Беты (редакторы): Сиреневое Солнце
Фэндом: Роулинг Джоан «Гарри Поттер»,Гарри Поттер(кроссовер)Рейтинг: NC-21
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Экшн (action), Психология, Даркфик
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Насилие
Размер: планируется Мини
Статус: Закончен
Описание:
Ты смотришь в ее глаза. В ее полные безумия глаза. Ты ждешь ЭТО слово, ты знаешь, она его скажет. И она не заставляет долго ждать, произносит его. Ты видишь, как ее губы округляют «У» и образуют хищный оскал. Она произносит его с нескрываемым восторгом и предвкушением.
Посвящение:
любителям даркфика и ценителям классической музыки.
Примечания автора:
Пробую написать Даркфик. Пробую описать тьму в душе. Люблю Гермиону и хочу ее сломать, использовать и окунуть во тьму.
Жанры: Гет, Ангст, Драма, Экшн (action), Психология, Даркфик
Предупреждения: Смерть персонажа, OOC, Насилие
Размер: планируется Мини
Статус: Закончен
Описание:
Ты смотришь в ее глаза. В ее полные безумия глаза. Ты ждешь ЭТО слово, ты знаешь, она его скажет. И она не заставляет долго ждать, произносит его. Ты видишь, как ее губы округляют «У» и образуют хищный оскал. Она произносит его с нескрываемым восторгом и предвкушением.
Посвящение:
любителям даркфика и ценителям классической музыки.
Примечания автора:
Пробую написать Даркфик. Пробую описать тьму в душе. Люблю Гермиону и хочу ее сломать, использовать и окунуть во тьму.
Часть 3. онаТвое внутреннее безумие рвет на части пристальный взгляд ее карих глаз. Они полны смертельного безумия. Бузинная палочка в ее руках и зеленое пламя пожирающее тело твоего хозяина – худший кошмар в твоей жизни. Ужас переполняет тебя, дыханье сбивается, а сердце вот-вот вырвется из груди. Ты инстинктивно отступаешь на шаг назад.
Еще один шаг назад.
Ты за пределами этого страшного места. Твои руки трясутся, ты вытягиваешь палочку вперед и видишь, как белеют костяшки пальцев. Голова кружится, губы немеют.
- Авада кедавра, - шепчешь ты. Зеленый луч бьет у ее ног, но она даже не вздрогнула. Холодный липкий пот выступил на спине. Твои бедра сводит судорогой, хочется осесть на пол, но ты борешься, снова отступаешь назад. Паника гонит тебя отсюда. Она делает пару шагов навстречу, поднимает бузинную палочку, ее губы еле шевелятся, произнося заклинание. Зеленый луч медленно летит в тебя. В голове не рождается ни одной мысли. Там почти пусто. Ты понимаешь, что это значит для тебя. Все твои усилия пошли прахом из-за этой девчонки. Ты так и не сломала ее. Не сломала. И теперь ты платишь за это своей жизнью. Но ты до сих пор не веришь в это. Зелёный луч миллиардами ярких искр разбивается о твою грудь.
***
Ты видишь, как твоя ненавистная тетка падает ничком, разбивая лоб о каменный холодный пол. Ты стоишь парализованный, не можешь пошевелить даже пальцем, наблюдая как темная струйка, змейкой быстро извиваясь, собирается в черную лужу у ее головы. Проклинаешь себя за то, что побежал вслед за теткой. Проклинаешь себя за то, что трус, что обоссался от страха. С ужасом ждешь своей смерти. Ведь она наступит. Она, эта обезумившая грязнакровка, не оставит тебе и шансов. Она не станет слушать твои мольбы. Тебя колотит, ты слышишь звук крошащихся зубов. Наверно твоих. Нервный всхлип вырывается из твоей глотки. Грязнокровка показывается из проема двери, её взгляд устремлен на бездыханное тело. Она переводит взгляд на тебя. У нее абсолютно черные глаза и каменное выражение лица. Ты не понимаешь ее. От страха у тебя подгибаются ноги, и ты больно ударяешься коленями об пол, и наваливаешься на стену. Твои губы дрожат, ты слышишь собственный голос.
- Пожалуйста, - раздается тонкое козье блеянье. Ты не веришь, что эти позорные звуки извергаются из твоего горла. Слезы отчаянья катятся по щекам. Она медленно, неуверенными шагами, покачиваясь идет к тебе. Ее босые стопы шлепают по каменному полу. Ее шаги набатом звенят у тебя в голове. Смертельным набатом. Заглушают все остальные звуки. – Пожалуйста, - плачешь ты, из носа потекли сопли, но ты не в силах утереть их. Ощущаешь себя жалким. Она встала перед тобой и пристально, но бесстрастно тебя разглядывает. В ее черных зрачках отражается твое мерзкое перекошенное ужасом лицо. Ты презираешь сам себя.
Ты жалок, и должен сдохнуть.
Она ничего не говорит. Ты слышишь этот голос у себя в голове. Это не ее голос, а твоего отца. Ты жмуришься, тонко всхлипывая. Ты противен самому себе. Закрываешь лицо руками, ждешь, что она тебя прикончит. Но ничего не происходит. Не в силах больше мучится ожиданием, ты орешь на весь коридор, желая вызвать в нее гнев.
- Давай, тупая сука, убей меня! Я тебя не боюсь! – ты стремишься приблизить свою смерть. Не знаешь, откуда в тебе столько смелости. Она молчит. – Чего ты ждешь?!
Пустота в ответ. Всю смелость как водой смыло, от страха твоя нижняя челюсть отплясывает тарантеллу. Ты нервно хихикаешь, а слезы уже не текут. Ты разжимаешь пальцы и сквозь них смотришь на нее.
Ты жалок, и должен сдохнуть.
Твое тело разрывает от истеричного смеха, ты опрокидываешься навзничь, ударяясь затылком. Но тебе уже на все плевать. Тебе холодно. А ее нет рядом.
Она ушла.
- Ты не достоин даже смерти, выблядок, - слышишь собственный голос. – Она не стала пачкать о такое дерьмо, как ты свои руки.
Истеричный смех, рвущий легкие. Ты задыхаешься от него, кашляешь, бьешь себя в грудь и сплевываешь на пол кровь. Она ушла.
***
Ты стоишь на верхней ступени лестницы, ведущий в подвал. Слышишь, как Драко что-то вопит не своим голосом. Ждешь. Как только ты почувствовал, что болезненная метка на левом предплечье исчезает, ты сразу все понял. Старшая палочка нашла своего хозяина. Настоящего хозяина. Случилось самое ужасное, что вообще могло произойти. Малое зло, против которого еще можно было бороться, породило большое. Возможно непобедимое. Зло, которое не боится смерти, не ограниченное эмоциями и предрассудками, ничего не жаждущее, неподкупное. Ходячая эссенция чистой смерти. Поэтичный образ. Ей безразличны людские метания, она не выбирает. Весь мир ее враг. Он был в ее голове, он видел рушащиеся миры, он видел смерти. Он видел: Дамблдора, пьющего чай; Поттера, просящего о мире; Уизли, жаждущего мести; Лавгуд, безмятежно созерцающую происходящее. Призраки в ее голове. Живое воплощение ее «я». Ты все это помнишь. И ты не герой, ты хочешь жить. Пусть даже в разваливающемся мире. Это нормальное стремление, инстинкт. Ты бы отдал что угодно, лишь бы остаться в живых. Но ей ничего не надо. Тебя тешит мысль, что она благодарна тебе за все. Ты это видел в ее голове. Но осталось ли в ней память об этом? Поэтому ты сейчас ждешь ее, стоя на первой ступени.
Ее худое тело буквально вываливается из-за поворота, ее мотает из стороны в сторону. Она упрямо шагает вверх по лестнице, палочка опущена вниз, а глаза устремлены на тебя. Она будто цепляется ими за тебя, помогая себе двигаться. Ее ввалившиеся щеки, безумно выкаченные глаза, грязное тело, драная хламида, всклокоченные волосы вызывают в тебе сострадание. Ты хочешь бросится к ней и помочь, но ее черные глаза не дают тебе сдвинуться с места. Наконец, она поднимется на предпоследнюю ступень и заглядывает снизу-вверх в твое лицо, шаря по нему глазами. Тебе не страшно. Она спокойно стоит, не пытаясь прихлопнуть тебя. Только на ее лице мелькают тени. Будто внутри нее идет война. Ее левая рука дергается вверх к твоему лицу. Ты еле сдерживаешь себя от того, чтобы отскочить назад. Она касается пальцами щеки, проводит вдоль скулы, опускается на губы. Чувствуешь смрад исходящий от нее, тебя начинает тошнить. Но ты терпишь. Хочешь жить. Она улыбается, опускает руку, поднимается на следующую ступеньку и выходит в зал. Ты закрываешь глаза, пытаясь подавить нервную дрожь.
Тебе разрешили посмотреть, как рушится мир.
***
Пыль, осевшая на мебели и гобеленах, обволакивает тебя. Трудно дышать. Левое ухо, надкушенное этой грязнокровой сучкой, адски болит. Ты пьешь бурбон. Отменный. Остатки былой роскоши. Цисси сидит в углу и дрожит, тихо всхлипывая. Тебя это жутко бесит. Тебе хочется врезать ей хорошенько, чтобы она не стонала, не проявляла свою слабость. Драко, наверно, уже сдох где-то в коридорах мэнора. Наверняка обделавшись на прощанье.
- Ты жалок, и должен сдохнуть, выблядок, - бормочешь себе под нос, отпивая из бокала. Оборачиваешься: – Ты – гребанная сука, понесла не от меня. Этот ублюдок не может быть моим сыном.
Ты врешь сам себе и прекрасно знаешь об этом. В Драко нет ничего от матери, и вообще от кого-либо другого. Он точная копия тебя. Нарцисса опять заскулила, ты гневно сжимаешь бокал и кидаешь в нее. – Заткнись, - шипишь сквозь зубы. Она замолкает.
Дверь с тихим щелчком открывается, волна вони первой проникает в кабинет. Ты морщишься. В проеме стоит она, собственной персоной. Ты ухмыляешься. А за ней стоит Снейп. Вот этому ты удивляешься.
- Как же так получилось, что она не тронула тебя? - произносишь ты, отпивая бурбон. Волна тоскливого сожаления душит тебя. Ты не хочешь умирать, как и все. Но, похоже, сегодня не получится выкрутится как обычно. И Азкабаном тоже не отделаешься. – Я всегда знал, что ты предатель, Северус.
Снейп молчит, грязнокровка тоже. Тебе этого мало. Тебя бесит, когда люди не реагируют на твои слова. Ведь слова – твое главное оружие. Ими можно ударить больнее, чем хлыстом.
- Не плохо мы тогда порезвились, мисс Грейнджер, а? – мерзко ухмыляешься ты. Она не шелохнулась, даже ее глаза не сузились. – Но за ухо ты мне заплатишь, сука! – кричишь ты в бессильной ярости. Ты знаешь, что все кончено, но не можешь просто сдохнуть. Ты хватаешься за лежащую на столе палочку и быстро соскочив с места, опрокидывая стол, и, прячась за ним, запускаешь в нее группу заклятий. Она без проблем их отбивает и отвечает одним единственным.
- Сектумсемпра, - шепчет она, и ты чувствуешь, как твоя плоть разрывается, как трещат кости. Ноги подкашиваются, и ты падаешь на ковер. Дорогой старинный ковер. Видишь, как он набухает от твоей крови, темнеет. Ты переводишь взгляд на нее. Она бесстрастно смотрит куда-то в угол. Ты ухмыляешься. Там сидит и трясется Цисси. У Снейпа на лице расцветает довольная ухмылка. Ты никогда не любил этого полукровку. Выродка Принцев. Тебе было противно даже руку ему пожать. А сейчас этот ублюдок улыбается довольный собой.
- Ненавижу, - шипишь ты, пытаясь отогнать черную пустоту. За твоей спиной расцветает зеленый луч.
***
Ты сидишь за обеденным столом в обеденном зале мертвого Малфой – мэнора и жуешь жаренный бекон. Тебе кажется будто ты жуешь пепел. Ты отрываешься от созерцания своей тарелки и переводишь взгляд на бледного Драко. У него был нервный срыв, и, кажется, он тронулся умом. Ты не слышал от него ни слова с того самого дня, а уже прошло полгода. Мир еще окончательно не разрушен. Но это дело времени. Грейнджер часто впадает в амок, и тогда мир окрашивается красным. Но, отчего-то тебя и Драко она не трогает. Осталось не так много магов в Англии и Шотландии, и еще меньше магов, которые могли сотворить хоть одно проклятье перед смертью. Мир рушился. Но ты был жив. И она была жива.
В те редкие моменты, когда Грейнджер приходила в себя, она ничего не помнила и всегда молчала. Тогда Драко подхватывал ее на руки и тащил в ванну. Он отмывал ее от крови и грязи. И, возможно, они трахались. Во всяком случае, он выбирался оттуда усталый и взъерошенный. Ты больше не лез в ее голову и в его голову тоже. Ты тоже привык молчать.
Она имела привычку забираться к тебе на колени, как маленькая девочка. Она и выглядела как маленькая девочка. Худая и взъерошенная. И никто бы не сказал, что именно она причина всему. Поттер пал от ее руки. Ее любимый Уизли даже не сопротивлялся. Она методично уничтожала всё и всех вокруг себя. Ее темное начало проклюнулось.