделать, - отстраненно ответил Северус. – тебе не зачем об этом знать. Выкинь это из головы.
- Ты не хочешь говорить, потому что это что-то ужасное, да? Это не может быть хуже того, что сделала я.
- Я не хочу, чтобы ты думала об этом. Что сделано – то сделано. И хватит забивать голову прошлым.
- Прошлым? – как-то нервно переспросила Миона, не переставая помешивать ужин. Ее плечи заметно напряжены. – Я не могу забыть прошлое, потому что я сама прошлое, ты мое прошлое. И Эйлин самое главное напоминание.

Снейп встал и подошел к ней сзади. Гермиона, бросив ложку в котле, обернулась к нему, в глазах у нее стояли слезы. Она, как и десять лет назад вцепилась в него, обняв за талию, и расплакалась. Северус снова обнял ее и погладил по спине. Успокаивать ее не имело смысла. Некоторые раны не затягиваются никогда.

@темы: Гарри Поттер, фик, За рамками добра и зла, Гермиона/Том, все на эФэФ, фикбук упал, ФикБук_курлык

---

За рамками добра и зла_часть 5

Беты (редакторы): NathalieMalvina
Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Основные персонажи: Северус Снейп (Снегг, Принц-Полукровка), Люциус Малфой, Том Марволо Риддл (Лорд Волан-де-Морт, Лорд Волдеморт), Гермиона Грейнджер, Драко Малфой, Нарцисса Малфой (Блэк), Беллатриса Лестрейндж (Блэк)
Пэйринг или персонажи: Гермиона Грейнджер\Том Реддл
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Психология, Даркфик
Предупреждения: Смерть персонажа, Underage
Размер: Макси, 89 страниц
Кол-во частей: 17

Работа написана по заявке:
Гермиона соглашается на брак, чтоб спасти близких (ficbook.net/requests/50768)

Описание:
- Что ты будешь делать Гермиона Грейнджер? Даже не думай что в одиночку сможешь противостоять мне. Если будешь хорошей девочкой, твои близкие останутся живы. Ты все поняла?
- Да.
- Да, мой Лорд!
- Да, мой...Лорд

Глава 13 и три четверти. Шалость удалась

От Автора: Это проходная глава. В ней нет особых событий, но это последняя глава перед финалом и эпилогом. Так сказать, затишье перед бурей.


- Мистер Сенйп, вы можете быть свободны, - спокойно сказала Гермиона, схватив Тома за рукав мантии. Северус кивнул и вышел с террасы. – Ты его не убьешь, Том. По крайней мере этой палочкой. Избавься от нее, или возьми себе другую.
- Я не могу избавится от нее! Она досталась мне слишком дорогой ценой!
- Вырвать палочку из рук мертвеца это дорогая цена?
- Я потратил на ее поиски чересчур много времени и сил. Я не могу просто взять и не воспользоваться ей.
- Если бы ты не хотел ей овладеть, то Гарри бы не стал ее владельцем. Чего ты боишься, Том? Мальчишку, у которого нет ни опыта, ни знаний? Я не спорю, он хорош в ЗОТИ, но по сравнению с тобой у него никогда не было шансов.
- Почему?! – взревел Рэддл, - Почему он, в таком случае, до сих пор жив?!
- Везение, - пожала плечами Гермиона, - случайное стечение обстоятельств. И хорошие друзья.
- Значит, - зашипел Том, - он чертовски везуч.
- И он будет еще более везуч, если ты не избавишься от палочки, - упорствовала Миона, - не делай на нее ставку. Это дар смерти, и у него слишком крутой нрав. Палочка меняет хозяев как перчатки, и никогда не задерживается надолго. Гарри может противостоять тебе потому, что сейчас ты равен ему. Он не сильный маг, но ты намеренно себя лишаешь части силы.
- Ты так заботлива, моя дорогая. Неужели ты в меня влюблена? – с насмешкой спросил Том.
- Моя жизнь зависит от твоей. Ничего личного, просто я хочу жить. Мы не знаем как брачный обет отреагирует на твою смерть.
- Я не умру. Никогда.
- Слишком самоуверенно ты говоришь об этом. Часть твоих крестражей уничтожены, - Гермиона вздохнула, - Даже если ты сможешь возродиться снова, то для меня уже будет все кончено. Так что я хочу свести к минимуму наши с тобой потери. Ты мне нужен. Очень. И даже не из-за обета. Просто я чувствую потребность в тебе и в твоей силе. Надеюсь ты не думаешь, что я могу полюбить тебя по-настоящему?!
- Любви не существует, - с кривой ухмылкой заявил Рэддл.
- Я чувствую в твоих словах неуверенность, Том, - Гермиона пристально посмотрела на него. Странная догадка посетила ее. – Ты этого хочешь! Ты хочешь, чтобы тебя хоть кто-нибудь любил! Устал от того, что тебя все боятся? Не надо было тебе убивать миссис Лестрейндж, она единственная тебя любила бескорыстно.

Гермиона хищно улыбнулась.

- Ты сегодня исчерпала весь лимит моего терпения, - холодно сказал Том, схватив ее за руку, - пора стереть с твоего лица эту мерзкую ухмылку.

Резко дернув Гермиону на себя, Лорд схватил ее свободной рукой за шею и сдавил. Она перестала дышать, но не показала, что боится. Это ее даже возбуждало. Он внимательно исследовал ее лицо, задержав взгляд на губах. Припухшие, слегка приоткрытые, они манили. Их хотелось попробовать на вкус.

- Хорошо, - одними губами сказал Том, - я избавлюсь от нее.

Гермиона улыбнулась, проведя языком по верхней губе.

- Я рада, что ты принимаешь только взвешенные и правильные решения.
- Не зли меня еще больше, - Лорд сильнее сдавил ее шею, - иначе ты можешь пожалеть.

Гермиона спокойно оглядела бледное лицо Лорда, взяла его за кисть, и без видимых усилий отстранила его руку от своей шеи. Снисходительно улыбнувшись, она посмотрела на него насмешливо и отошла к перилам. Повернувшись спиной к Рэддлу, Гермиона облокотилась на них. Розовые кусты у озера ее очень заинтересовали.

Превосходство. Вот что Том почувствовал. Эта чертова девка крутила им как хотела. Он не мог поверить своим глазам. Его покорная, пугливая семнадцатилетняя женушка круто изменилась в характере за последний месяц. Одну руку эта девица запустила ему в штаны, крепко ухватившись за член, вторую запустила в его дела, крепко ухватившись за его горло. Откуда в ней столько прозорливости и хитрости? Тома посетило чувство, что его надули. Что эта Гермиона не та самая с которой он вступил в брак, а неправильная подделка, дефектная копия. Но, дементор его раздери, именно эта неправильная Леди Реддл возбуждала его. Именно ей хотелось доверять, слушать ее советы.

Своим спокойствием, сдержанностью, рассудительностью она балансировала его ужасный, вспыльчивый, импульсивный нрав. Она будто видела его насквозь, без усилий читала его мысли, раскрывала сокровенные тайны, вытаскивала на поверхность его страхи, заставляла чувствовать. Гермиона пугала его. Она слишком много знала о нем. Или не знала, но очень хорошо анализировала. Она стала менее подвержена эмоциям, и более рациональна.

По правде говоря, прежняя Гермиона ужасно раздражала его. Ее хилые попытки противостоять ему, слезы по ночам, дрожь от прикосновений, глупые мыслишки вызывали только отвращение. Он еле сдерживал себя от желания кинуть в нее Авадой. Эта жалкая грязнокровка была как бельмо на глазу. Если бы не ее ум, то не известно, сколько он бы продержался.

Но ее недосмерть сделала их равными. После пробуждения Гермиона сильно изменилась, что-то очень важное исчезло. Но Том никак не мог понять что. Она больше не боялась его. Ее холодность, колкость, ирония, сарказм – возбуждали. Уверенная сексуальность будоражила. На нее стали смотреть по-другому. Лорд замечал взгляды своих соратников. Ее стали бояться, и, кажется, ненавидеть. А этот глупый мальчишка Малфой только и делал, что думал о ней. Даже когда его пытали. Но, похоже, не он один попался на ее крючок.

Все это льстило Тому. Ему нравилось обладать тем, чего нет у других. Гермиона была одним из этих уникальных объектов. Расплатой за все ее изменения стала невозможность читать ее мысли. Будто блок поставили, единственное, что удавалось урвать - это сны. Но и они в последнее время перестали поддаваться ему.

С учетом того, что она стала объектом всеобщего внимания и ее очевидной желанностью (некоторые просто не умеют контролировать свои мысли), Тому стало сложно не срываться на окружающих. Он бы давно передушил собственноручно половину своих приспешников, а за одно и Гермиону, потому что его постоянно раздирала неуверенность. Если бы не брачный обет, который давал полную гарантию ее верности.

Рэддла прошиб холодный пот. Он что, ревнует? Эта коварная амазонка заставляет его ревновать? О, Мерлин! Что с ним не так? Может брачный обет действует не в одностороннем порядке, и, одевая на нее ошейник, он одел его и на себя? Не может быть! Значит это не ревность, а что-то другое. Например: нежелание делиться своим, или все-таки… К дементорам все! Думать об этом не было никаких сил. Этот Снейп в юбке, только красивый и женщина каждый день запросто выбивал его из колеи.

Том сжал и разжал кулаки, бессильно пытаясь унять раздражение, и снова посмотрел на Гермиону. Та по-прежнему стояла к нему спиной. Она была худышкой, а может быть просто тонкой и хрупкой. Том вспомнил, как она выгибалась словно кошка прошлой ночью. Как она легонько била его по рукам, не давая прикасаться к себе и заливисто хохотала. Он мучительно желал ее.

Приблизившись к ней, Реддл прижался бедрами и обхватил ее за плечи. Гермиона почувствовала его возбуждение, неровное дыхание.

- Видишь во-о-о-он то озеро? - Миона указала куда-то в сторону, откуда слышалось приглушенное кряканье уток. Утки спят ночью, кто-то их вспугнул, не иначе. - Пойдем, искупаемся?

Том странно на нее посмотрел.

- Как хочешь, я пошла, - пожала плечами Гермиона. Она никогда не могла толком понять эти его странные взгляды. Не угадаешь, что он думает в эти моменты. Иногда, все же, ей казалось, что она разгадала его взгляд. Но чаще он оставался по-прежнему загадкой. Это беспокоило ее иногда. Но чаще Миона отфильтровывала эти переживания, не пропуская через себя.

- Знаешь, Том, - Шагая по белой каменной тропинке, ведущей к озеру, начала Гермиона, - Если бы я была твоим психиатром, то поставила бы тебе диагноз обсессивно-компулсивное расстройство.

Том никак это не прокомментировал, шагая по тропинке вслед за ней.

- Твоя навязчивая идея — это Гарри, и чтобы избавится от нее, ты все время пытаешься его убить, - Гермиона захихикала, видимо считая это достойной темой для шуток, Иногда Том ее просто не понимал. - А если серьезно, то я заметила, что когда тема касается Поттера ты неосознанно хватаешься за палочку и нервно сжимаешь ее. Вот и сейчас ты за нее схватился. - не оборачиваясь заявила она.

Реддл нервно разжал кисть и выпустил палочку из рук. Чертова нахалка! Невыносимая всезнайка! И как только она умудряется все это замечать? Прав был Снейп, когда говорил, что с ней будет нелегко. Конечно, он имел ввиду совсем другое, но от этого не становится легче.

- Ну вот мы и пришли, - довольным тоном мурлыкнула Гермиона, - Ты пойдешь со мной купаться?
- Нет, - поджал губы Том, - я, пожалуй, останусь на берегу.
- Как хочешь, - хмыкнула Миона, сбрасывая с себя платье и белье, - я сплаваю на тот берег. Там чертовски много уток, которые не спят.

Реддл сел на траву, и принялся наблюдать как Гермиона, совершенно нагая, озаренная светом полной луны заходит в черную воду. Это было удивительное зрелище. Он питал страсть к красивым и редким вещам. Если бы он родился магглом, то стал бы художником или архитектором. Рисовать, правда, он не умел. К человеку искусства его можно с натяжкой причислить, если считать неким видом перфоманса его способ мучить и убивать, а новым стилем в изобразительном искусстве - кровавые разводы на старинном паркете.

Гермиона, тем временем, отплыла от берега достаточно далеко, что было уже ничего не видно и слышно только кряканье взволнованных уток. Она, наконец достигла противоположенного берега, но отчего-то не спешила выбираться из воды.

По крайней мере, Драко, сидевший за ближним кустом подозревал, что это не просто так.

Именно он напугал спящих птиц. В последнее время он очень плохо спал, мысли о Гермионе не давали покоя. А сегодня и вовсе проснулся от сладкого кошмара, в котором он наблюдал в замочную скважину страстный секс между Лордом и его женой, который он в реальности случайно подсмотрел в ночь после бала. Во сне его обнаружил за этим недостойным и возмутительным занятием отец. В реальности ему удалось остаться незамеченным. Но, видимо, подсознание считает, что Драко заслужил еженощные кошмары на эту тему.

Весь взмокший и возбужденный, он не знал куда себя деть и решил, что прогулка под луной вдоль озера вполне его освежит и приведет в порядок. Накинув на себя домашние брюки и халат, он отправился гулять. Откуда ему было знать, что персонажи из его кошмаров явятся вслед за ним. Он очутился здесь раньше этих двоих чокнутых, и не собирался уходить так просто. Ему вообще казалось, что это продолжение его кошмара. Он все ждал, что из-за кустов явится его отец и выдерет за уши. Чертов беспричинный страх.

Когда же Драко услышал, что кто-то плывет на эту сторону озера, он тут же скрылся в кустах. Чутье ему подсказывало, что так будет лучше. Из-за ветвей он наблюдал, как голова Гермионы неотвратимо двигается по воде в его сторону.

Несносная Грейнджер, наконец, решила выйти. Медленно шагая по мягкому илистому дну, она дюйм за дюймом обнажала свое тело. Вода охотно с ней расставалась, открывая лунному свету ее девичьи прелести и оставляя на коже блестящие бусинки, которые нетерпеливо сбегали ручейками, объединялись между собой, прокладывая дорожки в самых интересных местах. Драко чуть не потерял сознание от нехватки кислорода, задержав дыхание наблюдая за происходящим. Это было слишком для его измученного сознания, и он твердо уверился, что это продолжение его жуткого сна.

Гермиона вышла из воды целиком и пристально всматривалась в тот самый куст, за которым сидел Драко.

- Выходи, - почти шепотом сказала Миона, но Малфой ее услышал. Не сказать, что она застала его врасплох, но он не знал как правильно поступить в данном случае.

- Я тебя чувствую, выходи, - повторила Гермиона. Кусты чертыхнулись, послали все к дементорам и зашевелились. Из них выпал Драко, предварительно подравшись с гнусным растением за право обладания халатом и тапочками. Куст просто так не сдавался, но все-таки Малфой одержал верх. Отряхнувшись, нацепив потерянный тапочек, запахнув разодранный халат и пригладив волосы, Драко напустил на себя надменный вид, на который был еще способен. А способен он уже ни на что не был. Вся эта глупая картина очень забавляла Гермиону. Она нагло хмыкнула и принялась разглядывать Малфоя так, будто это он здесь голый. Неблагородная краска стыда залила его лицо. Миона снова хмыкнула.

- Тебе пора спать, - медленно, членораздельно произнесла она, будто объясняя ребенку. От шока Драко мотнул головой в знак согласия, развернулся к тропинке, неуверенно покосился на Гермиону и быстро-быстро зашагал прочь.

Он почти несся не разбирая дороги, сам не понимая зачем он убегает, но ему казалось, что это жизненно необходимо. Очнулся он только когда очутился у себя в комнате. Похоже с ночными прогулками придется повременить. Эта странная Грейнджер преследует его повсюду, и во сне и наяву.

- Раз утка, - негромко произнесла Гермиона, и повернула голову направо.

Кровь в жилах профессора Снейпа тут же застыла. Ему казалось, что Гермиона смотрит на него в упор. Нет, ему не казалось, он был уверен, что она смотрит прямо на него. Мерлин его дернул идти за этим малолетним идиотом на озеро. Надо было сразу вернуться в свою комнату после вызова Лорда. Но нет! Ему вдруг стало интересно куда это в три часа утра в пижамных штанах и халате направился Драко. Мальчишка дошел до дальнего края озера и принялся хныкать, глядя на себя в озеро. Северус уже было собрался обратно (не смотреть же на эти сопли!), как сообразил, что на озере они уже не одни. Ему стало интересно. И вот тебе пожалуйста!

Как она его заметила? Мало того, что он умел маскировать свое присутствие без магии, он стоял в тени, прижавшись к стволу дерева, и вдобавок его прикрывали кусты. Гермиона же напротив: стояла в свете луны, следовательно ничего видеть не могла. Но он мог поклясться, что она его все же видит. Снейп решил ретироваться самостоятельно, пока его как Драко не заставили выйти из укрытия. Конечно, Северус не какой-то слабонервный мальчишка, он то уж сохранил бы лицо, но рисковать не стоило. К тому же завтра они оба сделают вид будто на озере ничего не произошло.

Снейп оторвался от дерева и бесшумно заскользил между деревьями, не выходя на дорожку, временами поглядывая на Гермиону. Она следила за его перемещением. Северусу стало очень не по себе. Он ускорил шаг, по-прежнему оставаясь в тени. Проходя мимо розовых кустов, он догадался как она сделала это, но уже было поздно. Наконец, добравшись до своих покоев он судорожно вдохнул-выдохнул. Перед его глазами стоял образ обнаженной Гермионы в лунном свете. Одновременно притягательной, мистической, и устрашающей. Она была похожа на настоящую ведьму из сказок, летающую голой на метле в ночь хэллоуина. Это было дико возбуждающе.

- Два утка, - пробормотала себе под нос Гермиона и издала короткий смешок. Она явно напугала и заинтриговала обоих. А это всего лишь наблюдения. Миона заметила этих двоих, крадущихся вдоль розовых кустов, в тот момент, когда она с Том молча стояли на террасе, каждый думая о чем то своем. Их явно не заметили. Хотя Северус уж мог бы догадаться, но он видимо был увлечен другим. Белая макушка еще пару раз мелькнула с правой стороны озера, но с левой так и не появилась. Черная макушка следовала за ней. Из чего Миона сделала вывод, что Драко остался на противоположенном берегу, а Снейп болтается где-то рядом. А уж когда оказалась на месте и вовсе было не трудно догадаться где они прячутся, потому что это были самые очевидные и удобные места. Если Драко можно было взять на слабо, даже не зная где он находится, то с Северусом такой номер не пройдет. Ей пришлось основательно потрудится вглядываясь в кусты.

- Шалость удалась, - весело сказала Гермиона и направилась в обратный путь к Тому.

- Где ты так долго была? - с некой толикой недовольства в голосе спросил Том.
- Искала уток, которые не спят.
- И как, нашла?
- О, да, - Миона надела платье, - аж целых две!

Глава 14. В лабиринте Минотавра

Лорд, вняв совету Гермионы, отправился в Албанию за новой палочкой. Просуществовав в этой стране около десяти лет, он знал многих полезных людей, а вместе с Квирреллом посещал магические лавки, в том числе и незаконные. Прихватив с собой Миону, Рэддл посетил места, где он раньше обитал.

- Ты очень сентиментален, Том, - высказалась Гермиона, стоя напротив затерянной глубоко в лесу пещеры.
- Ты не понимаешь, - сощурился Рэддл, - это годы моих скитаний, годы без плоти, годы голода.
- Если это важно для тебя… - пожала плечами Миона.

Новая палочка Тома, из эбенового дерева с сердцевиной из толченой чешуи русалки, была длинной, с изящной резной рукояткой, слушалась нового хозяина превосходно.

По-прежнему было неизвестно где скрывается Гарри и его компания. Попытки Люциуса разыскать их не увенчались успехом, и Лорд, по настоянию Мионы, прекратил искать, посвятив себя политике.

Гермиона отслеживала все события в магическом мире. Северус ей активно помогал в этом, обеспечивая нужной информацией. По ее мнению в стране царил полнейший хаос и требовалась сильная рука. У нового министерства были большие затруднения в управлении страной. Пий Толстоватый уже не мог справиться с обязанностями министра магии. Гражданское сопротивление и Орден Феникса не сдавали позиций. Даже потеряв Макгоннагл, Дамблдора, Сириуса Блэка и других соратников Фениксовцы не опускали рук, устраивая диверсии в надежде хоть чем-то помочь Поттеру.

Маглорожденые, потеряв палочки, бежали в леса примыкая к отрядам партизан. Многие, кто еще не прошел «проверку» в министерстве уходили в подполье, бросали все и вставали на сторону сопротивления. Отряды егерей несли потери каждый день, нарываясь на диверсантов. Сейчас шла активная фаза гражданской магической войны. Было трудно предугадать ее исход. Нужно действовать решительно и быстро в течении следующих нескольких месяцев, иначе можно потерять превосходство.

У орденцев тоже имелись сильные маги. Кингсли Шеклболт — один из самых опытных авроров и сильнейших магов Британии создавал кучу проблем. Упивающиеся боялись нарваться на него, потому что из схваток с ним еще никто не выбирался живым.

Оборотни начинали создавать проблемы. Отряды егерей, на две трети укомплектованные ими, нападали даже на маглов. В полнолуние, оборачиваясь, они становились совсем не управляемыми, кусая все, что движется. По мнению Гермионы, Фенрир Грэйбэк преследовал свои цели, заражая ликантропией взрослых магов. Она считала, что лишенные выбора и гонимые обществом маги придут к нему, пополняя его личную армию. Так как сами оборотни в большинстве своем были не образованными и не имели волшебных палочек, то такое пополнение поднимало оборотней в магической иерархии на ступень выше. И уже никто не посмеет с презрением назвать их — разумными магическими существами.

В запретном лесу развязалась своя война. Великаны, прибывшие на зов Лорда, разместились там. Разумные волшебные существа, живущие в лесу, такие как кентавры, изначально не желавшие вступать в войну, приняли «гостей» в штыки. Заручившись поддержкой других не разумных магических существ, кентавры совершали набеги на стойбище великанов. Акромантулы не принимали ни чью сторону, нападая на тех и на других. Водоемы, с живущими в них русалками, тритонами и гриндилоу стали опасны для всех без исключения.

Все чаще тролли выходили на люди, по ночам пугая маглов. Часть дементоров перестало подчиняться даже новому министерству, внезапно появляясь в разных местах Британии в поисках пищи, и высасывая из первых попавшихся на пути все положительные эмоции. Были случаи несанкционированных поцелуев. Ходили слухи, что в Шотландии видели вампиров, а вблизи Лондона — инферналов.

Гринготс был оплотом мира и спокойствия, он обслуживал всех без исключения. Министерство и Лорд были вынуждены с этим мириться, и повлиять на работу банка никак не могли. Иначе экономика магической Британии просто могла рухнуть. Запугивать гоблинов было бесполезно, и верхом глупости. Работники банка могли дать отпор. Против гоблинской магии трудно противостоять, а в самом банке жил злющий дракон.

Домовые эльфы все чаще бунтовали. Они не могли ослушаться хозяйского приказа, но могли выполнить его буквально. Например: если эльфу приказали приготовить обед, он готовил его используя все продукты в доме, на такое количество порций, что и за десять раз не съесть. Он не переставал готовить, пока ему этого не приказывали. Эльфов наказывали, даже убивали.

Тому предстояло разобраться со всем этим.

За два месяца Миона нашла подход к некоторым приближенным Упивающимся. Под очарование молодой жены Лорда попал один из близких соратников — Антонин Долохов. Он был искушен как в магическом искусстве, так и в любви. Гермиона знала о первом на собственном опыте еще со времен битвы в отделе тайн. Невербальная магия — его конек. А то, как Долохов смотрел на нее — пронзительно, но с легкой прохладцей, будто говоря: «Детка, ты мне нравишься, но ни на что не рассчитывай», завораживало Миону. Взрослые сильные мужчины были ее слабостью. Этот факт о себе она, с большим неудовольствием, раскрыла глядя именно на Антонина. Но Гермиона до сих пор была жива, значит ее интерес к нему не настолько порочен.

Как и многие мужчины, Долохов оказался падкий на тонкую лесть, и легкий флирт. Завладеть его расположением было легче, чем она думала. Труднее оказалось с братьями Лестрейндж. Родольфус хоть и не был счастлив в браке с Бэллой, но и к Гермионе не испытывал теплых чувств. Рабастан был более сговорчив, но пока его брат не принял Миону, тоже сторонился ее. Братьям нужно было материнское тепло, и участие. Здесь помогла Нарцисса, устраивая вечером салонные встречи и игры в бридж. Мелкие знаки внимания: чашка чая за обедом, мягкие улыбки, понимающие взгляды и братья оттаяли. Между ними завязалось некое подобие дружбы.

Вот кто действительно ненавидел всей своей гнилой душонкой Гермиону, так это Фенрир Грэйбэк. Миона отвечала ему взаимностью. Несколько раз она поднимала тему существования оборотней в будущем магической Британии с Томом, пытаясь вложить в его голову идею об истреблении истинных оборотней, и помощи зараженных ликантропией. Но Лорд только отмахивался, утверждая, что сейчас оборотни очень полезны и их будущее решать сейчас не намерен. Она ткнула Рэддла носом в то, что Грэйбэк собирает армию из новообращенных и это может стать серьезной угрозой даже сейчас. Никто не сможет защититься, если стая из молодых, неконтролируемых оборотней будет устраивать нападения. Том, парировал тем, что Грэйбэк всего лишь пешка в его игре, которая не станет действовать за спиной, все же задумался.

- Фенрир, останься, - приказал Том, после очередного собрания Упивающихся. Гермиона, стоявшая рядом с креслом Лорда, напряглась, предчувствуя недоброе.
- Да мой Лорд, - подобострастно улыбнулся старый оборотень и склонился в поклоне.
- До меня дошли слухи, что ты убиваешь маглорожденных. Это правда?
- Да, они грязнокровки, не имеющие права на жизнь, - хищно оскалился Грэйбэк.
- Еще я слышал, что ты собираешь себе армию за моей спиной, - Лорд искоса посмотрел на Гермиону. Это был провал. Миона похолодела, чувствуя на себе изучающий взгляд жутких голубых глаз оборотня. Том выдал ее с потрохами.
- Это вранье, мой Лорд, - Гермиона услышала угрозу в его словах. - Я лишь восполняю потери. Мы выполняем грязную работу, нас часто убивают.

Фенрир раболепно упал на колени перед Рэддлом.

- Моя Леди, - оборотень гадко ухмыльнулся Гермионе, - вы верите мне?

Миона промолчала. Предчувствие грядущих неприятностей усилилось. И они не заставили себя долго ждать. Через неделю Гермионе сообщили, что ее родителей нашли мертвыми в их доме.

Холодная ярость. Гермиона позволила ей завладеть собой. Она не могла думать больше ни о чем, четко зная кто за этим стоит. Ей нужны были только доказательства. Взяв с собой Долохова, Гермиона направилась домой, чтобы самой убедиться в правдивости сообщения и найти неопровержимые улики. Отца она нашла в прихожей. Он открыл дверь своим убийцам и поплатился жизнью. Ему перерезали горло большим кухонным ножом, который теперь валялся тут же. Пройдя в глубь дома, Гермиона обнаружила тело матери на кухне. Она прожила немногим дольше отца, отчаянно сопротивляясь. Но и ее настиг нож убийцы. Все выглядело как банальное ограбление, если бы не одно «но». В засохшей крови, рядом с телом матери отпечатался след собаки. Очень большой собаки. Этот след говорил больше, чем все остальное. Убийца дождался когда кровь загустеет, чтобы оставить след. Или предупреждение.

- Антонин, вы видите этот след? - спокойно спросила Гермиона, разглядывая кровавые разводы на полу.
- Да, моя Леди, - бесстрастно ответил Долохов.
- Вы понимаете что это значит?
- Да.
- Антонин, - Гермиона отвела взгляд от следа и обернулась к магу, - отрубленная голова волка способна укусить?
- Нет, моя Леди, - широко улыбнулся Долохов.
- Вы правы, не может, - безжизненным голосом произнесла Гермиона. Одинокая слеза скатилась по ее щеке. - Нам пора.

Они вышли из дома на крыльцо. У входа стояли бывшие «охранники» родителей Гермионы и виновато смотрели на нее.

- Советую вам покинуть страну, - Миона широко улыбнулась магам. За ее спиной стоял Долохов и мрачно ухмылялся. Охранники трясущимся руками достали палочки и быстро аппарировали.

Еще через неделю соратники Грейбэка, с которыми он шатался по лесам в поисках Поттера и устроился на ночлег, утром нашли его тело у костра без головы. Оставшись без предводителя, оборотни передрались между собой. Еще через неделю сообщество оборотней сократилось на половину. Новообращенный молодняк погиб в числе первых. Оставшиеся оборотни предпочли вообще сбежать. От армии Грэбэка не осталось ничего.

- Ты не поверил мне, Том — Гермиона сидела в кресле у зажженного камина, разглядывая тени пляшущие по потолку. Реддл стоял у окна. - Я тебя предупреждала.
- Я сделал то, что ты хотела, - раздраженно отозвался Лорд, крепко сжимая палочку. - Я спросил у него.
- Ты помнишь причину, по которой мне пришлось выйти за тебя замуж? - Гермиона сжала подлокотники кресла. Том молчал. - Чего ты стОишь, если не можешь сдержать обещание?
- Я их не убивал! - раздраженно крикнул Том, поворачиваясь к ней. - Слышишь меня, не убивал!
- Именно ты, - Миона саркастично ухмыльнулась. - Почему ты всегда такой самоуверенный ублюдок, Том? Почему твоя паранойя проявляется везде, где не надо? Ты мог залезть в его чертову башку, чтобы убедиться в моей правоте, но не сделал этого. Скажи, Том, что меня еще может заставить остаться с тобой? Я ненавижу тебя, и твой брачный обет! - Гермиона вскочила на ноги и громко крикнула на весь зал: - Катись к дементорам!
- Прости, - еле слышно сказал Рэддл, оборачиваясь к ней. Миона растерялась. Она нелепо открывала и закрывала рот не зная, что ответить. Гермиона безвольной куклой опустилась обратно в кресло.
- Мы никогда больше не будем говорить на эту тему, - отчеканила она, прикрывая глаза рукой.

В конце июля Гермиона узнала что беременна. Уже третий месяц. Как она могла пропустить такое событие? Судьба наносила ей удар за ударом. Она не знала плакать ей или смеяться. Ребенок менял все. Теперь она была ответственна за жизнь еще одного человека. И просто так не могла спустить все на тормозах. Гермиона не желала растить ребенка в таком мире. О своем положения она незамедлительно сообщила Тому. Он остался очень доволен, и на следующем же собрании объявил всем, что у него будет наследник. Большинство присутствующих пришли в бурный восторг от новости. Люциус поморщился, Драко растерялся, Лестрейнджи радостно улыбались, Долохов, как и Северус, отреагировал сдержанно.

Нарцисса радостно обняла Гермиону и принялась расписывать все радости материнства. Девушка ее не слушала, отстранено улыбаясь и периодически кивая головой. Сейчас Миону больше волновало в каком мире ребенок впервые назовет ее мамой. И пришла к выводу, что пора расставить все точки над i. Необходимо немедленно наклонить чашу весов в чью-либо сторону. Желательно в ту, на которой стоит она. Для этого ей нужен Северус.

- Мистер Снейп, сэр, - позвала Гермиона, проходившего мимо мага. Северус остановился. - Время пришло, профессор.
- В библиотеке, - шепнул он и пошел дальше.

Весь день Гермиона просидела в библиотеке. Чтобы отвлечься, она пыталась читать, но голова была забита совершенно другим. Северус пришел только поздно вечером.

- Пора заканчивать этот балаган, - объявила Гермиона, не дав Снейпу даже устроиться в кресле. - Я все придумала, нужна только ваша помощь и поддержка.

Северус кивнул. Миона принялась рассказывать. План был очень прост. Требовалось свести Тома и Гарри в каком-нибудь безлюдном месте чтобы наконец разрубить этот гордиев узел. Но ни тот, ни другой просто так не встретятся. Гарри нужны мотивы, а Лорду гарантированная смерть Гарри. Гермиона предложила с помощью патронуса рассказать Поттеру о том, что Лорд знает за чем он охотиться. Так как у Гарри уже не будет смысла искать крестражи, ему останется только одно: встретиться с Рэддлом один на один и убить его. В случае победы он сможет уничтожить крестражи позже, когда Орден Феникса выйдет из подполья и очистит министерство от Упивающихся. В случае победы Тома у сопротивления больше не будет избранного и надежды. Пророчество сбудется. Осталось только вложить эти простые идеи в головы нужных людей и запустить процесс. Наверняка Тому не понравится идея с дуэлью.

***

Спустя месяц бесконечных переговоров с помощью призрачных выдры и оленя между Томом и Гарри, внезапного токсикоза, головных болей, испорченных нервов, скандалов, страстного секса Гермиона стояла на поляне в лесу. На ее лицо падали холодные капли дождя, которые она сначала приняла за кровь. Миона не верила себе, что все получилось. Сначала Поттер вообще отказывался отвечать на патронусы Гермионы, но она была настойчива. После сообщения в "Ежедневном пророке" о будущем наследнике Лорда, прискакал первый олень со словами: «Как ты могла?». Мионе нечего было ответить ему. Через пару дней перед Гермионой появился призрачный лев, ничего не сказав он растворился в воздухе.

И Гарри, и Лорд упрямо не хотели сходиться в смертельном поединке в одиночку. Поттер потребовал еще двух человек. Том только рассмеялся и сказал, что ему все равно сколько человек убивать: трех или одного. Для Гарри это был шанс одержать верх, слабенький, но шанс. Лучше бы он позвал на помощь Люпина и Шеклболта. Том не задумываясь выбрал Люциуса и Северуса. На что призрачный олень Поттера, влетевший в пустую залу, злорадно расхохотался и заявил, что не прочь поквитаться за смерть директора и со Снейпом. С местом и датой определились быстро.

Гермиона стояла у кромки леса, далеко от поляны, на которой собрались волшебники, и толком не слышала о чем они говорят. Она увидела как Гарри посмотрел в ее сторону, а потом что-то сказал Тому. Лорд громко рассмеялся и наставил палочку на Поттера. Следом взметнулись еще пять палочек. Невилл нервно прижимал к себе распределяющую шляпу и недоверчиво косился на Снейпа. Люциус кривил губы и с презрением смотрел на Рона. Ничего не происходило, время опять остановилось или Гермионе это только казалось? Из леса выползла Нагайна, прошелестев мимо нее. Девушка не отрываясь следила за ее плавными волнообразными движениями. Змея подползла к ногам Тома. Гарри что-то гневно выкрикнул и направил палочку на нее.

Белая вспышка ослепила Гермиону. Быстро сморгнув, она увидела как змеюка отлетает в сторону, а палочка Тома излучает зеленый луч.

Миг и Гарри валится навзничь. Рон и Невилл что-то орут и начинают отбиваться, выставляя щиты. Снейп продолжает неподвижно стоять. Люциус, завладев вниманием Рона, начинает гонять его по всей поляне, швыряясь авадой. Уизли ловко уворачивается. Том хохочет в полный голос, и легко отбивает летящие в него заклятия Невилла.

- Он умер, - неверяще произнесла Гермиона. Внутри, с тонким надрывным звуком, лопнула невидимая струна. - На чьей ты стороне, Гермиона Грейнджер?

Вопрос повис в холодном осеннем воздухе без ответа.

Невилл, до сих пор прижимавший к себе шляпу, неожиданно вытащил из нее меч. Гермиона узнала его — это меч Гриффиндора, который они нашли в озере. Ловко отбивая им авады Тома, Лонгботом подбирался все ближе и ближе к нему. Рон, при помощи Экспульсо сбил с ног Люциуса и парализовал Петрификусом. Но Малфой успел наложить Силенцио. Так как Рон не умел пользоваться невербальной магией, они оба вышли из игры. Остались только Невилл Снейп и Том.

Неожиданно для Гермионы Северус кивнул Лонгботтому и направил палочку на Лорда. Рэддл гортанно хохотнул, и направил в их сторону огненную волну. Снейп действовал быстро и сноровисто загоняя Тома в лес, где проще найти укрытие и сложнее попасть заклятием. Невилл обходил Лорда сбоку, намереваясь напасть из слепой зоны.

Гермиона стояла в ступоре и наблюдала за происходящим.

- Лонгботтом, ты следующий, - шипел Лорд, отбивая Сектумсемпру Северуса. - А тебя, Снейп, я оставлю напоследок. Чтобы ты видел как рушится то, ради чего ты предал меня.
- Чтобы предать, - выкрикнул из-за дерева Снейп, и швырнул авадой, - нужно для начала быть верным. Ты первый предал меня.
- Жалкий глупец, - Том рассмеялся, - ты был моей правой рукой. Сейчас ты никто. Думаешь, эти жалкие маглорожденные простят тебе все грехи? Никто тебе не поможет, никто не вытащит тебя из азкабана, как это сделал Дамблдор. Ты никому не нужен. Не будь глупцом, Северус, убей мальчишку и докажи свою верность!

Снейп ударил Экспульсо перед ногами Тома. Земля взорвалась, раскидывая камни и грязь в стороны, дезориентируя.
- Что с тобой,Северус? Ты даже не... - Лорд не договорил. Невилл с отчаянным криком выскочил из-за дерева и всадил меч Реддлу в живот. Кровь намочила мантию, расползаясь темным пятном. Том неверяще посмотрел на Лонгботтома, перевел взгляд на лезвие меча. - Не Поттер?! - с каким-то детским удивлением и досадой прошептал он и мягко осел на землю. Невилл выпустил меч из рук.
- Том! - Гермиона услышала свой собственный голос. Ноги несли ее к нему.

«На чьей ты стороне, Гермиона Грейнджер? - слова метались в ее голове. - На чьей?»

Мозаика складывалась. Гарри, Том, Невилл.
Нет, только Том и Невилл. Пророчество про них. «...и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы...»
Рэддл отметил Невилла как равного себе, считая его соперником к сердцу Гермионы Грейнджер. Ревность. Сильное чувство. Отметил не значит пометил.
Не будет знать его силы — Нев оказался истинным гриффиндорцем, меч лег в его руки как родной. Что не убивает, делает сильнее.

Гермиона, подбежала к Тому и опустилась перед ним на колени. Ее руки тряслись.
- Гермиона?! - обиженно выкрикнул Невилл и уже хотел схватить ее за плечо, но Северус перехватил его и прижал к себе, не давая пошевелится.
- Том, - тихо позвала девушка, обхватив серое осунувшееся лицо руками. - Том!
- Я опять ошибся, - Реддл перехватил ее руки и натянуто оскалился. Улыбаться он никогда не умел. - Прости.

"Прости, прости, прости..." - слова эхом отражались в ее сознани.

Тело Лорда распадалось на глазах. И вот уже в руках у Гермионы остался пепел. Меч плашмя упал на землю, разгоняя прах.

«На чьей ты стороне?» - слова набатом звенели в голове.

- Я НЕ ЗНАЮ! - слова вырвались против воли. Она почувствовала некую свободу, оттого что ее страхи обрели форму. - Я не знаю, не знаю, не знаю...

Северусу стало страшно. Гермиона, кажется, медленно сходила сума. Было ли это действие брачного обета, или просто свалившийся на девушку груз он не знал. Так же он не знал останется она в живых после смерти Лорда.

Вокруг послышались хлопки аппарации. Люди большими группами все прибывали и прибывали. Гермионе стало не по себе. Клубок из страха, ярости, боли, обиды связал ее нутро и парализовал мысли. Ей очень хотелось что бы эти люди не подходили сюда, не трогали ее.

«На чьей ты стороне, Гермиона Грейнджер?» - кричали Гарри и Том в ее голове.

- На своей, - Гермиона схватила палочку Лорда, поднялась с колен и направила ее на идущих к ней магов. - Адское пламя! - выкрикнула она, первое заклинание всплывшее в ее голове. Когда-то давно она хотела уничтожить им крестраж, но боялась его не управляемости. Теперь это заклинание, вырвавшись на свободу и огненными щупальцами сжигавшее все на своем пути, отражало внутренние противоречия Гермионы.

Северус отталкивая Невилла с пути огненной плети еле успел отскочить сам. Лонгботтом сильно приложился головой об ствол дерева и потерял сознание. Думать было некогда, Снейп одним точным Экспелиармусом выбил палочку из рук Гермионы. Быстро бросившись к ней, он схватил Миону за талию и мгновенно аппарировал, утягивая ее в неизвестность.

@темы: Гарри Поттер, фик, За рамками добра и зла, Гермиона/Том

---

За рамками добра и зла_часть 4

Беты (редакторы): NathalieMalvina
Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер», Гарри Поттер (кроссовер)
Основные персонажи: Северус Снейп (Снегг, Принц-Полукровка), Люциус Малфой, Том Марволо Риддл (Лорд Волан-де-Морт, Лорд Волдеморт), Гермиона Грейнджер, Драко Малфой, Нарцисса Малфой (Блэк), Беллатриса Лестрейндж (Блэк)
Пэйринг или персонажи: Гермиона Грейнджер\Том Реддл
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Психология, Даркфик
Предупреждения: Смерть персонажа, Underage
Размер: Макси, 89 страниц
Кол-во частей: 17

Работа написана по заявке:
Гермиона соглашается на брак, чтоб спасти близких (ficbook.net/requests/50768)

Описание:
- Что ты будешь делать Гермиона Грейнджер? Даже не думай что в одиночку сможешь противостоять мне. Если будешь хорошей девочкой, твои близкие останутся живы. Ты все поняла?
- Да.
- Да, мой Лорд!
- Да, мой...Лорд.

Глава 12. Маленькие слабости,большие слабости_часть2

Бал был в полном разгаре. Как и планировала Гермиона, мэнор был полон людей в костюмах и масках, разгуливающих по залам и коридорам. Публика была самая разнообразная, но достаточно приличная. Так же наблюдалось много молодых людей, знакомых Мионе по Хогвартсу, в основном с факультета Слизерин. Но все они обходили ее стороной, скорее из страха. У одного Драко хватило духу пригласить ее на пару танцев. Он старался держать свои чувства в узде, но, как и всегда, его было достаточно легко выбить из равновесия. Он отчаянно краснел и пару раз неуклюже споткнулся.

- Что с тобой, Малфой? Даже Невилл грациозен как леопард по сравнению с тобой! – насмешливо спросила девушка.
- Заткнись, - еще больше покраснел Драко, – я просто не очень хорошо себя чувствую.

Гермиона усмехнулась, показывая, что ни на кнат ему не поверила.

- Твой отец смотрит на нас. Соберись, и перестань топтаться по моим ногам.

Драко оглянулся на Люциуса. Тот стоял в углу залы мрачный и задумчивый, с неудовольствием наблюдая, как его сын прилюдно выставляет себя идиотом. Малфой старший злобно зыркнул на Малфоя младшего, заметив его внимание. Драко в очередной раз споткнулся и болезненно ткнул Гермиону локтем. Девушка еле удержала на лице улыбку. Но на их счастье музыка закончилась, и девушка поспешила исчезнуть в толпе. Но Драко и сам был рад скрыться где-нибудь от своего, мечущего молнии взглядом в бессильной ярости, родителя.

Гермиона, подошла к столу с бокалами, наполненными шампанским. Влив в себя один бокал, она прихватила еще два и отправилась на поиски Снейпа, желая стребовать с него обещанный танец. Ей казалось важным сделать это сегодня, а своим ощущениям она привыкла доверять. Северус нашелся, как она и предполагала, в библиотеке. К тому же она до сих пор была возбуждена после последней встречи с Томом, и ничего так не помогает остыть, как вид скучающего Северуса. Гермиона совершенно не видела в нем мужчины, скорее друга или соратника.

- Северус, вот Вы где! А я Вас по всюду ищу, - весело заявила Миона, и протянула профессору бокал. Она нашла Снейпа где и предполагала: в библиотеке. Он принял из ее рук шампанское и недовольно скривился.
- Сколько Вы уже выпили?
- Не знаю, не считала, - беспечно отмахнулась девушка, - бокалов пять или шесть.
- Советую постараться не налегать на алкоголь, иначе наша операция по поимке Поттера может пойти... не так как мы планировали. Говоря проще — может закончиться провалом.
- Думаю, она уже провалена, - ничуть не расстроено заявила Миона. Северус чуть бокал из рук не выронил.
- Как? Почему Вы так думаете?
- Судите сами: Уже прошло пару часов, а ничего так и не произошло. Мы с вами прекрасно знаем несдержанность Гарри, он бы не стал ждать так долго. Если выпадает шанс, он может, не оставляя путей для отступления, кинуться в омут с головой, понадеявшись на удачу. - Снейп кивнул. - Но удача — это неверная подруга.
- Значит, он не настолько вами дорожит... раз не пришел.
- Нет, Северус, не пытайтесь выставить его малодушным трусом, - погрозила пальчиком Гермиона, отпивая игристый напиток, - Он не такой, совсем не такой. Вам пора забыть свои детские обиды. Скорее всего, его остановили, и что-то я сомневаюсь, что это был Рон.
- Значит, все усилия были напрасны, - огорченно отозвался Снейп, - план провален.
- Да, - улыбнулась девушка, - но не все усилия были напрасны! Я не теряю надежды потанцевать с вами. Мистер Снейп, не откажите мне в удовольствии.

***


- Гарри, - шепотом позвал Рон, - а Невилл точно не проснется?
- Нет, я ему подсыпал сонного порошка из магазина твоих братцев ему в чай. Надеюсь, они не подведут меня, и я не зря вкладывался в их рискованное предприятие, - не скрываясь, ответил Поттер.

Они уже дошли до самой кромки барьера, как услышали звук ломающейся ветки.

- Локомотор Виббли! Петрификус Тоталус! - выкрикнул знакомый голос из темноты за спиной.

Гарри с Роном, ничего не понимая, повалились на землю парализованные. Невилл подошел к ним и встал так, чтобы они его видели.

- Простите ребята, но я должен был это сделать. Я знал, что вы не откажетесь от этой безумной идеи и подготовился. Я подозревал, что вы попытаетесь от меня избавиться, - грустно объяснил Невилл,- поэтому весь день старался не прикасаться к незнакомым вещам и проверял все на зачарование. А еще шляпа мне сказала, что ты, Гарри, подсыпал мне в чай порошок.

Если бы Гарри мог ответить...

- Инкарцеро, Силенцио, - связал веревками и так обездвиженных парней, - простите, но скоро паралич закончится, а я не могу рисковать, надеясь на то, что вы меня поймете. И слушать ваши проклятья раньше завтрашнего утра я тоже не очень желаю.

Сделав все необходимое, Невилл перетащил по-очереди парней в палатку, и уложил их на кровати.

- Я надеюсь, что вы когда-нибудь сможете меня простить за это, - виновато развел руками юноша.
- Ты все правильно сделал, мой мальчик, - пыталась приободрить шляпа Лонгботтома, но он скрылся за пологом палатки, собираясь ночевать на улице.
- А Вам, молодые люди, - обратилась Годрикова шляпа к Рону с Гарри, - должно быть стыдно за то, что заставили его так поступить с вами. Подумайте над этим хорошенько.

***


- Я видел, как ты на нее смотрел, когда вы танцевали - Малфой отпил из бокала виски, мерзко улыбнувшись Снейпу.

Они оба стояли в дальнем углу залы, наблюдая за продолжающимся торжеством.

- В самом деле? - с нескрываемым презрением спросил зельевар. - И как я на нее смотрел?
- Осторожнее, Северус, ты лезешь в пасть змее! - Люциус довольно хмыкнул, и снова пригубил из бокала.
- Не понимаю, о чем ты говоришь, - смерил бесстрастным взглядом Малфоя зельевар.
- Не надо на меня смотреть так, будто я пустое место, - скривился Малфой, - я тебя достаточно хорошо знаю, чтобы понимать о чем ты сейчас думаешь.

Снейп, ничуть не заинтересованный болтовней Люциуса, уже отвернулся, чтобы уйти, но тот остановил его, задержав за плечо.

- Это из-за тебя я шляюсь по лесам Шотландии и Англии - шепнул прямо в ухо Снейпу Малфой, с еле скрываемой угрозой. - Если я видел то - что видел, возможно, я это захочу сообщить Лорду...
- Ты мне угрожаешь, Люциус?
- Тебя так и тянет к недоступным женщинам, ха-ха-ха! - Малфой довольно рассмеялся. Северус дернул плечом, скидывая руку. - У-у-упс!
- Лучше следи за своим щенком, - грубо ответил Снейп, - это он у всех на глазах краснеет и робеет перед нашей сиятельной «первой леди». И возможно мне стоит сказать об этом Лорду, чтобы он принял меры...

Вся довольная ухмылка тут же слетела с лица Малфоя. Он и сам знал, что Драко подозрительно себя ведет и это уже начинает бросаться в глаза. Досадливо ударив тростью об пол, Люциус предпочел удалиться сам.

***


Гермиона за вечер и ночь выпила действительно много шампанского. Атмосфера праздника и алкоголь держали ее в тонусе в течение всего мероприятия. Она много улыбалась, шутила и танцевала. К утру, гости оттаяли и уже без особого страха подходили к ней, заводили праздные беседы, приглашали на танцы. Она бы не сказала, что все они делали ей комплименты искренне, скорее заискивающе. Значит, какое-никакое влияние она все же имела. Это было более приятным комплиментом, чем все те слова, которые слетали с их губ.

Последние гости аппарировали из мэнора в пятом часу утра. К этому моменту стало уже очевидным, что Гарри не придет ее спасать. Гермиона не знала радоваться ей этому, или, все-таки, Поттер не такой, каким она его считала все это время. Несмотря на ранний час, спать ей совершенно не хотелось. Остальные же обитатели дома давно разошлись по своим комнатам, и девушка решила найти Тома, ни на секунду не сомневаясь, где он может быть.

- Как жаль, что ты не пожелал присутствовать на самом мероприятии. Эти несносные подхалимы настолько осмелели, что приглашали меня танцевать. Я уверена, при тебе бы они себе такого не позволили, - пожаловалась Миона, подходя к любимому креслу Лорда в зале с камином.
- Что же, моя королева, - довольно зажмурился Том, - это входит в твои обязанности: слушать их лживую лесть, и еще более лживо улыбаться в ответ. Подойди ближе, я хочу посмотреть на тебя.
- Ох, Том, я так устала стоять, лучше я присяду рядом.

И она совершенно бесцеремонно уселась на подлокотник его кресла.

- Эти туфли наглым образом жмут! Да еще и Драко все ноги мне оттоптал,- алкоголя в ее крови было достаточно, чтобы бесстыдно скинуть с себя туфли и закинуть ноги ему на колени. Реддл удивился ее нахальству, но виду не подал, желая знать, чем все это может закончиться.

- Как ты уже заметил, мой план провалился, - провела большим пальцем ноги по бедру Тома девушка, явно его провоцируя, - какое будет наказание, мой Лорд?

Ее голос низко вибрировал, а на слове «Лорд» она сделала акцент. Наконец, до Тома, плохо понимающего намеки, дошло, что Гермиона его подстрекает. Он схватил ее за лодыжку, так больно сдавив, что Гермиона с трудом подавила стон. Но он тут же ласково перехватил ее стопу, проведя ладонью вдоль голени до колена и обратно, ощущая под пальцами приятный шелк ее чулков. Ему хотелось ощутить гладкость ее кожи под ними. Впервые он возбудился от женщины, от ее запаха, голоса, от будоражащих прикосновений к ее телу.

Гермиона, сразу ощутила то же возбуждение, что и прежде, но теперь она не могла это прекратить самостоятельно. Сегодня все было слишком: слишком пьяна, слишком чувствительна, слишком беззащитна, слишком возбуждена. У нее не было причин останавливаться. Гермиона больше не видела в Реддле угрозы, не замечала уродства. Она ощущала только его полную власть над ней и его желание. Пусть он не знал, как с ней обращаться, но она поможет ему, направит. Пусть он будет груб, требователен и поспешен. Сейчас она желала этого. Гермиона применила самые мощные женские чары, используя свое тело как инструмент.

Свободную стопу она переместила на его пах, пальцами ног чувствуя его возбуждение. Надавила чуть сильнее, заставляя его замереть и задержать дыхание.

Эта игра нравилась Тому. Никто его еще так не соблазнял. Вспоминая мерзкие приставания Беллы, запах ее давно немытых волос, грубую и посеревшую от плохого питания кожу, его внутренне передернуло от омерзения. Какой резкий контраст с этой юной искусительницей. Он не сомневался, что сегодня все будет по-другому. Она поможет ему и не оттолкнет. И если этот глупый план по поимке Поттера провалился, то к дементорам его. Сегодня будет волшебная ночь.

Гермиона прекрасно улавливала настроение Тома, угадывала его взгляды. Сама, дрожа от возбуждения, она пересела к нему на колени, обхватив его шею руками. Томно посмотрев на него, она приблизила свое лицо к его. Провела языком по его губам, опаляя его кожу горячим дыханием. Так же медленно коснулась уже губами, превращая ласку в поцелуй.

Том нетерпеливо впился в ее губы, грубо прикусывая зубами. Тяжело дыша от накатывающих волн возбуждения, она потянула его руку себе под платье. Не дожидаясь ее разрешения, Том запустил вторую руку ей под подол, сжимая уже обеими руками ее ягодицы, нетерпеливо лаская ее шею ртом. У Гермионы уже перехватывало дыхание от желания. Отпустив ее бедра, он схватился за корсет, стягивающей ее тело, и так волнительно приподнимающий ее бюст. Ему хотелось освободить грудь, грубо смять ее в ладонях. Хотелось, чтобы Миона кричала, стонала, извивалась. Дернув корсет вниз, он зарылся лицом в ее аккуратные грудки, прижался губами к стоящим соскам.

Гермиона уже с трудом соображала что делает. Ее руки потянулись к застежке его брюк, выпуская наружу член. Желая скорее впустить в себя его, она слезла с колен и ловко сняла, уже влажное, нижнее белье. Миона, приподнимая подол платья, поставила одно колено между бедром и подлокотником. Наклонилась к уху Тома, и шепнула, чтобы он сел на край кресла. Он послушно исполнил ее просьбу, и, подхватив ее за талию, помог поставить второе колено.

Миона торжественно смотрела на своего супруга. Он ждал. Коварно улыбнувшись ему, Гермиона медленно опустилась, легко насаживаясь на его член. Том сидел неподвижно, задержав дыхание. Как только он проник в нее на всю длину, медленно выдохнул. Реддл чувствовал, какая она горячая и влажная внутри. Чувствовал, как плотно она его обхватывает. Это были ни с чем несравнимые ощущения.

Гермиона немного подождала, давая время Тому насладиться, и начала двигаться. Сначала медленно, но с каждой фрикцией наращивая темп. Ей не терпелось удовлетворить его. Хотелось, чтобы он ощутил себя на вершине мира благодаря ней. Гермиона чувствовала, что он скоро кончит. Член Тома стал больше перед самым оргазмом. И вот Реддл уже помогал ей, крепко обхватив за талию и прижав лицо к ее груди.

Последний сильный толчок, и он придавил ее бедра, чтобы глубже войти в нее. Шумно выдохнув, он откинулся на спинку кресла.

У Гермионы закружилась голова, алкоголь, наконец, взял свое.

- Хочу спать, - устало заявила Миона.

Глава 13. Лжец, Храбрец, Глупец, и Убийца

5 сентября 1998 года.

В этом году выдался теплый сентябрь. Солнце ласково пригревало, трогая своими лучами едва начавшую желтеть траву, а западный ветер нежно ласкал кожу и играл с подернутыми ржавчиной листьями деревьев. Погода была прекрасна во всех отношениях, но Гермиона не обращала на это никакого внимания. Кровавые тучи собирались над ее головой.

Миона стояла у края широкой поляны и заворожено глядела вперед. Все, что происходило в данный момент времени, решало судьбу магического мира Великобритании, да и магловского тоже. У нее не было сил осознать происходящее, и поэтому Гермиона смотрела пустым бессмысленным взглядом сквозь людей. Первая капля дождя упала ей на щеку. Она вытерла ее, и поглядела на мокрые пальцы. Осознать дождь проще, чем то, что происходило прямо перед ней. Тупо уставившись на свои руки, Гермионе казалось, что это не дождевая вода. Ее руки были в крови. Или это причуды ее мозга?

Да, кровь была на ее руках, но не в прямом смысле. А кто мог похвастаться чистотой своих? В такие тяжелые времена мало кто обходился Ватноножным, Конфундусом или Остолбеней. Каждый выживает, как может, и только глупцы стараются не испачкаться. Все, что сейчас происходило на поляне, было делом ее рук. Ее и Снейпа. Они вдвоем разыграли эту партию, придуманную Гермионой.

Нутро скрутило тугим узлом, а к горлу подступила тошнота. Гермиона, ласково погладила округлившийся животик, бормоча что-то успокоительное. Еще пара капель коснулась ее щек, и Миона задрала голову вверх, подставляя лицо собирающемуся дождю. Ей стало гораздо легче. Не думать о происходящем, отдасться судьбе. Время тянулось, будто резина, и ей казалось, что ничего не происходит, что все замерло, и только она живет в реальном времени. Беременность с каждым днем подтачивала ее щиты. Было уже сложно контролировать свои эмоции, маленькая Миона в ее голове все чаще слышала и чувствовала. Каждое принятое ей решение имело привкус неуверенности. Отчаянье овладевало ей.

Еще в начале июня ей было все равно, с какой стороны правда, и с какой окажется она после окончания всего этого затянувшегося недоразумения. Она знала, что поиски Гарри однозначно не увенчаются успехом. Но она так же знала, что он не отступится от своих планов, и от поручения директора. Сейчас Миона не понимала, откуда бралась ее уверенность. Теперь, когда сомнения в правильности своего выбора овладели ей, Гермиона не знала на чьей она стороне по-настоящему.

Она снова посмотрела на свои руки, вытянув их перед собой, крови на них не было. Дождь занялся сильнее.

Наконец, собравшись с духом, Гермиона впервые оглядела поляну перед собой осмысленно. Все было по-прежнему. Трое на трое, как и договаривались, и только четверо из них имели большое значение для нее.

Ее Северус – лжец до мозга костей, глаза и уши ее высочества. Незаменимый во всех отношениях. Тот, кому она спасла жизнь, и теперь он умрет за нее, если понадобится. Ее лживый рыцарь.

Ее Невилл – храбрый гриффиндорский лев. Тот, которого она любила когда-то давно. Слишком давно, сто лет назад, в другой жизни. Он тоже пришел сюда ради нее, и так же готов отдать за нее свою жизнь. Ее храбрый рыцарь.

Ее Гарри – глупец, каких еще поискать надо. Тоже один из храбрых и благородных львов гриффиндора. Тот, из-за кого она оказалась там, где сейчас. За кого она сама отдаст жизнь, и который, не пожалеет своей ради нее. Ее глупый рыцарь.

Ее Том – убийца и чудовище. Тот, кто является ее мужем и отцом ее ребенка. Которого, она не может бросить, даже если захочет. Он не отдаст свою жизнь в обмен на ее, но и не позволит ей погибнуть. Гермиона дорога ему. Ее кровавый рыцарь.

Люциус и Рон не были ей так близки, но за них она тоже переживала. Малфоя старшего она взаимно не любила, но он был мужем Нарциссы. А Рон был ей как брат.

Трое мальчишек против троих мужей.
«Они все погибнут!» - пронеслась паническая мысль в голове Гермионы – «Как я могла допустить такое?! Это все моя вина!»

Она вспомнила с чего все началось.

***
11 мая 1998 года. Малфой мэнор.

Гермиона нашла Тома стоящим на террасе в саду. Было уже совсем темно, в мае ночь наступает еще слишком рано. Риддл стоял, опираясь на перила и глядя куда-то вглубь сада. Его шелковая мантия, как всегда, спадала с плеч каскадом на пол террасы. Он любил такие объемные вещи, видимо, считая, что они придают колорита его и без того одиозной личности, скрывая недостатки тела. Но Гермионе он не казался таким устрашающим и неприятным, каким хотел казаться. Еще месяц назад, она бы пришла в трепет от его быстрой летящей походки, и развивающейся за спиной мантии, но не сейчас.

Полная луна, большим белым фонарем освещала сад и, казалось, будто кожа Тома состоит из этого призрачного лунного света. Гермиона заворожено смотрела на живое изваяние смерти. Том обернулся к ней и подозвал к себе жестом. Гермиона подчинилась, и подошла, встав рядом с ним и облокотившись на перила, как и он.

- Как романтично, не правда ли?
- Романтика? Ты с кем-то меня путаешь девочка, - криво ухмыльнулся Лорд.
- Ты лжешь, - просто ответила Гермиона
- Лгу? – удивленно вскинул брови Рэддл, - С чего мне лгать тебе?
- Хочешь знать в чем твоя слабость Том?
- У меня нет слабостей, - искры зарождающегося гнева сверкнули в его глазах.
- Глупо и наивно так про себя думать, - лишь пожала плечами Миона, - все же я тебе скажу.
- Ты слишком сильно уверена в том, что я тебе ничего не сделаю.
- Я в этом совсем не уверена, - вздохнула Грейнджер.
- Любишь рисковать?
- Вовсе нет, - спокойно ответила Миона, глядя вдаль, - ночь темна и полна ужасов... Как и ты, Том.
- Ты слишком романтизируешь мой образ, дорогая.
- Нет, это ты себя ведешь слишком романтично.
- Хватит, - резко повернувшись лицом к Мионе, шикнул Лорд, - я не желаю слушать от тебя всякую чепуху.
- Мне всего лишь семнадцать лет, я в четыре раза младше тебя, но я не боюсь признаться себе в своих слабостях, а ты боишься. Ты лжешь самому себе, а это плохо для дела. Излишняя самоуверенность губила и более великих людей чем ты.

Последняя фраза задела самолюбие Тома, но он старался не подавать виду.

- Я знаю, что ты сейчас чувствуешь Том, - пристально посмотрев на него, сказала Гермиона, - ты не сможешь скрыть того, что я задела тебя своими словами.
- Ты не менее самоуверенна чем я, моя королева, - ядовито плюнул Лорд, - но ты ошибаешься.
- Пусть ты и говоришь так, но в глубине души знаешь, что я права. И ты снова лжешь, и не только мне, наследник Слизерина.
- Что ты сказала? - прошипел Том, с силой сдавив запястье жены.
- Да брось, Том,- ни капли не поморщившись от боли, сказала Гермиона, - было бы глупостью забыть об этом. Перстень Мраксов - ха-ха! – Закатила глаза Миона, - Как мило и романтично было с твоей стороны сделать из него крестраж. Медальон Слизерина, твой собственный дневник. Ты предаешь большое значение таким вещам. Я не удивлюсь, что остальные крестражи заключены в подобных объектах.

Том сильно напрягся, сильнее сжимая кисть девушки, но она будто не замечала этого.
- Что еще Том? Дай-ка подумать...

Гермиона напустила на себя туман задумчивости

- Возможно это то, что принадлежит другим основателям Хогвартcа, например диадема Ревейнкло. Я читала про нее в истории магии, она считается утерянной. Или чаша Хаффлпафф...
- Довольно, - прошипел Том, - довольно!
- Что, я попала в цель? Это они? - заинтересовано покосилась на Лорда Гермиона, - Хм, забавно! Жаль, что я не догадалась об этом раньше. Все могло обернуться по-другому. Ты так сломаешь мне руку, может отпустишь меня?
Том, дернув плечом, отпустил ее, и отвернулся обратно, облокотившись на перила.

- Глупо скрывать это от меня… Я все равно узнаю. Три уже уничтожено, один всегда рядом с тобой. Не смотри на меня так, Том. Нагини тоже твой крестраж – это любому идиоту понятно. Если мои догадки верны насчет остальных двух, то Гарри никогда их не найдет. Чего еще не хватает для полной картины? Ах, да! Есть то, что ты усиленно искал. Ты уже нашел это?
- Нашел, - неохотно ответил Том.
- Это один из даров смерти? - затаив дыхание, спросила Миона.
- Откуда тебе известно о дарах смерти? – не выдержал Том, - откуда ты знаешь, что я искал что-то?
- О, это занятная история. Директор Дамблдор оставил нам подсказки. И, как видишь, часть из них я, похоже, разгадала.
- Ты умна, моя дорогая. – восхищенно посмотрев на Грейнджер, выдал Лорд.
- Я знаю. Это палочка? – испытующе посмотрела на Тома Миона, - иначе, зачем тебе убивать Григоровича, и держать в темнице мастера Олливандера. К тому же, зачем тебе плащ невидимка? Прятаться от смерти, как в сказке?

Вопросы скорее были риторические, и поэтому Рэддл промолчал, ожидая продолжение.

- А еще у меня есть догадка, что плащ находится у Гарри. Он не похож на другие плащи-невидимки. Если учесть, что до этого он принадлежал Джеймсу Поттеру, то на нем слишком долго чары держатся. Я читала, что чары невидимости не держатся дольше пары десятков лет, а если наложивший их умирает, то они развеиваются. Воскрешающий камень тоже не подходит, - убежденно заявила девушка.
- Это почему же? – не сдержался Том.
- Я не знаю, как он работает в реальной жизни, но похоже его нельзя использовать на самого себя. А желание воскресить кого-либо другого у тебя вряд ли возникнет. Поэтому я склоняюсь к палочке.
- Откуда ты знаешь что я убил Григоровича?
- Все просто! Гарри видел это. Я до сих пор не знаю, как ты это проделываешь, но ваша связь с ним меня настораживает. Она биполярна.
- Я не понимаю, ты сейчас за кого беспокоилась: за меня, или за этого мальчишку? – вспылил Том.
- Ты ревнуешь? – ласково улыбнувшись, переспросила Миона.
- Что? – оторопел Лорд, - Нет! Ты много о себе возомнила, девчонка.
- Это палочка? – как ни в чем не бывало, продолжила прерванный разговор Грейнджер.
- Да, дементор тебя раздери! Это палочка, - недовольно ворчал Том, - теперь ты довольна?!
- Да, мой Лорд! Вполне, - одобрительно кивнула Миона, - но я не вижу, что ты доволен ей.
- Я в бешенстве! – раздраженно кинул Лорд, крепко сжимая перила, - Она работает не так, как должна. Она меня не слушается.
- Хм, странно, - задумчиво ответила Гермиона, - ты знаешь ее историю?
- Конечно знаю! Я изучил все трактаты, в которых было хоть одно ее короткое упоминание.
- А сказки Бардля Бидлля читал?

Том посмотрел на нее странным долгим взглядом.
- Ладно, - не зная как распознать его взгляд, наконец, отозвалась Гермиона, - Значит, ты знаешь как она меняет хозяина.
Реддл неуверенно кивнул.

- Могу я поинтересоваться, кто был предыдущим хозяином палочки? – осторожно спросила Гермиона.
- Дамблдор, - коротко ответил Лорд, все больше раздражаясь.
- Хм, - протянула девушка и умолкла.

Молчание затягивалось, Том нервничал, подозревая, что он чего-то не учел.

- Ясно, - вдруг сказала Гермиона, - Как ты забрал палочку у Дамблдора?
- Вырвал из его холодных, тлеющих рук.
- Ясно, - снова повторила Миона
- Что тебе ясно?! – не выдержал Том, и тряхнул Гермиону за плечо, - Отвечай!
- Вы болван, мистер Реддл, - выдала Гермиона, вгоняя Тома в ступор, - Она тебе не принадлежит, поэтому и не слушается. Кто убил Дамблдора?
- Снейп, - не задумываясь ответил Лорд, и его глаза налились кровью от злости и бессилия, - похоже, наш дорогой директор Снейп уже принес максимально возможную пользу.

По спине Гермионы пробежала холодная струйка пота. Кажется, это был страх. Она не могла позволить устранить Снейпа, она поклялась, что не позволит Лорду сделать это с ним. Гермиона вспомнила их с Северусом вчерашний разговор.

***
10 мая 1998 года. Библиотека Малфой мэнора.

- Вы, все-таки, смогли его полюбить? - стараясь говорить спокойно, спросил Северус. Ему было трудно об этом спрашивать, и меньше всего хотелось услышать положительный ответ. Вспоминая, как увидел эту девчонку здесь, в этом Мэноре, корчащуюся на полу от боли, но не сдающуюся, он не смог бы поверить, что всего через каких-то пару недель будет сидеть с ней в библиотеке и беседовать на столь щекотливые и неуместные в прошлом темы. Тогда, к своей бывшей ученице и невыносимой всезнайке (как он любил повторять ей в лицо, чтобы уязвить ее самолюбие), он испытывал жалость и не более того. Сейчас Северус и сам не мог понять, что происходит с ним.

- Любовь? - с каплей иронии, переспросила Гермиона. В последнее время это слово вызывало в ней противоречивые чувства, от досады и гнева до эйфории и счастья, - Мне всего семнадцать, что я могу об этом знать?

Они с Северусом сидели в библиотеке, как и всегда. Прошло всего пару дней с бала, и им только сейчас удалось встретиться.

- Не-е-ет, это определенно не любовь. Страсть, похоть, влечение — все что угодно, но не любовь.

Северус медленно выдохнул, пытаясь скрыть, каким облегчением был для него ее ответ. Гермиона внимательно посмотрела на Снейпа. Ей было удивительно, что профессор спрашивает ее об этом, хотя еще недавно сам говорил ей, что она не сможет полюбить Тома. А теперь спрашивает с каким-то волнением, будто страшась услышать ответ. В одном профессор был прав: между ней и Томом точно не могло быть любви, потому что они были как две капли воды похожи.

- Вы знаете что такое любовь, Северус? - спросила девушка, накручивая на палец локон.

Северус задумался. Он мог бы сказать что знает. Что сам испытывал подобные чувства когда-то, но неразделенная любовь - ненастоящая, бесплодная, мертвая. Он хранил ее в себе больше двадцати лет. Лелеял ее, не давал ей засохнуть. Эти чувства, как ему казалось, направляли его все это время, помогая преодолевать, давая смысл в жизни. Но сейчас Северус запутался. Он чувствовал себя предателем, потому что испытывал схожие чувства к этой чудной девушке, обрекая свою дорогую Лили на забвение. Или это не «те же» самые чувства? Он потерялся в лесу собственной уверенности. Но дело даже не в Гермионе. Вырывать из груди бьющееся сердце, и дарить его холодной пустоте - это слишком даже для такого как он. Молчание затягивалось.

- Я сама не знаю что такое любовь. Раньше думала, что умею любить. Думала, что умею не только принимать, но и сама дарить частичку. Но я ошибалась. Все это время я только позволяла себя любить, ничего не отдавая взамен. Подчиняла их себе, и упивалась их слабостью передо мной. Вы были правы, Северус, я такая же, как Том. Он не умеет любить, и никогда не сможет понять что значит любить. Сейчас меня в пух и прах разносит более ловкий и умелый соперник в игре под названием «власть». Я вынуждена ему подчиниться. И знаете что самое ужасное во всем этом? - вопросительно посмотрела на Снейпа девушка. Северус сосредоточенно молчал, ожидая, когда она продолжит. - Мне это нравится. Это жестокая правда из этой ужасной реальности.

Северус готов был поклясться, что она сейчас ненавидит себя за эти слова. Он хотел верить, что Гермиона не такая, какой хочет казаться. Он смотрел на нее, и видел зеленоглазую девочку с медными волосами. Северус никак не мог отделаться от мысли, что это снова происходит. Еще одна женщина ускользает от него, как летний ветерок сквозь пальцы. Но только сейчас он этот ветерок даже не ощущал. Грейнджер никогда не была его, даже намека не могло быть. Но, Мерлин, как они похожи. Ужасная догадка ошеломила его. А что если он тоже никого не любил? Что если он лелеял чувство любви к Лили, боготворил ее образ, предавал ей слишком много значения в своей жизни? Ведь, в сущности, она была обычной девчонкой, как и Гермиона, со своими страстями и неверными поступками. Что если он самовлюбленный болван, который потратил двадцать лет своей жизни впустую? Но посмотрев на Гермиону, Северус понял, что ошибается во всем. Ее янтарные глаза кричали о том, что он идиот. Один из тех, кто слепо топчется на месте. Между Лили и Мионой большая пропасть.

- Власть, которая рождает во мне похоть, и я не могу ничего с этим поделать, - развела руками девушка, без капли сожаления по поводу сказанного. - Северус, вы знаете, что такое страсть, похоть, неутолимое желание?

Вопрос несколько удивил Снейпа своей открытостью и безапелляционной честностью. Он знал разницу между страстью и любовью, вернее он понял это только сейчас. Лили он будет любить всю свою жизнь, как первую во всем. И первую, кого он принял, и первую, кого он предал. Как символ чистоты, невинности и нежности. Пусть даже все это он надумал, и привнес в ее образ. Она для него стала воплощением недостижимого идеала, который нельзя просто любить. А Гермиона же вызывала совсем не те желания, что Лили. Он даже не мог объяснить конкретно что она вызывала, но в ее присутствии было не совсем комфортно. Очень хотелось сбежать куда подальше.

Гермиона не стала дожидаться ответа от Снейпа, задавая скорее риторический вопрос.

- Мы идеально подходим друг другу. Отдаем и получаем в той мере, которую заслуживаем.
- Но разве это не та самая любовь? - искренне удивился Снейп.
- Не думаю, - задумчиво ответила Миона. - Каждый понимает любовь по-своему, а кто-то ее совсем не понимает. Многие видели ее со стороны, и имеют о ней поверхностное представление. Но я знаю одно: я Тому не обещала его любить, ровно как и он мне. Мы честны перед друг другом, и у нас нет поводов лгать, по крайней мере, в постели. Это самые искренние отношения, которые у меня с кем-либо были. Теперь я понимаю, что если мне нужен мужчина, то он должен быть таким, как Том. Только с ним я чувствую себя вполне комфортно.

- А как же мистер Лонгботтом? - с некой толикой обиды и обреченности спросил Северус.
- Невилл? - задумалась Гермиона, - думаю, у нас бы ничего не получилось. Я бы испортила ему всю жизнь, пытаясь сделать из него того, кем он никогда не стал бы. Хорошо, что я это поняла сейчас, пока не поздно. Хм, хотя сейчас уже в любом случае поздно. Для всего. И, если хорошенько подумать, то в какой-то степени я его все же люблю. Не так как я думала, или как он этого заслуживает.
- Разве вам не больно?
- Больно? - непонимающе посмотрела на Снейпа девушка. - Не забывайте, Северус, я сейчас не та наивная девочка, которая неистово тянула руку на ваших парах. У меня вместо сердца камень, и Вы прекрасно это знаете.
- Я бы не назвал это камнем, скорее защитной скорлупой...
- Как это не называйте, суть не меняется, - меланхолично перебила она профессора. - В любом случае, я сейчас живу за рамками нормальности. Для меня не существует понятий добро, зло и прочей, мешающей думать, чуши. Все это мусор, шелуха, не стоящая внимания.
- По-вашему выходит, что мораль, которой весь мир руководствуется, есть пустая трата времени?
- Спросите у Тома: часто ли он пользуется нормами морали. Думаю, ответ Вам и так известен. В данной ситуации не вижу причин брать ее в расчет.
- Значит, если я перестану быть полезным, то вы избавитесь от меня?
- Не говорите глупостей. В любом случае я не поступаю аморально. Я действую по ситуации, и если мне придется кого-то убить, то я сделаю это. В конце концов, Вы, Северус, как-то такие вещи себе прощаете, значит и мне не составит труда.
- А если вам придется убить своих родителей, как Вы это себе объясните?

Повисло тяжелое молчание. Северус ругал себя за такой неуместный вопрос. Гермиона недобро поглядывала на него, раскручивая и закручивая локон на пальце.

- Я не хочу говорить об этом, - наконец ответила девушка.
- Да, конечно. Это был неуместный вопрос, - быстро ответил профессор, желая уйти от неприятной темы, - Что же мы будем делать дальше?
- Дальше, - повторила девушка, - Дальше... Думаю, попросить Тома перепрятать то, за чем Гарри и Рон сейчас охотятся.

Северус кивнул, в знак одобрения затеянного. У него на это были свои причины, и они не были связанны с благополучием Темного Лорда.

- Я устала, - вздохнув, пожаловалась Миона.
- Вас проводить до комнаты?
- Нет, не в буквальном смысле. Я устала от всего этого кошмара, в котором оказалась. Хочу, что бы это все, наконец, закончилось. И не важно, в какую сторону наклонится чаша весов. В любом случае мне не поздоровится. Как и Вам.
- Я знаю. И уже ничего не жду. Думаю, в конечном итоге меня ждет смерть...
- Не говорите глупостей, в конечном итоге нас всех ждет смерть. О вечной жизни могут мечтать либо идиоты, либо те, кто уже побывал с «той» стороны.
- Я имел в виду другое. Меня ждет скорая смерть. И как бы глупо это не звучало, но я это чувствую, - Снейп вздохнул, - от руки Лорда.

Гермиона многозначительно посмотрела на Северуса.

- Я постараюсь не допустить этого, - улыбнулась она, заговорщически наклонившись к нему, - Я слишком к Вам привязалась, и уже не смогу без вас, мистер Снейп.

У Северуса перехватило дыхание.

- Вы сильно изменились, Северус, - загадочно посмотрев на него, улыбнулась Гермиона. Снейп, тут же взял себя в руки, и накинул маску равнодушия.
- Правда? – Изогнув бровь в своей излюбленной манере, спросил зельевар.
- А теперь, вы снова хладнокровный и безразличный профессор, - усмехнулась Гермиона, - это правда, мистер Снейп. Я всегда знала вас только с одной стороны, и, по правде говоря, мне она не очень нравилась. Но теперь я знаю и другую вашу сторону, и я видела, что в ней есть место чувствам. Квазииндифферентность – это лишь одна из ваших масок. Я надеюсь, что сострадание это то, что принадлежит только вам. Внутри вас. Я уверена, что вы не медаль с двумя сторонами, а многогранник.

***

- Нет! – схватила за предплечье Тома девушка, - подожди!
Реддл удивленно и озадаченно на нее посмотрел.
- Что-то тут не так. Мне кажется, старшая палочка не принадлежит Снейпу. Я хочу задать ему пару вопросов, вызови его сюда.
- Хорошо, - наконец, ответил Том, - я вызову его прямо сейчас.

Через пару минут напряженной тишины и стрекотания кузнечиков на террасу вышел Снейп, как всегда, одетый (в любое время суток) во все черное.
- Вы вызывали меня, мой Лорд? – спокойно осведомился Северус.
- Да, моя леди-жена желает задать тебе пару вопросов, - так же спокойно ответил Том, будто весь его гнев мигом испарился.
- Я вас слушаю, моя Леди, - слегка поклонившись Гермионе, ответил зельевар.
- Мистер Снейп, ответьте честно: от вашей ли руки погиб директор Дамблдор?
- От моей.
- Почему директор не защищался?
- Он не мог, у него не было палочки.

Гермиона выразительно посмотрела на Тома.

- Говори правду Снейп, или я заставлю тебя корчиться от боли под пытками! – не сдержался Том.
- Это правда, мой Лорд, - бледное лицо Снейпа в лунном свете, казалось мертвенно-белым, а черные глаза, как две воронки засасывали, - когда я поднялся на башню, Драко уже обезвредил Дамблдора, но не смог убить.
- Драко! – яростно заорал Том, - палочка считает хозяином этого щенка!
- Стой! – быстро сообразив, чем это пахнет, Гермиона дернула Лорда на себя, - это не он!
- Что?! – озадачено переспросил Том.
- Ваша леди-жена права, это не Драко, - невозмутимо вмешался Северус, - его палочку отобрал Поттер, в день, когда они сбежали из мэнора.
- Поттер! – таким разгневанным Лорда Миона никогда не видела, - я уничтожу этого мальчишку!

@темы: Гарри Поттер, фик, За рамками добра и зла, Гермиона/Том